Председатель Совета судей Украины Я.Романюк

«Если мы будем молчать, то точно ничего не изменится»

Закон «О судоустройстве и статусе судей» возложил на органы судейского самоуправления, пожалуй, самую ответственную задачу — обеспечивать независимость храмов Фемиды и обладателей мантий. Однако для выполнения этой задачи нужны реальные рычаги влияния. О том, достаточно ли сегодня механизмов для реализации основных задач, в эксклюзивном интервью корреспонденту «ЗиБ» рассказал председатель ССУ Ярослав РОМАНЮК. Он также поведал о методах борьбы с проблемами, существующими в судебной системе. Кроме того, Ярослав Михайлович немного приподнял завесу над тем, как будет происходить избрание будущего Председателя Верховного Суда. Стало понятно, у кого есть реальные шансы получить административный портфель и как отсутствие руководителя отразилось на работе верховных законников.

«При нынешней нагрузке общая численность судей слишком мала»

 — Ярослав Михайлович, в октябре Совету судей Украины, сформированному в соответствии с законом «О судоустройстве и статусе судей», исполнился год. Каким для возглавляемого вами органа судейского самоуправления был этот год, с какими трудностями пришлось столкнуться?

— Да, 30 июля 2010 года закон «О судоустройстве и статусе судей» вступил в силу, в новом «формате» были созданы органы судейского самоуправления, в том числе и ССУ, у которого теперь совсем другой численный состав, несколько иные полномочия. Нам пришлось работать в новых условиях.

Первоочередная задача, которая бы­ла возложена на ССУ и которой мы занимались больше чем полгода, — это нормативное обеспечение. К 1 декабря 2010 года мы наработали и утвердили Положение об автоматизированной си­стеме документооборота суда, затем — Положение о Государственной судебной администрации Украины, Положение об автоматизированной системе опреде­ления члена Высшей квалификационной комиссии судей Украины, который будет осуществлять проверку данных о наличии оснований для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности, Положение о помощнике судьи суда общей юрисдикции, Положение о службе судебных распорядителей в суде. Мы нарабатывали и утверждали образцы удостоверений судьи, председателя суда и его заместителей, судьи в отставке, народного заседателя. Вот этими, а также другими задачами, которые ставила жизнь, мы и занимались в конце прошлого — начале этого года.

Когда эти задачи были решены, мы начали заниматься теми, которые очертил для нас Х съезд судей. В частности, съезд поставил перед советом задачу подготовить и подать на его утверждение методику определения нагрузки на судью. Кроме того, мы занимаемся той текущей работой, которую органы судейского самоуправления должны выполнять постоянно: принятием мер для обеспечения независимости судов и судей, эффективности и справедливости правосудия, рассмотрением вопросов правовой и социальной защиты судей, социальной защиты и бытового обеспечения судей и членов их семей. Ставим себе целью защитить репутацию правосудия в обществе. Для этого вскоре намерены создать интернет-сайт ССУ, обновить журнал «Судейское самоуправление» и с их помощью достичь понимания и повысить доверие общества к системе правосудия. В этом нам активно помогают партнеры из проекта Агентства США по международному развитию (USAID) «Украина: справедливое правосудие».

Однако детальнее остановлюсь на методике определения нагрузки на судью. Данным вопросом занимались еще советы судей нескольких предыдущих созывов. Сейчас этим придется заниматься нам. Вместе с тем мы внимательно изучили наработки своих предшественников, учли их и стали накапливать собственные материалы, чтобы все-таки реализовать эту идею.

— В чем суть этой методики? Как вы ее видите?

— По моему мнению, это должна быть не просто интересная статистика, сколько в среднем дел рассматривает судья. Во-первых, благодаря этому документу нужно будет определять потребности в количественном составе судей в каждом суде, во-вторых, превышение определенного методикой норматива нагрузки будет давать возможность устанавливать надбавку к размеру судейского вознаграждения за напряженность работы, ведь общеизвестно, что в разных регионах, а порой и в разных судах одного региона нагрузка на судью существенно отличается, хотя размер судейского вознаграждения одинаков во всех, и этот фактор закон не учитывает. Поэтому методика должна быть научно обоснованной, подготовленной с учетом медицинских, санитарных критериев. Нужно определить, при какой нагрузке человеческий организм работает наиболее эффективно и судья способен обеспечивать качественное осуществление правосудия.

