Подсудная капитуляция

За сдачу в плен устав предписывал «смертную экзекуцию», но «монаршее милосердие» спасало генералам и жизнь, и привилегии

105 лет назад в американском Портсмуте был подписан мирный договор, по которому Россия уступала Японии южную часть Сахалина и свои арендные права на Ляодунский полуостров и Южно-Маньчжурскую железную дорогу.

Такой исход войны двух империй предо¬пределили поражение под Мукденом и разгром российской эскадры в Цусимском проливе.
Но начало концу, по мнению историков, положила сдача Порт-Артура. Спустя два года специальный суд признал главным виновным в капитуляции генерал-адъютанта Анатолия Стесселя и приговорил его к расстрелу.

«Ввиду проявленной неоднократно трусости руководить не в состоянии…»

Борьба за Порт-Артур началась 26 января 1904 года (здесь и далее даты приводятся по старому стилю. — Прим. ред.) с японских бомбардировок с моря, а уже в мае развернулись бои на суше. За 11 месяцев осады японцы потеряли под крепостью свыше 110 тыс. убитыми. На подступах к Порт-Артуру погибли и двое сыновей генерала Марэсукэ Ноги, командовавшего штурмом. Но, имея превосходство в живой силе, которое к декабрю было уже пятикратным, мощную артиллерию, выпустившую по крепости более 1,5 млн снарядов, японцы так и не смогли в открытом бою завладеть Порт-Артуром.
Защитники крепости связывали успешное противостояние превосходящим силам противника, прежде всего, с деятельностью начальника сухопутной обороны генерал-майора Романа Кондратенко. Ведь в отрезанном от основных частей крепостном райо¬не существовало одновременно три власти: командующего войсками А.Стесселя, коменданта крепости Константина Смирнова и командующего 1-й Тихоокеанской эскадрой Вильгельма Витгефта (оба последних — выходцы из Одессы). Р.Кондратенко, потомку бедного дворянина, украинца по происхождению, тем не менее удалось «с редким умением и тактом согласовать в интересах обще¬го дела противоречивые взгляды отдельных начальников».
2 декабря 1904 года генерал-майор, вокруг которого объединились сторонники защиты крепости, погиб от прямого попадания в каземат форта №2 гаубичного снаряда. По одной из версий, нашедшей отражение в романе Александра Степанова «Порт-Артур», этот обстрел был не случайностью, а следствием предательства кого-то из сторонников сдачи крепости.
Как бы там ни было, но гибель «души обороны», как называли Р.Кондратенко солдаты, развязала руки коман¬дующему армией А.Стесселю. Тем более что еще в июле 1904 года погиб и контр-адми¬рал В.Витгефт. И уже 16 д嬬¬кабря А.Стессель предложил на военном совете начать переговоры с японцами о сдаче крепости. Однако генерал-лейтенант К.Смирнов и большинство членов совета были категорически против капитуляции.
Незадолго до этого генерал К.Смирнов направил донесение главнокомандующему Алексею Куропаткину, в котором докладывал, что А.Стес¬сель «… вследствие отсутствия познаний по части артиллерийской и инженерной руководить обороной кре¬пости по этим отделам не может; что же касается войсковой части… то ввиду проявленной им неоднократно трусости он руководить и этой частью не в состоянии…» (Здесь и далее лексические и стилистические особенности цитируемых источников сохранены. — Прим. ред.)
Тем не менее А.Стессель вступил в переговоры с генералом М.Ноги.

«Врагу не сдается наш гордый «Варяг»?

