ВС превратили в бутафорский орган, реальный процессуальный статус которого полностью нивелирован
Дискуссия, которую вызвали опубликованное в №7 «ЗиБ» интервью заместителя главы Администрации Президента Андрея Портнова, а также оценки, данные судебной реформе представителями судебной и законодательной власти, продолжается. Напомним: в интервью нашему изданию А.Портнов отметил, что в течение года, предшествовавшего реформе, деятельность Верховного Суда сопровождалась рядом конфликтов руководства ВС с органами судейского самоуправления административных и хозяйственных судов, высшими специализированными судами.
Изменилась ли ситуация после проведенной реформы? Специально для «ЗиБ» свою точку зрения по поводу осуществленных преобразований в третьей ветви власти высказал судья Верховного Суда Валентин КОСАРЕВ. И, скорее всего, это мнение ряда судей ВС. Кроме того, данная тема вызвала интерес у читателей — появились отклики на сайте нашего издания.
«Узаконенное» влияние
Досадно, что творцы судебной реформы, которые преимущественно являются теоретиками, не зная настоящих проблем правосудия, практики рассмотрения дел, рисков деятельности человека в мантии (кто и как может повлиять на него), взялись за преобразования без учета мнения практиков (а точнее — проигнорировав его), без продуманной имплементации в отечественное судопроизводство международных стандартов. Реформу провели «наскоком», без дискуссии на профессиональном уровне и серьезного прогнозирования правовых и социальных последствий предлагаемых новелл, что и обу¬словило негативные последствия в обществе, которые уже дают о себе знать.
Сегодня суды стали менее самостоятельными в осуществлении правосудия и более уязвимыми из-за постороннего влияния, судьи чувствуют большее давление и потерю независимости. Судебную систему не только организационно, но и процессуально разъединили, что делает невозможным обеспечение одинаковой судебной практики в государстве.
Предусмотренные Конституцией принципы правосудия и принципы деятельности судов нивелированы «узаконенным» влиянием на них со стороны внесудебных органов. Очень опасной для правосудия представляется ситуация, при которой суды контролируются и «направляются» извне, что создает предпосылки для того, чтобы такие «контролеры» с помощью судов вершили «свое» правосудие. То, что сложилась такая ситуация, уже констатируют юристы, правозащитники, политики, законодатели.
В связи с этим хочу обратить внимание на два, по моему мнению, чрезвычайно важных момента, которые определили результаты реформы не в интересах граждан Украины. Первый — вопрос нового кадрового обеспечения судебной системы, второй — постреформенные статус и роль Верховного Суда.
«Кадры решают все»
Думаю, никто не будет возражать против того, что формула «Кадры решают все» весьма живучая. Законом«О судоустройстве и статусе судей» решение вопросов назначения судей на административные должности и их увольнения, вопреки Конституции, передано внесудебному органу — Высшему совету юстиции. К его полномочиям также относятся внесение представлений о назначении на должность судьи впервые и об освобождении от должностей, в частности, за нарушение присяги.
По-видимому, излишне говорить о том, кто сегодня контролирует судебную систему Украины. Сторонники такой кадровой схемы могут ссылаться на то, что кадровые решения ВСЮ принимает по представлениям Высшей квалификационной комиссии судей (большинство в которой составляют судьи) или соответствующего совета судей.
Действительно, законом такое предусмотрено, как предусмотрено и то, что кадровое решение ВККС может быть обжаловано в тот же ВСЮ, который имеет возможность «заставить» ВККС принять «нужное» решение. Ведь в законе записано, что ВСЮ может отменить решение Высшей квалифкомиссии об отказе в рекомендации для избрания на должность судьи бессрочно и обязать ее принять новое решение. Таким же правом этот орган наделен и относительно кандидата, не сдавшего квалификационный экзамен (ст.292 закона «О Высшем совете юстиции).
Такое положение дел вы¬звало обеспокоенность у Венецианской комиссии, которая в своем заключении указала, что права, предоставленные новым законом ВСЮ, выходят за пределы его конституционных полномочий.