Понятно, что реализовать такую идею можно только путем внесения соответствующих изменений в закон «О судоустройстве и статусе судей», но уже пер­вые консультации с законодателями показывают: нас в этом плане понимают и готовы поддержать. Это обнадеживает и вдохновляет.

— То есть вы определите некую границу судейских возможностей?

— Судьи — тоже люди, а возможности человеческого организма не безграничны. Те, кто готовят методику определения нагрузки на судью должны подумать как о здоровье судей, так и том, чтобы содействовать улучшению качества правосудия в государстве. Ведь понятно, что от длительной сверхнапряженной работы организм человека устает и коэффициент полезного действия снижается, в результате чего судья, как и кто-либо другой, не способен работать качественно.

По моему мнению, при нынешней нагрузке общая численность судей слишком мала, и методика должна это подтвердить. Вместе с тем считают, что нельзя до бесконечности увеличивать количество судей. Лично я вижу такой выход из этой ситуации — выведение из-под юрисдикции судов определенных категорий дел. По моему мнению, суды должны решать те дела, где необходимо установить фактические обстоятельства, дать им правовую оценку и в зависимости от этого решить спор, и не должны заниматься побуждением к выполнению очевидных, а порой и бесспорных обязательств. И здесь вопрос не только в уменьшении нагрузки на суды, но и в том, что государство должно предложить более действенный механизм побуждения к выполнению недобросовестными лицами своих, в первую очередь денежных, обязательств, ведь судебные процедуры громоздки и достаточно затратны для государства. Это позволит, с одной стороны, эффективнее заниматься решением тех дел, которые, собственно, должны решаться в судах, а с другой — стабилизировать отношения между сторонами обязательств.

Такие рекомендации дает и Комитет министров Совета Европы государствам-членам относительно мер по предотвращению и уменьшению чрезмерной нагрузки в судах. Например, в п.ІІ рекомендации №R (86)12 от 16.09.1986 правительствам государств-членов предлагается не увеличивать, а постепенно уменьшать количество возложенных на судей задач, которые не имеют отношения к судопроизводству, поручая выполнение таких задач другим лицам или органам. К этому же сводится и п.36 рекомендации СМ/Rec(2010)12 от 17.11.2010.

Отвечая на возможные упреки критиков данной идеи в том, что согласно Конституции юрисдикция судов рас­пространяется на все правоотношения, возникающие в государстве, поэтому нельзя ограничивать право на обращение в суд, замечу: Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивал, что право на обращение в суд не является абсолютным и государства могут устанавливать внесудебный порядок решения отдельных споров, предусмат­ривая вместе с тем возможность обжалования решений этих внесудебных органов в суд.

 «Полномочия относительно обеспечения самостоятельности судов и независимости судей являются крайне куцыми»

 — Основной задачей органов судейского самоуправления является обеспечение независимости людей в мантиях и самостоятельности судов. Есть ли механизмы реализации этой задачи?

— В соответствии с ч.2 ст.113 закона «О судоустройстве и статусе судей» главной задачей органов судейского самоуправления является гарантирование обеспечения самостоятельности судов и независимости судей. Кстати, этот тезис получил одобрительные отзывы в докладе «Восточное партнерство: содействие правовой реформе в странах восточного партнерства», подготовленном в сентябре 2011 г. в Страсбурге Генеральной дирекцией по вопросам прав человека и верховенства права.

К слову, не только этот. Весьма одоб­рительные отзывы получило законодательное определение в Украине размера ежемесячного содержания судьи в отставке. Как пример для наследования другими государствами приводится ч.3 ст.47 закона, дающая судье право обратиться с сообщением об угрозе его независимости в Совет судей Украины, который обязан безотлагательно проверить и рассмотреть такое обращение с участием судьи и принять необходимые меры для устранения угрозы. Следовательно, не все так плохо в нашем доме.

