Власть ему в руки

Вместо религиозных авторитетов над законом будет стоять армия во главе с президентом-фельдмаршалом

Министр обороны Египта, фельдмаршал Абдель-Фаттах аль-Сиси стал практически безальтернативным кандидатом на пост президента, выборы которого пройдут в конце апреля. Политическая история этой страны, совершив за последние три года невероятный кульбит, возвращается в исходную точку — к авторитарной военной диктатуре.

По многочисленным просьбам народа

Сознательные граждане стали отправлять А.аль-Сиси челобитные с просьбой стать президентом Египта почти сразу после свержения предыдущего главы государства — Мухаммеда Мурси, расста­вшегося с властью в начале июля 2013 года.

Не успел генерал поклясться Аллахом, что не собирается брать власть в свои руки и не допустит создания военной хунты, как со всех сторон на него посыпались предложения сделать именно это. Собственное рвение активисты объясняли скромностью своего кумира, пообеща­вшего «во всем подчиняться воле народа». А.аль-Сиси протестовать не стал — демократия все-таки.

При этом он изо всех сил старался сохранить хотя бы видимость отстраненности от руководства страной, даже назначил зиц-президента — бывшего руководителя Конституционного суда Адли Мансура. Впрочем, «фиговый листок» оказался маловат: и сторонники, и противники новой власти свои хвалы и проклятья соответственно адресовали именно министру обороны.

Сомнений в том, кто является истинным руководителем государства, не было и у иностранных наблюдателей. Мотопехотный стиль управления страной говорил сам за себя — его отлично характеризует отношение военных к своим противникам из числа сторонников старой власти (и на этот раз о демократических ценностях никто вспоминать не стал).

Как только М.Мурси сменил тесный президентский костюм на удобную тюремную робу, его соратники из «Братьев-мусульман» устроили в Каире и других городах массовые акции протеста, требуя вернуть свергнутого главу государства во дворец. Поскольку расходиться демонстранты отказывались, их (как обычно и бывает в таких случаях) объявили «террористами», «бандитами» и «иностранными наемниками».

Подразделения пехоты при поддержке вертолетов и бронетехники провели несколько операций с использованием боевого оружия — в результате тысячи сторонников М.Мурси оказались под следствием и в больницах, сотни — на каирских кладбищах. Саму религиозно-­политическую ассоциацию «Братья-­мусульмане» запретили, ее лидеров посадили, а активы — заморозили.

Такие методы ведения диалога с оппозицией несколько смутили Запад, однако задача властей в Каире в целом была решена: сильно прореженные исламисты, проклиная власть, разошлись по домам. А.Мансура — хоть и временного, но все же президента — никто даже не винил в произошедшем. Всем было ясно, что команду стрелять по людям из бэтээров и с вертолетов отдавал не он.

Политически активные египтяне не только не осудили министра обороны, но и прониклись к нему искренним расположением. А жители столицы, которым изрядно досаждали лагеря протестовавших исламистов, и вовсе пришли в восторг.

Строгий, решительный и деятельный генерал вызвал острый приступ народной любви. Флагов, магнитиков, плакатов и граффити в поддержку любимого руководителя многим уже не хватало для выражения всей пылкости чувств. В Египте начали изготавливать футболки и свитера, конфеты и торты с его изображениями, появились ювелирные украшения с его инициалами, в магазины завезли лимонад «Аль-Сиси», в кебабные — одно­именные бутерброды, а Сеть заполонили ролики с полураздетыми девицами, томно извивавшимися у портрета генерала. Одновременно с этим некие «молодежные организации» за несколько месяцев насобирали миллионы подписей за выдвижение А.аль-Сиси на пост главы государства.

Не хватало лишь малости — какого-то подтверждения «избранности» А.аль-Сиси и его миссии. Наконец нашлось и оно: в прессу попала фотография главного героя Египта — народного любимца и непререкаемого авторитета Гамаля Абдель Насера с шестилетним мальчишкой на руках. Нетрудно догадаться, кем именно оказался ребенок.