«Квалификационные» эксперименты
Ликвидация окружных ква¬лиф¬комисcий и квалифкомиссий судей специализированных судов как органов судейского самоуправления на местах и концентрация полномочий в одном органе — Высшей квалифкомисии — не создали эффективного механизма обеспечения судебной системы квалифицированными, честными и достойными кадрами. Это уже заметили даже неюристы.
Разве в состоянии 11 членов ВККС надлежащим образом проверить профессиональный уровень кандидатов, которые намереваются занять должности судей впервые, или деловые и моральные качества претендентов на избрание бессрочно со всей Украины? Как объяснить гражданам Украины, почему ВККС «пропускает», а Верховная Рада избирает бессрочно судью, имеющего 15 отмененных решений и 5 лет рассматривающего одно дело? Как объяснить факт массовой рекомендации ВККС во вновь созданный Высший специализированный суд по рассмотрению гражданских и уголовных дел судей местных судов, которые совсем не имеют опыта рассмотрения дел не только в кассационной инстанции, но и даже в апелляционной?
Конечно, не боги горшки лепят. Но зачем такие кадровые эксперименты? Неужели кто-то действительно думает, что при таком подходе общество получит обещанную реформаторами быструю и квалифицированную защиту прав и свобод? Разве нужно объяснять, что судья растет профессионально постепенно, путем прохождения всех судебных звеньев? В конечном итоге зачем подставлять этих судей под «бдительное» око ВСЮ? Не для того ли, чтобы потом «лепить» из них «своих» людей?
Однако прокомментированные новеллы видятся в другом свете заместителю главы АП — руководителю главного управления по во¬просам судебной реформы и судопроизводства Андрею Портнову, который в интервью газете «Закон и Бизнес» (№7) отметил, что в результате судебной реформы «решения ВККС и парламента синхронизированы и имеют стопроцентную результативность. В этом заслуга и Высшей квалификационной комиссии, которая профессионально дает рекомендации относительно назначения судей, и, без сомнения, закона о судоустройстве, который установил четкие права и полномочия органов, причастных к избранию судей».
Организованная отставка
Вопреки рекомендациям Совета Европы, членом которого является Украина, сформирован внесудебный, я бы сказал, «карательный» орган — ВСЮ, которому дано право требовать объяснений от судей относительно принятых ими решений, а также истребовать копии дел, рассмотрение которых не закончено (стст.25, 40 закона «О Высшем совете юстиции»). Нестабильность правового статуса судей и противоречивость законодательства относительно их социальных гарантий привели к массовому выходу в отставку судей Верховного и других судов (после начала реформы в отставку практически одновременно ушли около 350 судей, из них — больше трети состава ВС).
Комментарии некоторых высоких должностных лиц о том, что судьи подают в отставку из материальных соображений (чтобы не потерять возможность получить еще большое выходное пособие), с одной стороны, свидетельствуют, что государство таки посягнуло на установленные Конституцией гарантии независимости людей в мантиях. С другой стороны, такие упреки унизительны для судей, которые в условиях установленных законом ограничений не могли заниматься другой оплачиваемой деятельностью. Судьи, нередко испытывающие огромные психологические нагрузки, заслужили такое вознаграждение.
При этом почему-то никто не вспоминает, а возможно, и не знает, что за последние 10 лет только в ВС умерли 8 судей (фактически на работе), которые имели право на отставку, но не получили ее.
Таким образом, судебная реформа дала возможность власти путем расстановки кадров и увольнения «неугодных» сделать суды своим придатком. Реформированная таким образом система не может быть независимой, сейчас она направлена на защиту преобладающих политических интересов.
Уничтожение Верховного Суда
Второй важный аспект реформы — новое определение статуса ВС, что никоим образом не является внутренней проблемой данного органа и его судей. Это — проблема каждого человека, который решил отстаивать свои права в суде. Потому что от того, какие полномочия имеет ВС, непосредственно зависит направление судебной практики, правильность и одинаковость применения закона судами, справедливость их решений.
Верховный суд в любом государстве — это последняя правовая инстанция, которая исправляет ошибки низших судов, указывает им на правильные подходы относительно решения тех или иных споров, ставит точку в конкретном деле. Если такой инстанции нет или она существует лишь формально (как с недавних пор в Украине), это значит, что в государстве возникают проблемы с реализацией принципа законности и равенства перед законом.