Однако я как председатель ССУ хочу привлечь внимание к другому. Проблема обеспечения самостоятельности судов и независимости судей является разноплановой. Это и вопрос отбора, назначения судей впервые и избрания их бессрочно, и назначения судей на административные должности, и вопросы дисциплины и этики судей, их обучения, финансирования судебной власти, защиты репутации правосудия. Вместе с тем, будучи органом, который по закону должен гарантировать самостоятельность судов и независимость судей, к отдельным из этих вопросов ССУ, как и другие органы судейского самоуправления, не имеет отношения. Речь идет об отборе, назначении судей впервые и избрании их бессрочно, дисциплинарной ответственности судей и их обучении. Эти вопросы входят в компетенцию других органов: Высшей квалификационной комиссии судей, Высшего совета юстиции, Национальной школы судей, которые не включены в систему органов судейского самоуправления и отношения к решению которых органы судейского самоуправления не имеют, хотя эти вопросы чрезвычайно важны для обеспечения независимости судей и по поводу них нам есть что сказать.

Например, выступая в сентябре прошлого года на съезде судей, Президент Виктор Янукович обоснованно обратил внимание на то, что на этапе отбора судей следует проверять не только знания, но и деловые, психологические и моральные качества кандидатов, как это делается во многих развитых странах. С тех пор прошел год, состоялся первый, к тому же массовый отбор кандидатов в судьи, однако почему-то исключительно по арифметическому принципу, без учета морально-деловых, психологических качеств претендентов, что, как по мне, допускает вероятность попадания в суды грамотных юристов, которые будут направлять свои знания не на обеспечение справедливого правосудия.

Другая проблема — попытки привлечь судью к дисциплинарной ответственности за принятие решения по делу, что, безусловно, также является угрозой независимости судей. В пп.66 и 69 упомянутой рекомендации СМ/Rec(2010)12 КМ СЕ государствам-членам относительно судей от 17.11.2010 отмечено: дисциплинарное производство в отношении судьи может быть инициировано, если тот не исполнил своих обязанностей эффективно и должным образом. Толкование закона, оценивание фактов и доказательств, которые осуществляют судьи для решения дела, не должны быть поводом для ответственности судей, за исключением случаев преступного намерения или грубой халатности. Этот же тезис нашел свое отражение и в ч.2 ст.83 закона «О судо­устройстве и статусе судей». Вместе с тем у нас есть неединичные попытки привлечь судью к ответственности за принятое решение при отсутствии доказательств халатно­сти или преступного намерения.

Что касается тех вопросов, которые входят в компетенцию органов судейского самоуправления, могу сказать: их полномочия по обеспечению самостоятельности судов и независимости судей являются крайне куцыми и ограничиваются одними только обращениями с соответствующими предложениями в органы государственной власти и органы местного самоуправления, которые, как показывает практика, нередко остаются вне поля их зрения. По моему мнению, чтобы не допустить создания угрозы самостоятельности судов и независимости судей, за ССУ следует законодательно закрепить право предоставлять заключения относительно проектов законов, касающихся судебной системы, на предмет их соответствия принципу независимости судебной власти. Такие заключения должны обязательно учитываться парламентом при принятии законов.

Опыт у нас есть: Конституционный Суд постоянно обращается к нам за такими заключениями, мы даем их и в большинстве случаев находим свои правовые позиции в последующих решениях КС. Для устранения угрозы самостоятельности судов и независимости судей также следует законодательно закрепить, что обращения органов судейского самоуправления по этим вопросам должны быть предметом безотлагательного рассмот­рения и принятия необходимых мер. Не помешало бы ввести административную ответственность должностных лиц за действия, представляющие угрозу самостоятельности судов и независимости судей.

— В последнее время, как правило — со стороны оппозиционных политиков, раздается критика отдельных судебных решений. В ответ судьи заявляют, что таким образом на них пытаются оказать давление. Такие критические высказывания действительно посягают на судейскую независимость или служители Фемиды просто болезненно воспринимают упреки в свой адрес?