20 декабря 1904 года А.Стес¬сель подписал приказ №984, в котором говорилось, что «из 40 тыс. гарнизона на 27-верстной обороне осталось менее 9 тыс. и то полубольных…». Комендант же крепости К.Смирнов впоследствии свидетельствовал перед судом, что ко дню сдачи гарнизон состоял из 12,5 тыс. стрелков и моряков, 5 тыс. артиллеристов, 500 человек инженерных войск и 1 тыс. нестроевых. Всего — 19 тыс.
Кроме того, в крепости, согласно показаниям на суде К.Смирнова, еще оставалось 200 тыс. снарядов и 7 млн ружейных патронов, муки на 40 дней. «Из всего видно, — подвел итог сказанному генерал К.Смирнов, — что силы и средства крепости были достаточны для защиты ее в продолжении по крайней мере 1,5 месяца…»
То, что показания бывшего коменданта Порт-Артура соответствуют действительности, подтверждает следующий факт: после сдачи крепости на сборный пункт во¬-ен¬нопленных явились более 23 тыс. русских солдат, матросов и офицеров.
Но почему факт сдачи Порт-Артура вызвал столь необычную реакцию у победителя — генерала М.Ноги, который готов был совершить ритуальное самоубийство — харакири?
В донесении в Токио о сдаче крепости генерал писал, что испытывает стыд и сожаление, что загубил так много человеческих жизней, затратил так много военных припасов и времени на «недоконченное предприятие». При личной встрече с императором он попросил разрешения совершить харакири, однако Муцухито I высоко оценил военные заслуги М.Ноги. Но это только отсрочило приговор, который вынес себе представитель самурайского рода: после смерти императора он вспорол себе живот.
В свою очередь многие портартурцы также считали, что оборона крепости была «недоконченным предприятием». Ведь для многих из них примером героизма была судьба матросов и офицеров крейсера «Варяг» и канонерки «Кореец», до последнего сражавшихся с превосходящими силами противника.
Вот строки из дневника одного из русских офицеров: «Сегодня я окончательно узнал, что наша крепость еще вчера вступила с японцами в переговоры о… сдаче. Долго не хотелось верить этой ужасной новости. Неужели же в самом деле сдача? Неужели не осталось ни малейшей надежды ни на дальнейшее сопротивление, ни на выручку?.. Не могу выразить словами того чувства, которое овладело мной при этом известии: тут была и какая-то неловкость, и вместе с тем тупая боль, и досада, что вся наша геройская 11-месячная оборона, стоившая таких жертв, так неожиданно и глупо закончилась».
19 декабря 1904 года капитуляция была принята. Подавляющее большинство порт¬артурцев узнали об этом , что называется, постфактум. Сохранилась телеграмма А.Стесселя российскому императору: «Ваше величество, простите нас. Мы сделали все, что в человеческих силах. Судите нас, но судите милостиво, так как почти 11 месяцев непрерывных боев исчерпали наши силы…»
После сдачи крепости каж¬дому офицеру и генералу, подписавшим письменное обязательство в дальнейшем не участвовать в боевых действиях против Японии, разре¬шили уехать в Россию. Этим воспользовались 440 ч嬬¬ловек, в том числе и А.Стессель. Кроме того, генерал добился, чтобы ему предоставили целый железнодорожный состав для того, чтобы вывезти семью и собственное имущество. Судьба портартурцев, оказавшихся в японских лагерях для военнопленных, барона не волновала.

«Условия капитуляции оказались крайне оскорбительными для чести армии»

После того как Порт-Артур был сдан, Япония перебросила от стен крепости на главный участок русско-японского фронта 100-тысячную армию, что способствовало поражению русских войск. А разгром российской эскадры в Цусимском (Корейском) проливе обеспечил Стране восходящего солнца господство в Японском море. Эти два события практически предрешили исход войны в пользу маленького островного государства. В результате Россия заключила с Японией унизительный мирный договор, подписанный 23 августа 1905 года.
Но еще 13 марта 1905 года по высочайшему повелению императора Николая II была образована следственная комиссия для рассмотрения дела о сдаче японцам крепости начальником Квантунского укрепленного района генерал-адъютантом А.Стесселем.
В комиссию под председательством члена Государственного совета генерал-адъютанта Христофора Роопа вошли 12 генералов и адмиралов. Заседания продолжались более года, в итоге комиссия пришла к заключению, что на момент капитуляции гарнизоном крепости «не были еще исчерпаны все средства обороны; сдача ее явилась неожиданностью поч¬ти для всего гарнизона, а условия капитуляции и порядок выполнения ее оказались крайне тягостными и оскорбительными для чести армии и достоинства России».
Но для того, чтобы предать А.Стесселя суду, понадобилось без малого два года и негодование общественности. Следует отметить, что барон вплоть до начала судебных заседаний продолжал числиться на службе. А в отставку ушел «по болезни».
В качестве обвиняемых на основании статей 1277.1 и 1277.10 Свода военных постановлений перед Верховным военно-уголовным судом предстали А.Стессель, комендант крепости генерал-лейтенант К.Смирнов, бывший начальник 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-лейтенант Александр Фок и бывший начальник штаба Квантунского укрепрайона генерал-майор Рейс.
Обвинительный акт внес суду главный военный прокурор Российской империи генерал-лейтенант Владимир Павлов.
Всего с 27 ноября 1907 г-да по 7 февраля 1908 года состоялось 41 заседание военно-уголовного суда в Санкт-Петербурге под председательством генерала Павла Дукмасова и сменившего его генерала Александра Водара. В конце концов 12 генералов и адмиралов пришли к выводу, что решение о капитуляции, за которым стоял барон А.Стессель, стало для защитников Порт-Артура не¬ожиданным.