Новым законодательством ВС лишен полномочий на кассационное рассмотрение дел. Он наделен правом только пересматривать дела на основании неодинакового применения судами (судом) кассационной инстанции одной и той же нормы материального права в подобных правоотношениях и в случае установления международным судебным учреждением, юрисдикция которого признана нашей страной, нарушения Украиной международных обязательств при решении дела судом.
Такие полномочия не отвечают конституционному статусу ВС как наивысшего судебного органа. Граждане даже лишены права непосредственно обращаться в ВС с жалобами. Это им может позволить сделать соответствующий высший специализированный суд, который решает, допускать или не допускать жалобу на его решение в ВС. И если дело не допустят к производству в ВС, то такое решение даже нельзя обжаловать (ст.40018 УПК, ст.11121 ХПК, ст.360 ГПК, ст.240 КАС).
Процедура пересмотра дел выписана в законе таким образом, что ВС фактически не только не осуществляет судебных функций последней (наивысшей) инстанции, но и перестает быть судебным органом вообще. Ведь он лишен права принимать решение по существу дела, которое пересматривает, а может только оставить обжалуемое решение в силе или отменить его и направить на новое рассмотрение в тот же кассационный суд, решение которого отменено.
Сам себе судья
Законом установлено, что решение ВС, принятое по мотивам неодинакового применения судом кассационной инстанции одних и тех же норм материального права, является обязательным для всех субъектов властных полномочий, применяющих в своей деятельности нормативно-правовые акты, которые содержат эти нормы права, и для всех судов Украины (ст.2442 КАС, ст.3607 ГПК, ст.11128 ХПК, ст.40025 УХПК). Если же учесть те положения закона, которыми предусмотрено, что кассационным судам предоставлено право допускать свои решения для пересмотра в ВС, то станет понятно: окончательное решение будет всегда принимать тот суд, решение которого обжаловалось.
Так какие же решения ВС являются обязательными для исполнения или для применения в судебной практике, если ВС может лишь отменить незаконное решение высшего суда, а окончательное решение по существу не принимает и правовую позицию сформулировать не может? Таким образом, с одной стороны, людей лишили права доступа к ВС, а с другой — ВС лишили права принимать окончательные решения!
Дальше. Законом преду¬смотрено, что суды обязаны привести свою практику в соответствие с решениями ВС (ст.11128 ХПК, ст.360 ГПК, ст.2442 КАС). Однако закон ничего не говорит о том, как обеспечить это законодательное предписание на практике. Абсолютно непонятно, какие дела, какой давности, по чьим ходатайствам и в каком порядке нужно приводить в соответствие с решениями ВС? Тем более что он, как отмечалось, сам никаких решений относительно применения материального права принимать не может.
Однако этому (позволю себе категоричность) правовому абсурду умудряются находить объяснение в том, что новым законом решениям ВС фактически предоставлен статус источника права и заложена идея прецедентного толкования норм закона, а «допускное» производство «обусловлено необходимостью не превращать ВС в обычную ординарную судебную инстанцию и исключить рассмотрение явно неправомерных обращений» («Юридиче¬ская практика», Судебный выпуск №12/2010).
Но это противоречит общепризнанному правовому принципу о том, «что никто не может быть судьей по собственному делу», а высший специализированный суд фактически становится судьей в вопросе обжалования вынесенного им решения. Кроме того, те, кто придумал такой подход, пытаются оправдать указанную «реорганизацию» ВС, отмечая, что Верховная Рада как раз и пыталась, как ни странно это прозвучит, повысить роль Верховного Суда.
Такую же позицию занимает и официальный представитель АП А.Портнов в интервью «ЗиБ». Цитирую: «Что касается Верховного Суда, то мы изменили лишь процессуальный механизм рассмотрения дел в ВС и не лишали его правомочности или статутности. Более того, ВС должен принимать решения, которые станут единой практикой в Украине при неодинаковом применении норм материального права кассационными судами или одним кассационным судом».