— Выступая на последнем съезде судей, В.Янукович отметил, что государственная власть является единой и мы все вместе должны настойчиво, системно и последовательно работать над возвращением доверия общества к суду. Глава государства озвучил требование ко всем должностным лицам уважать судебные решения.

Кстати, готовя предварительные заключения относительно проведенного ССУ летом 2011 года мониторинга независимости судей, международные эксперты констатировали позитивный пример Президента Украины, который постоянно в публичных заявлениях подчеркивает уважительное отношение к независимости судов и судей, демонстрирует свою готовность способствовать утверждению беспристрастного и независимого правосудия в государстве. К сожалению, его примеру не всегда следуют другие должностные лица.

Дело здесь не в том, что судьи ра­нимы, им неприятно слышать критику в свой адрес. В п.18 рекомендации СМ/Rec(2010)12 КМ СЕ указано, что, комментируя решения судов, исполнительная и законодательная ветви власти должны избегать критики, которая может подорвать независимость судебной власти или доверие общества к ней. Похожее мнение выражено и в п.19 рекомендации Rec(2000)19 от 6.10.2000: «Прокуроры должны уважать независимость и непредубежденность судей, они никогда не должны ставить под сомнение судебные решения, сохраняя использование права на процедуру их обжалования».

Возможность ограничения свободы мысли и слова, свободного выражения своих взглядов с целью поддержания авторитета и непредубежденности правосудия предусматривает и ст.34 Конституции Украины. Речь идет о предотвращении подрыва доверия общества к системе правосудия в государстве, что недопустимо. Ведь суд является именно тем государственным органом, который должен гарантировать каждому лицу справедливое решение спора на законном основании и без какого-либо постороннего влияния.

 «Органы судейского самоуправления нужно привлекать к формированию бюджета судебной власти»

 — Еще одной составляющей независимости является финансовое обеспечение судебной власти. Как решается этот вопрос?

— На днях состоялась встреча членов ССУ и представителей ГСАУ с международным экспертом по вопросам бюджетирования судов Маркусом Зиммером из США, который назвал огромным прорывом в направлении обеспечения самостоятельности судов положение закона «О судоустройстве и статусе судей» о том, что ГСАУ как главный игрок в процессе формирования бюджета судебной власти выведен из системы органов исполнительной власти и отнесен к органам судебной власти. По его словам, США шли к этому 150 лет. Вместе с тем, по моему мнению, неправильно, что органы судейского самоуправления как органы, которые должны гарантировать самостоятельность судов и независимость судей, не участвуют в формировании бюджета судебной власти. Я бы предложил прислушаться к заключению №10(2007) Консультативного совета европейских судей, в соответствии с п.73 которого процесс принятия в парламенте бюджета судопроизводства должен включать процедуру учета точки зрения судебной власти. Выражать ее, по моему мнению, должен ССУ.

Также с целью предотвращения воз­можных обвинений в несправедливом распределении между судами средств его главным распорядителем — ГСАУ, следовало бы советам судей общих, административных и хозяйственных судов совместно с ТУ ГСАУ ежегодно определять потребности каждого суда в финансовом обеспечении и утверждать эти показатели на соответствующих конференциях. Это были бы те контрольные цифры, ниже которых ГСАУ при финансировании конкретных судов опускаться не вправе. Правовое основание для этого есть — п.1 ч.2 ст.118 закона «О судоустройстве и статусе судей».

— Знаю, что, например, Совет судей админсудов почти на каждом своем заседании обсуждает финансовый вопрос и приглашает представителей ГСАУ.

— Вопрос финансирования судебной власти является одним из главных в плане обеспечения самостоятельности судов и независимости судей. Об указанных проблемах нужно говорить постоянно и таким образом привлекать к ним внимание, настаивать, потому что если мы будем молчать, то точно ничего не изменится. Если же будем говорить об этих проблемах в разных залах, перед разными аудиториями, то нас рано или поздно услышат и к нам прислушаются. Ведь открывают тому, кто стучит.