Без мундиров, но с пенсией

А.Стесселя суд признал виновным в том, что он, вопреки мнению большинства участников военного совета, сознательно сдал крепость, не приняв всех мер для дальнейшей ее обороны и отвлечения на себя 100-тысячной японской армии.
Генерал-адъютант был признан виновным:
- в неподчинении приказам верховного командования (о передаче командования и отбытии в Маньчжур¬скую армию);
- во вмешательстве в права и обязанности коменданта крепости;
- в непринятии мер по увеличению продовольственных запасов в крепости;
- в ложных донесениях командованию о своем личном успешном участии в боях;
- в ложном донесении императору с объяснениями причины сдачи крепости, хотя на военном совете от 16 де¬кабря 1904 года факты, изложенные в донесении, бы¬ли неоднократно опровергнуты;
- в несправедливых награждениях орденами Святого Георгия генералов А.Фока, Надеина и Рейса;
- в сознательной сдаче крепости на невыгодных и унизительных для России условиях вопреки мнению военного совета, не исчерпав всех доступных средств к обороне, а также сдаче укрепленных сооружений, ослаб¬ляющих оборону крепости;
- в том, что сдав крепость врагу, не «разделил тяжелую участь своих солдат в японском плену» (как это сделал, например, комендант крепости К.Смирнов).
7 февраля 1908 года барона приговорили к смертной казни «через расстреляние». Однако с учетом «долгой и упорной обороны, отражения нескольких штурмов с огромными для противника потерями и безупречной преж¬ней службы», суд обратился к Николаю II c ходатайством «о замене высшей меры 10 го¬дами заточения в Петропавловскую крепость с лишением чинов и исключением из службы, но без лишения всех прав состояния».
4 марта 1908 года Николай II конфирмовал приговор, и 7 марта барон был заключен в Екатерининскую куртину Петропавловской крепости (острословы говорили, что А.Стессель сдаст врагу и ее). Прошение о дальнейшем смяг¬чении участи было «остав¬лено без уважения». Однако уже 6 мая 1909 года «по монаршему милосердию» барона выпустили на свободу с сохранением всех прав состояния, званий и привилегий. После чего генерал сразу же эмигрировал из России. Через 6 лет А.Стессель умер и был похоронен в г.Хмельнике Винницкой области.
Генералов К.Смирнова и Рейса суд оправдал. Генерал А.Фок был признан виновным лишь в дисциплинарном проступке, и ему был объявлен выговор. Все трое 2 апреля 1908 года были уволены со службы «по домашним обстоя¬тельствам» с пенсией, но без права ношения формы.
Впоследствии за обвинение в трусости А.Фок вызвал К.Смирнова на дуэль, на которой тот был ранен в живот.

«Не исполнив обязанности своей по долгу, присяге…»