Досадно, что творцы судебной реформы и те, кто поддерживает ее в таком виде, не видят или не хотят видеть негативных моментов. Защитники указанной «реорганизации» ВС почему-то обходят еще один важный практиче¬ский аспект, который свидетельству об ошибочности новой процедуры. Ведь ВС поставлен в такие процессуальные рамки, что вынужден рассматривать дела разных видов юрисдикции полным составом, а решение принимается большинством судей, которые раньше не рассматривали дел ¬определенной юрисдикции. Само по себе это снижает качество рассмотрения дел. Если к этому добавить, что принятое решение должны подписать все судьи ВС, участвовавшие в рассмотрении дела, то можно представить, насколько усложняется и затягивается это простое процессуальное действие (ведь судьи болеют, берут отпуск, ездят в командировку и т.п.). Поэтому по объективным причинам вовремя изготовленные решения могут неделями оставаться неподписанными. Кроме того, бывшие палаты ВС по гражданским и уголовным делам «попутно» рассматривают тысячи дел по старой процедуре в соответствии с «Переходными положениями» закона.
Отсутствие продуманной государственнической политики и конструктивного подхода к реформированию судопроизводства подтверждает и искусственно созданный на законодательном и правительственном уровнях конфликт между ВС и ВГУС, который уже привел к «боям» за помещение и информационным перепалкам о позитивных и негативных моментах судебной реформы. Создается впечатление, что кому-то в этом государстве крайне необходим лишь новый высший специализированный суд, а ВС, с его почти столетней историей, огромным практическим опытом, правовыми позициями, вырабатывавшимися десятилетиями, мгновенно оказался не нужен Украине.
«Занузданная» Фемида
Такие преобразования не способствуют правовой стабильности в государстве, не улучшают правовую защиту граждан Украины, которые будут вынуждены мытариться, годами ходить по судам из-за изменения полномочий того или иного учреждения. Так называемые социальные дела — яркое тому подтверждение: из-за законодательного «перебрасывания» их из суда в суд люди годами не могут не только получить решения, но и даже найти учреждение, в котором в настоящее время находятся их дела.
К тому же государство само породило эту категорию дел, законодательно подтолк¬нув людей начинать тяжбы, чтобы таким способом оттянуть сроки выплаты долгов, а в случае невозможности это сделать — не исполнить судебных решений, вынесенных в интересах граждан. Почему-то этих проблем реформа не коснулась, хотя декларируется, что осуществляется она в интересах людей.
Когда слушаешь комментарии реформаторов, складывается впечатление, что судьи только того и добиваются, чтобы в стране не было стабильности, порядка, законности и справедливости, а потому на них нужно «надеть уздечку». Только недостаточно информированные или обманутые потоком неправдивой информации люди могут «потреблять» такие комментарии. А те, кто сегодня «надел уздечку», долж¬ны осознавать, что завтра — после смены власти — «занузданная» судебная система будет повернута против тех, кто ее такой сделал. И даже не нужно будет ничего менять.
В результате такой реформы Украина фактически потеряла наивысший судебный орган, который мог бы обеспечивать единую практику, правильное и одинаковое применение закона на всей территории государства, повышать эффективность судебной защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина. Целост¬ность судебной ветви власти разорвана специализированными (полуспециализированными или полуобщими) судами, которые формируют свою судебную практику в собственной вотчине (юрисдикции).
Дела, допущенные к рассмотрению высшими спецсудами, уже сегодня свидетельствуют о чрезвычайно больших проблемах как в вопросе доступа людей к ВС, так и относительно процедуры осуществления им правосудия. ВС превратили в бутафорский орган, который де-юре (по Конституции) считается наивысшим судебным органом, а де-факто его процессуальный статус практически полностью нивелирован.
Досадно, что усилия ВС (обращение собрания судей, выступления в средствах массовой информации), направленные на то, чтобы добиться изменения откровенно неконституционных и разрушительных для правосудия норм нового закона, не привели к каким-то позитивным результатам. Судей ВС не слышат, наше мнение как специалистов-практиков реформаторами не воспринимается. Вместо этого во всех проблемах пытаются обвинить тех, кто противился неконституционным и разрушительным нововведениям.