— Близится к завершению этот календарный год. Каких фи­нансовых изменений можно ожидать в 2012-м? Увеличится ли зарплата судей и работников аппарата? Хватает средств на осуществление правосудия?

— ССУ через председателя ГСАУ пытается повлиять на процесс формирования бюджета. Также наши представители принимали участие в совещаниях, которые проводились в Кабмине, и там доказывали свою позицию. Кое-что нам удалось сделать: в первичном проекте закона предусматривалось, что судейское вознаграждение будут выплачивать из спецфонда, который будет формироваться за счет средств, поступающих от судебного сбора. Мы считали это недопустимым. Почему? Потому что суды — не хозрасчетные организации, и судейское вознаграждение не должно зависеть от того, насколько будет наполнен спецфонд, а надлежащее и гарантированное финансирование судейского вознаграждения является гарантией независимости судей. И нас услышали.

С 1 января 2012 года положения ст.129 закона «О судоустройстве и статусе судей» вводится в действие. С 1.01.2012 должностной оклад судьи местного суда устанавливается в размере 8 минимальных зарплат. И будет выплачиваться он за счет общего фонда госбюджета. За счет спецфонда будут обеспечиваться все остальные потребности осуществления правосудия, в частности и оплата труда сотрудников аппарата судов. Мы прогнозируем, что будет возможность регулировать размеры зарплат работников аппарата, стимулировать их и поощрять с помощью соответствующих доплат или премий. Как это будет происходить в действительности, увидим в 2012 году.

 «В Украине 19000 лиц содержатся под стражей  без приговора суда»

 — На каком этапе находится изучение проблемы несоблюдения разумных сроков при рассмотрении уголовных дел? В каких судах проверка уже состоялась? Когда ожидать отчета об изучении этого вопроса?

— Сегодня в Украине 19 тыс. лиц, которых содержат под стражей без приговора суда. На это обращали внимание международные организации, отреагировал и глава нашего государства. На эту проблему Президент обратил внимание Генпрокурора, министра внутренних дел, глав СБУ и Государственной налоговой службы, а также председателей Совета судей Украины и Совета судей общих судов.

— А при чем здесь органы судейского самоуправления?

— Не нужно забывать, что в соответствии с законом осуществление кон­тро­ля за организацией деятельности судов входит в компетенцию советов судей. Поэтому президентское обращение было предметом рассмотрения на совместном заседании ССУ и Совета судей общих судов. Мы согласились, что проблема есть, глава государства обратил на нее внимание, и ее необходимо решать вместе.

Президент в своем обращении просил советы судей привлечь общественные и правозащитные организации к выработке единых, приближенных к европейским стандартам подходов применения законодательства, связанного с избранием меры пресечения, дать ему соответствующие рекомендации для урегулирования этого вопроса на законодательном уровне. Чтобы дать рекомендации, сначала нужно выяснить причины такого положения. Поэтому оба совета судей приняли решение провести во всех регионах обобщение этой категории дел, а в тех 8 областях, которые были названы в обращении главы государства, изучить проблему с выездом на место. ССУ достались Донецкая, Луганская, Харьковская и Сумская области. 6 ноября рабочая группа нашего совета закончила изучать состояние осуществления правосудия (по указанным вопросам) в Харьковской и Сумской областях, оформила соответствующие справки. 28 ноября мы приступили к работе в Донецкой области (5 декабря подвели итоги), после этого рабочая группа переехала в Луганскую область, где 9 декабря подвела итоги изучения этого вопроса.

В состав рабочей группы, созданной ССУ, вошли опытные судьи и работники аппарата судов разных уровней: Верхов­ного Суда, Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел, апелляционных судов, а также из разных регионов — из столицы, Днепропетровской, Запорожской обла­стей. Я очень благодарен судьям, согласившимся принять участие в деятельности рабочей группы, а также руководству судов, где эти судьи и сотрудники аппарата работают.

— Что именно изучает ССУ?

— В первую очередь то, как суды рассматривают представления органов досудебного следствия об избрании меры пресечения в виде взятия под стражу. Мы обращаем внимание как на работу суда, так и на работу правоохранительных органов: насколько мотивированным является представление органов досудебного следствия и почему суд так часто применяет именно крайнюю меру пресечения — взятие под стражу.