Некоторые местные либералы, правда, поставили под сомнение сходство малыша с сегодняшним 60-летним лысеющим генералом. Но тем хуже для них. Большинство лидеров прозападной оппозиции теперь могут делиться своими соображениями по поводу происходящего лишь в пределах своих камер. В тюрьмы их, правда, отправили не за споры насчет потертой фотографии, а за более серьезные деяния.

Расцвет военной демократии

С приходом А.аль-Сиси к власти в стране был принят закон «О массовых собраниях». Теперь граждане, желающие выразить недовольство властью, должны получить разрешение на свой протест у этой самой власти. Такие разрешения, однако, выдавались крайне неохотно, поэтому либералы стали выходить на демонстрации, пренебрегая обязанностью получить необходимый документ. Результат оказался вполне закономерен: активистов несколько раз побили, а их лидеров пересажали. Впрочем, как показывает опыт «Братьев-мусульман», либералы еще должны радоваться, что власти не пресекли несанкционированную акцию при помощи пулеметов.

Неудивительно, что оппозицию, как исламистскую, так и светскую, такое отношение расстроило и даже разозлило. Либералы, по своему обыкновению, развернули беспощадную войну с режимом в соцсетях, громя его «лайками» и «ретвитами», остроумными «аватарками» и обидными статусами. Самые продвинутые по-английски рассказывали иностранным телеканалам про «нью релиз оф милитари диктейтор». Исламисты, у которых с языками похуже, тоже нашли себе занятие по душе. По всему Египту начали греметь взрывы, участились вооруженные нападения на полицию и чиновников, а на туристическом Синае даже сбили вертолет.

Либералы с исламистами, разумеется, бойкотировали референдум относительно новой конституции страны. Это, впрочем, особых сложностей властям не доставило — 98,1% голосовавших одобрили документ. В руководстве страны расценили результаты как признак того, что Египет «вступил в новую эру» демократии и стабильности. То обстоятельство, что в голосовании приняли участие менее 40% избирателей, Каир сильно не смущает.

«Братьям-мусульманам», чью конституцию творчески переработали аналитики Генштаба, окончательный вариант должен был польстить — документы очень похожи. В конституции М.Мурси универсальные права и свободы египтянам гарантировались до того предела, покуда они не вступают в противоречие с исламом и «установившимися вековыми традициями». Решать, что чему противоречит, а что — нет, должны были улемы — специалисты по исламу вообще и шариату в частности.

В сущности, военные лишь поменяли «традиции и ислам» на «национальную безопасность и интересы», а «улемов» — на «военные суды», подчиняющиеся генералитету. Теперь вместо религиозных авторитетов над законом будет стоять армия. Помимо этого, военные получили и множество других полномочий (например, править бюджет), не свойственных вооруженным силам в других странах.

Последний шаг к трону

Египетскому генералитету оставалось только формально закрепить восстановление своего всевластия. В конце января Высший совет вооруженных сил Египта (главный коллегиальный орган Министерства обороны) выдвинул А.аль-Сиси кандидатом на пост президента. А за несколько часов до этого временный президент А.Мансур присвоил ему высшее воинское звание — фельдмаршал. В Египте еще не было случая, чтобы фельдмаршал так или иначе не протиснулся к рулю управления всей страной.

Если А.аль-Сиси станет президентом, Египет вернется к тому, с чего начинал в январе 2011 года, — авторитарному режиму, во главе которого будет стоять формально гражданский, а на деле военный человек. В этой ситуации дальнейшая судьба страны во многом будет зависеть от личных качеств ее руководителя. Сейчас о фельдмаршале в этом смысле можно сказать немного, поскольку на полях сражений он не отличился и не любит пуб­личности. Очевидно, что для достижения поставленных целей он не побрезгует никакими методами. Подтверждение этого тезиса — М.Мурси, который находится в тюрьме, несмотря на то что именно он сделал А.аль-Сиси министром обороны и самым молодым в истории членом Высшего военного совета.

С точки зрения управления государством такая неразборчивость в методах может сыграть как положительную, так и отрицательную роль. Если будущий президент проявит все свое коварство и жесткость и сделает это для проведения радикальных экономических реформ, он может стать «египетским Пиночетом». Но если эти качества будут использованы для бесконечного укрепления личной власти, то Египет ожидает еще одна революция или военный переворот. В Африке второй вариант имеет место намного чаще.