Мы не раз заявляли, что не против судебной реформы. Люди в мантиях, как ни¬кто другой, заинтересованы в изменениях, которые действительно совершенствуют судопроизводство и делают суд независимым и справедливым. Но мы не можем молчать, если такую реформу проводят, ломая через колено, нарушая Конституцию, разрушая демо¬кратические институты власти, а главное — уничтожая веру людей в справедливость и закон, усиливая чувство беспомощности и беззащитности.
Полностью поддерживая позицию своего коллеги — судьи ВС Николая Короткевича, который в одном из интервью сказал, что «сила судьи — в его совести, и служить он должен только Закону», отмечу: выполнять законы действительно должны все, а судьи, бесспорно, обязаны это делать. Однако, когда принятые законы противоречат Конституции и международным договорам, когда процедура их принятия не демо¬кратическая, это негативно влияет на правовое сознание людей, а судей — тем более.
Узаконенное беззаконие, как бы оно ни маскировалось под законность, мои совесть и правовое сознание воспринять не могут.
Валентин КОСАРЕВ, судья Верховного Суда Украины
Приглашаем представителей судейского корпуса продолжить дискуссию и оценить практическое действие законодательных изменений, высказать предложения об их усовершенствовании, а также оценить, изменилась ли ситуация во взаимоотношениях между судами различной специализации и Верховным Судом, стали ли они более конструктивными.
Свое мнение вы можете высказать, написав по адресу: inzib@optima.com.ua, или оставить комментарии на сайте газеты www.zib.com.ua.
Pro et contra
Плюсы и минусы нового закона: мнения читателей «ЗиБ»
Владимир:
— На мой взгляд, руководители Верховного Суда не всегда логичны в своих замечаниях, и их неприятие судебной реформы связано с горечью неудовлетворенно¬сти от потери своих полномочий. Хотелось бы услышать не только критику проведенной реформы, но и оценку позитивных моментов, которые есть в новом законе, а также получить альтернативы и предложения самих представителей ВС.
К сожалению, в последние годы ВС не принимал активного участия в жизни судебной ветви власти и вспомнил о том, что он наивысший судебный орган, только после того, как были откорректированы его полномочия. Жизнь ВС проходила в свете скандалов вокруг его главы, а также не¬однозначной судебной практики на фоне необузданного рейдерства и развала системы правосудия. Ситуация не изменилась и по сей день, вместо конструктивного сотрудничества с советами судей и специализированными судами продолжается бессмысленная борьба за полномочия, которые, очевидно, уже не вернутся.
Николай, Харьков:
— Любая реформа воспринимается в штыки теми, у кого она забирает власть. Не удивительно, что в Верховном Суде недовольны законом «О судоустройстве и статусе судей». Но у простых судей, особенно — местных хозяйственных судов, хотя бы появилась ясность, чьи рекомендации в части применения спорных норм права являются определя¬ющими.
Alex_Z:
— А что Верховный Суд сделал за последние 5 лет в вопросе реформирования судебной системы? Чем вообще знаменит ВС, не считая его знаменитого решения по «третьему туру»? Развал судебной системы начался именно с верхов.
Виктор_2009:
— Если бы В.Онопенко не боролся за свои полномочия, то какой бы он был руководитель? Но, похоже, эта борьба не завершится в его пользу, потому что он не на тех сделал ставку. А жаль, потому что в стране оставалось хотя бы одно учреждение, способное сказать слово против власти.
Андрей Тарасов, Львов:
— Считаю, что любой руководитель, если его не устраивает ситуация, в которой он оказался, должен хлопнуть дверью и найти другое место работы. Если меня не устраивала работа на государство, я занялся частной адвокатской практикой и не завишу от мысли тех, чьи взгляды не разделяю!
Инна:
— Нужно отделять критику от юридической дискуссии. Я считаю правильным, что ВС не имеет права осуществлять фактически повторную кассацию и отдавать дела на новое рассмотрение, что может делаться по второму кругу, тогда как граждане фактически годами не могут получить решение суда, вступившее в законную силу.
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!