ССУ изучал и материалы представлений, где ставится вопрос о продлении срока содержания под стражей. К тому же мы изучаем все уголовные дела, которые суды рассматривают более 6 месяцев, а также те дела, рассмотрение которых уже закончилось, но продолжалось больше года и подсудимых содержали под стражей, на предмет выяснения причин такого продолжительного слушания.

Результаты обсуждаются на собрании судей каждого суда, где состояние дел изучала рабочая группа, и таким образом судьям предоставляется необходимая методическая помощь, разъясняется, как правильно применять закон. Итоги в области подводятся на совещании с участием судей уголовной палаты апелляционного суда, а также руководства апелляционного суда и председателей всех местных судов области.

ССУ планирует также провести совещание с представителями Ген­прокуратуры и МВД, где мы намерены обсудить те вопросы, решение которых зависит от этих органов и которые влияют на рассмотрение судами дел указанной категории. На совместном с ССОС заседании планируем утвердить окончательную справку по всем регионам, где проходило изучение состояния дел, и о результатах проинформировать главу государства, одновременно предоставив ему касающиеся приближения нашего законодательства к европейским стандартам рекомендации, которые уже нарабатываются с участием правозащитных и общественных организаций.

— То есть результатом обобщения должны стать законодательные изменения?

—В тех случаях, когда можем улучшить деятельность судов своими силами, мы делаем это сами. В то же время с целью совершенствования законодательства будем просить Президента, чтобы он инициировал соответствующие за­коно­дательные изменения.

 «Промежуточных решений, загромождающих реестр, очень много, а государство тратит на них огромные средства»

 — Идея, чтобы ССУ по согласованию с ГСАУ утверждал перечень решений судов общей юрисдикции, которые подлежат включению в Единый государственный реестр судебных решений, принадлежит вам. В чем ее суть? Почему сегодня ее порой критикуют?

— Эту идею не просто критикуют. В Верховной Раде уже зарегистрирован законопроект народного депутата Анатолия Гриценко, предусматривающий отмену нормы, в соответствии с которой перечень судебных решений, которые вносятся в реестр, определяется ССУ по согласованию с ГСАУ, и возвращение ранее действующей нормы, согласно которой в реестр вносились все без исключения решения судов. Речь идет вот о чем. С 1 ноября 2011 года вступил в силу закон «О судебном сборе», который предусматривает следующее: средства, накапливаемые от судебного сбора, идут в спецфонд, а оттуда будут направляться на удовлетворение потребностей для обеспечения осуществления правосудия. Среди таких потребностей — обеспечение выполнения закона «О доступе к судебным решениям», согласно ч.3 ст.3 которого в реестр должны включаться все решения судов общей юрисдикции. Из-за этой нормы реестр оказался загроможденным — в настоящий момент в нем около 19 млн решений. Среди такого количества найти нужный акт очень трудно. Есть вердикты, которых никто никогда не открывал и не читал.

Ежедневно в Украине принимается приблизительно 17 тыс. решений. Нет не только человеческих, но и технических ресурсов, чтобы все эти решения за день внести в реестр. Как следствие, многие решения до сих пор не внесены, реестр обновляется медленно. И еще одно: внесение одного решения стоит бюджету 3 грн. 88 коп.

В то же время задача закона «О доступе к судебным решениям», как отмечено в его преамбуле, — обеспечение открытости деятельности судов, прогнозируемости судебных решений и содействия одинаковому применению законодательства. Скажите, какая из этих трех задач выполняется при внесении в реестр, например, определения об открытии производства по делу по иску Лица 1 к Лицу 2 о возмещении ущерба (сведения, которые дают возможность идентифицировать стороны спора, в реестр в соответствии со ст.7 закона не вносятся)? А определений об оставлении иска без движения, отложении рассмотрения дела или его приостановлении, назначении экспертизы, определений судов апелляционной и кассационной инстанций, которые не изменяют решения?