Между тем суд над порт-артурскими генералами был не первым процессом в России, связанным с Русско-япон¬ской войной 1904—1905 годов… С 22 ноября по 11 декабря 1906 года особое присутствие Военно-морского суда Кронштадского порта под председательством генерал-лейтенанта Михаила Бабицына рассматривало дело «бывшего контр-адмирала, а сейчас дворянина Николая Небогатова»…
В ходе судебного разбирательства было установлено, что перед 2-й эскадрой, сформированной на Балтике (38 кораблей и судов) для перехода на Тихий океан, во главе с вице-адмиралом Зиновием Рожественским стоя¬ла задача разблокировать Порт-Артур с моря и добиться господства в Японском мо¬ре. До столкновения 14 мая 1905 года в Цусимском проливе с флотом Японии под командованием адмирала Хэйхатиро Того русские ко¬рабли за 7 месяцев совершили беспримерный переход в 33 тыс. км.
Быстроходные японские корабли с первоклассной артиллерией не оставили тихоходным броненосцам З.Рожественского никаких шансов. Потери эскадры были ужасающими: 21 корабль в ходе сражения ушел на дно (часть из них была затоплена командами), в руки противника в качестве трофеев попали 5 кораблей и госпитальное су䬬но. В море погибли 5046 ч嬬ловек, в плену оказались 6077 русских моряков, в том числе вице-адмирал З.Рожественский. Только одному кораблю удалось уйти в Россию, а трем — прорваться во Владивосток.
Командование над остатками эскадры принял по старшинству контр-адмирал Н.Небогатов, который находился на борту броненосца «Николай I». По его сигналу вслед за флагманским броненосцем взяли курс на Владивосток «Орел», «Адмирал Апраксин», «Адмирал Сенявин» и крейсер «Изумруд». К отряду присоединился броненосец «Адмирал Ушаков» под командованием капитана Михаила Миклухо-Маклая, брата знаменитого путешественника. Однако корабль вскоре отстал. Впоследствии стало известно, что «Адмирал Ушаков» принял неравный бой с несколькими кораблями противника и после того, как израсходовал боезапас, был затоплен командой. Ка¬питан был в числе погибших.
На рассвете 15 мая отряд Н.Небогатова оказался в окружении 28 японских кораблей. На русских кораблях начали готовиться к бою, однако флагман приказал поднять на «Николае I» белый флаг. Остальные корабли, кроме быстроходного крейсера «Изумруд», продолжавшего прорываться на север, к Владивостоку, по¬сле¬довали примеру флагмана.
После возвращения из плена Н.Небогатова, «исключенного из службы с лишением чинов и последствиями, означенными в статьях 36 и 38 Военно-морского устава о наказаниях, и капитанов броненосцев, отданных противнику, ждал суд.
Рядом с Н.Небогатовым на скамье подсудимых оказались три бывших капитана кораблей — Владимир Смирнов (эскадренный броненосец «Император Николай I»), Николай Лишин (броненосец береговой обороны «Адмирал Апраксин»), Сергей Григо¬рьев (броненосец береговой охраны «Адмирал Сенявин») и старший офицер броненосца «Орел» Константин Шведе, командовавший кораблем вместо тяжело раненного капитана, находившегося в бессознательном состоянии, а также еще 77 человек — от старших офицеров до матросов эскадры.
Капитанов обвиняли в том, что 15 мая 1905 года, «будучи настигнуты и окружены в Японском море неприятельскою эскадрою, без боя спустили флаг, не исполнив обязанности своей по долгу, присяге и в противность требованиям воинской чести и правилам Морского устава». Остальным вменялось в вину то, что они «будучи осведомлены о принятом начальником эскадры и командирами судов решении сдать без боя... броненосцы наши неприятелю, в нарушение присяги и верности службе, имея возможность предупредить... преступление, заведомо допустили содеяние оного».
Опрос нескольких сотен свидетелей подтвердил аргументы обвинения. Так, по словам матроса «Орла» Алексея Смирнова, «сдачи на броненосце никто не хотел, но энергичного человека, настоящего начальника, к несчастью, не нашлось. Все были подавлены и сознавали, что кампания теперь проиграна».
После рассмотрения дела по существу суд удалился и после 8-часового совещания признал Н.Небогатова, В.Смир¬нова, Н.Лишина и С.Григорьева виновными «в сдаче броненосцев без боя при возможности защищаться и при боевом настроении команд».
Впервые за время сущест¬вования российского флота была применена статья, предусматривающая за сдачу в плен «смертную экзекуцию». Но особое присутствие военно-морского суда создало прецедент, который повторится на процессе по «делу А.Стесселя»: обратилось к Николаю II с ходатайством о замене смертной казни заточением в крепость сроком на 10 лет и «дальнейшую участь повергнуть на монаршее милосердие».
Ходатайство было удовлетворено 25 января 1907 го¬да. Н.Небогатов и капитаны провели в крепости меньше трети назначенного срока и были помилованы.
Старший офицер «Орла» в связи с тем, что броненосец получил в предыдущем бою серьезные повреждения и понес большие потери, которые не давали ему возможность вести бой, был оправдан. В отношении «капитанов второго ранга Кросса, Ведерникова и Артшвагера и лейтенанта Фридовского, занимавших во время сдачи должности: первый — флаг-капитана, а последние три — старших офицеров назван¬ных броненосцев», — заключение в крепости соответственно на 4, 3, 3 и 2 месяца. Всех остальных обвиняемых суд оправдал.

Война окончена. Всем спасибо?

Генерал А.Стессель и адмирал Н.Небогатов объясняли мотивы сдачи в плен тем, что хотели спасти жизни своих подчиненных. Но даже если они действительно руководствовались этими гуманными соображениями, суд не мог их оправдать: с военной и государственной точек зрения они совершили преступление.
Николай ІІ артистично про¬демонстрировал общественности как готовность карать за отступление от присяги и долга, невзирая на лица, так и способность миловать.
Примечательно, что на процессе Н.Небогатова речи адвокатов в общем сводились к одному и тому же. Несмотря на предупреждения прокурора, присяжные поверенные снова и снова разбирали «метафизические и социальные» причины войны, ошибки З.Рожественского, непорядки в морском ведомстве. Утверждали, что Н.Небогатов прав с моральной точки зрения. При этом приводили в качестве примера сдачу 30 апреля 1829 года окруженного турецкими кораблями фрегата «Рафаил», за что его офицеры были всего-навсего разжалованы в матросы.
Защита ни словом не обмолвилась о подвиге крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец». А адвокат Бабянский закончил так: «Офицеры, сидящие здесь на скамье подсудимых, как и многие тысячи других, явились лишь невольными жертвами великой исторической драмы, которая знаменует крушение старого порядка, основанного на произволе и безответственности. Цусима — это... последняя ставка русской бюрократии… Лишь после Цусимы впервые на Руси раздался голос свободного гражданина». На этом его прервал председательствующий.
Вопрос «Кто же все-таки виноват, что огромная держава потерпела поражение от маленькой страны?» был на процессах искусно обо¬йден.

Александр СЕРГЕЕВ