Таких промежуточных решений, которые загромождают реестр, очень много, а государство тратит на них огромные средства. Поэтому я предложил вносить в реестр только те решения, которыми завершено рассмотрение дел по существу, после того, как решения вступили в законную силу. При этом речь идет обо всех без исключения решениях по всем без исключения делам: уголовным, гражданским, хо­зяйственным, административным, делам об административных правонарушениях, о нарушениях таможенных правил, коррупционных правонарушениях, но тех, которыми рассмот­рение этих дел завершено, а не промежуточных. В этом случае в реестр будет вноситься намного меньше решений (лишь исключение определений об открытии производства по делу уменьшит их количество вдвое), они будут вноситься оперативнее, реестр станет содержательно наполненным, поскольку в нем будут решения, принятые по существу спора, и найти нужное решение станет гораздо проще. Сэкономленные таким способом средства останутся в спецфонде, их можно будет направить на другие, неотложные, потребности.

— Наработаны ли уже критерии, по которым тот или иной судебный акт будет попадать в реестр?

— Законодатель не сказал, какие решения нужно вносить в реестр, пре­доставив эти полномочия ССУ и ГСАУ. 18 ноября у нас состоялось заседание ССУ, но мы не утвердили перечень, отложили решение вопроса на декабрь. Почему мы это сделали? Чтобы за месяц изучить международный опыт. На недавней встрече с американским экспертом М.Зиммером мы спросили, какие еще страны вносят в реестр все без исключения решения судов. Господин Зиммер улыбнулся и сказал, что ни одно другое государство такой роскоши себе не поз­воляет. А он знает, что говорит, ведь является международным экспертом по этой проблематике и изучал ее в 30 странах мира.

Кстати, в рекомендации №R(95)11 КМ СЕ государствам-членам относительно отбора, обработки, представления и архивации судебных решений в правовых информационно-поисковых системах от 11.09.1995 также предлагается, чтобы отбор, с одной стороны, обеспечивал широкий и всесторонний доступ к информации о судебных решениях, а с другой — исключал возможное накопление ненужной информации.

 «Решения ВС становятся прецедентными, и другие суды обязаны их учитывать»

— Немного отойдем от проблем органов судейского самоуправления и поговорим о ВС, судьей которого вы являетесь. Какая там царит атмо­сфера и как ВС «уживается» со своим соседом — Высшим специализированным судом по рассмотрению гражданских и уголовных дел?

— Проблема размещения эти двух судов является очень острой, ведь на той территории, где раньше находился только ВС, теперь стало втрое больше людей. И если судьи ВС остались в своих кабинетах, то судьи ВСС вынуждены размещаться в одном кабинете и вдвоем, и втроем. Я уже не говорю о работниках аппарата, которые, бывает, и вдесятером сидят в одной комнате. То есть нормальных условий для работы нет ни у ВС, ни у ВСС.

Принято решение о совместном строительстве ВС и ВСС дополнительного здания, но оно будет продолжаться не один год. На этот счет я разговаривал с главой ГСАУ Русланом Кирилюком, который, нужно отдать ему должное, изыскал возможность высвободить 200 м2 площади в помещении ГСАУ, чтобы предо­ставить ее для размещения служб ВСС, задачей которых не является осуществление правосудия. Думаю, пусть частично, пусть временно, но это в какой-то степени облегчит ситуацию.

— Кого вы считаете основным претендентом на должность Председателя ВС? Кстати, как сообщал «ЗиБ» в прошлом номере, Анатолий Головин не претендует на эту должность. Он убежден, что среди судей ВС есть достойные претенденты.

— ВС возглавит кто-то из судей этого органа. Кто именно? Ответить на этот вопрос смогу на Пленуме, после того как будет очерчен круг вероятных претендентов, они огласят программы, расскажут о своих целях, о том, почему им следует отдать приоритет, тогда и можно будет прогнозировать, кто является претендентом, имеющим высокие шансы.

— 13 ноября вступил в силу закон «О внесении изменений в некоторые законодательные акты относительно рассмотрения дел Верховным Судом Украины». Расскажите, что изменилось в работе наивысшего судебного органа? Видите ли вы в данном акте недостатки?

— Что касается позитива... ВС предоставлено право принимать окончательное решение по делу. При выборе правовой нормы, которая подлежит применению к спорным правоотношениям, теперь суды обязаны учитывать выводы ВС, изложенные в его решениях, принятых по результатам рассмотрения заявлений о пересмотре судебных решений в связи с неодинаковым применением одних и тех же норм материального права. То есть эти решения становятся прецедентными, и другие суды обязаны учитывать правовые позиции, изложенные ВС.

Еще один положительный момент — возвращение к рассмотрению дел палатами ВС, ведь механизм слушания дел в пленарном режиме оказался громоздким и несовершенным.

— Не возникнет ли проблем в связи с тем, что в одной палате будут работать 6 судей, а в другой — 22?

— Закон не определяет коли­чест­венный состав палат, это полномочие Пленума ВС. Мы провели собрание судей ВС и определились: чтобы обеспечить соблюдение определенного законом срока, палаты должны формироваться в зависимости от количества дел, поступающих на их рассмотрение.

Еще один положительный момент закона — срок обращения с заявлением в ВС о пересмотре решения суда кассационной инстанции увеличен с 1 месяца до 3. Как показала практика, в подавляющем большинстве дел месячный срок сторонами нарушался, и потом приходилось решать вопрос о возобновлении пропущенного процессуального срока. Так что в этом вопросе законодатель поступил правильно.

Теперь относительно негативов. Во-первых, это допуск в ВС. Если заявление подается в суд первой инстанции, вопрос о его принятии решает этот же суд. Если подается апелляционная жалоба, вопрос о ее принятии решает суд апелляционной инстанции. Подается кассационная жалоба — суд кассационной инстанции. В настоящее время ВС, будучи наивысшим судебным учреждением государства, является единственным судом Украины, который сам не решает вопрос о принятии заявления, адресованного именно ему. Высший специализированный суд, чье решение обжалуется, может отказать в допуске такого заявления к рассмотрению ВС, и этот отказ не может быть обжалован. Поэтому украинцам легче обратиться в Европейский суд по правам человека, а уже после этого — в ВС. Думаю, что законодатель рано или поздно вернется к решению этой проблемы. Если же ВС не предоставят права самому решать вопрос допуска, то граждане, по крайней мере, должны получить право обжаловать решение высшего специализированного суда об отказе в предоставлении допуска в ВС.

По моему мнению, ВС также следует предоставить право решать дела в связи с неодинаковым применением и норм процессуального права (а не только материального), когда ограничивается право граждан на доступ к суду (например, когда суд отказывает в открытии производства по делу или закрывает такое производство, не решая спор по существу).

— Какого позитива можно ожидать от нормы закона, согласно которой ВС в 10-дневной срок должен разместить свои решения на официальном сайте?

— Если процессуальные законы отмечают, что решения ВС носят пре­цедентный характер, то другие суды должны их учитывать в своей практике. А как судья с периферии может узнать, какое решение принял ВС? Должен быть определен источник информации, что и сделал законодатель. Ведь сегодня ВС не сообщает о принятых им решениях.

***

— 15 декабря отмечается День работников суда. Что бы вы хотели пожелать коллегам?

— Внимания государства, уважения общества, достойной зарплаты, меньшей нагрузки. Чтобы чаще стороны по делу, покидая зал заседаний, благодарили за справедливое решение.

— Благодарю вас за интересную беседу.

— И вас благодарю. Приглашаю на ­очередное заседание ССУ, которое состоится 23 декабря. На нем мы планируем:

• утвердить результаты мониторинга независимости судей;
• принять решение во исполнение ч.3 ст.3 закона «О доступе к судебным решениям» относительно перечня судебных решений, которые должны вноситься в реестр;
• определиться с позицией Совета судей отно­сительно реформирования проку­рату­ры и адвокатуры, ее председатель ССУ озвучит на заседании рабочей группы, созданной Президентом;
• заслушать предварительные ре­зуль­таты работы над методикой опре­деления нагрузки на судью и рассмотреть другие вопросы.