Глава Волынской апелляции Петр Филюк:

«Мнение об учреждении и доверие к будущему решению формируются от порога суда и до общения вне его»

Результаты мониторинга доверия граждан к суду и судьям свидетельствуют: храмам Фемиды доверяют. Однако события, происходящие в обществе, говорят об обратном — митинги под зданиями суда, категоричные заявления сторон процесса, жалобы на действия обладателей мантий и т.п. Эти факты нивелируют понятие открытости, которое активно обсуждается в судейском сообществе. У председателя Апелляционного суда Волынской области Петра ФИЛЮКА — свой рецепт налаживания коммуникации между судьями и обществом. Собственно, им он и поделился в эксклюзивном интервью «ЗиБ».

«Каков поп, таков и приход»

— Петр Феодосьевич, вы уже неод­нократно говорили о необходимости открытости суда для СМИ. Почему этот вопрос для вас так важен? Какие результаты имеет введенная вами практика?

— Вопрос гласности и открытости судебного процесса, доступа к нему средств массовой информации — один из первоочередных для работников суда. Конечно, после осуществления правосудия, защиты прав и свобод каждого, кто к нам обращается. А результат открытости — это формирование доверия общественности, наш авторитет и доброе имя.

Современное общество бросает свое­образный вызов системе судопроизводства, обусловленный рядом субъективных и объективных факторов. По моему убеждению, чтобы опровергнуть негативные стереотипы общественного мнения, необходимо в первую очередь наладить работу судов с максимальной прозрачностью и открытостью для общества. Следует четко придерживаться буквы закона, принципа верховенства права и гласности судебного процесса. Именно прозрачность и открытость судопроизводства будут способствовать восстанов­лению доверия общества к судебной системе, которое подрывают как отдельные резонансные коррупционные дела, где фигурантами выступают служители Фемиды разных уровней и в разных регионах Украины, так и публичные высказывания и действия некоторых политиков и должностных лиц.

Чтобы положительно повлиять на проб­лему недоверия граждан к суду, мы решили ввести практику присутствия представителей СМИ в залах судебных заседаний. И, скажу вам, правильность выбранного курса подтвердило решение ХІ съезда судей Украины. Напомню, председателям судов всех уровней и судьям поручено принимать меры по обеспечению информационной открытости деятельности судов, повышению уровня доверия к правосудию, укреплению авторитета судебной власти и обращено внимание на совершенствование взаимодействия судов со СМИ с целью обеспечения надлежащего уровня освещения правосудия. В нашем суде такая практика давно и успешно работает.

— В одном из интервью вы отметили, что по результатам опроса Апелляционный суд Волынской области получил одну из самых высоких оценок качества работы среди судов государства. В чем секрет хороших результатов?

— Да, опрос, проведенный в 2012 г. общественными организациями при финансовой поддержке проекта USAID «Справедливое правосудие», показал, что общая оценка качества работы Апелляционного суда Волынской области достаточно высокая — 4,5 балла по 5-балльной шкале и выше обобщенной средней оценки судов Украины — 4,11 балла. Почти 90% посетителей положительно оценили работу нашего учреждения, в том числе 64% — на отлично. Кроме того, наблюдаем позитивную динамику, так как в 2010-м мы имели 4,1 балла.

Еще один опрос был проведен по инициативе Совета судей Украины 15 августа 2012 г. 82% посетителей апелляционного суда отметили, что рассмотрение судебного дела было справедливым, беспристрастным, а 96,7% акцентировали внимание на доброжелательном отношении работников аппарата и удобстве условий пребывания граждан в суде.

Спрашиваете, в чем секрет? Высокие оценки нашей деятельности — это результат многолетнего добросовестного труда каждого работника, вежливого и корректного отношения к посетителям, открытости суда. Последнее, кстати, охватывает несколько направлений:

• сотрудничество и доступ в суд СМИ;

• наличие необходимой информации на веб-сайте;

• проведение дней открытых дверей и формирование уважения к суду и судебному решению у молодежи;

• работа музея истории становления судебной власти и демонстрация лучших традиций судопроизводства.

А еще не следует забывать о роли общения, здесь важно достичь взаимопонимания и найти точки соприкосновения.

— Вероятно, нужно успешно организовать работу, чтобы выйти на такие результаты. Многое зависит от председателя...

— Думаю, об этом следует спросить у работников суда и его посетителей. Пол­номочия председателя апелляционного суда определены ст.29 закона «О судо­устройстве и статусе судей», в п.1 ч.1 которого указано, что руководитель «представляет суд как орган государственной власти в отношениях с другими органами государственной власти, органами местного самоуправления, физическими и юридическими лицами».

Недаром говорят в народе: «Каков поп, таков и приход». Так и по председателю суда судят о судебной системе города, района или области. Поэтому руководителям судов и вести себя нужно так, чтобы не давать повода говорить о себе плохо. Лишь при таких обстоятельствах будет авторитет и уважение как к председателю, так и к самому суду.

Как пример взаимоуважения — никто из руководителей Волынской области или г.Луцка никогда не позволял себе публично критиковать судебное решение или пытаться влиять на его принятие, как, к сожалению, происходит на высших ступенях власти в государстве.

— А как коллектив воспринимает ваши нововведения?

— Главное, у нас нет никакого принуждения. Его и быть не может. Коллектив хороший. Каждый на своем месте. У нас общая цель, слаженная работа. Расскажу вам один интересный факт. На территории Свято-Троицкого кафедрального собора в центре Луцка есть несколько захоронений высшего духовенства, среди которых — могила председателя Луцкого окружного суда Ивана Десницкого, который возглавлял его с 1880 по 1888 год. На памятнике написано: «Достойнейшему председателю суда от сослуживцев, адвокатуры и жителей города Луцка». Я своим коллегам говорю по этому поводу: «Нужно так работать, чтобы и о нас говорили с таким уважением».

— Нам известна ваша позиция относительно открытости суда для СМИ. Да и в возглавляемом вами учреждении практикуется присутствие журналистов во время рассмотрения дела. Расскажите, что стало толчком к этому и как вы осуществляете такую практику. Вероятно, ваш опыт заинтересует коллег.

— Вы так говорите о присутствии журналистов на заседаниях, как будто в этом есть что-то феноменальное. В жизни Апелляционного суда Волынской области сегодня это привычное явление. А впервые журналистов пригласили на слушание уголовного дела, поступившего к нам в 2009 г., по обвинению депутата одного из местных советов в получении взятки в особо крупном размере и злоупотреблении служебным положением. Эта ситуация вызвала большой резонанс и заинтересованность как общественности города, так и СМИ, поэтому решили пригласить на судебное заседание их представителей. К слову, сторона обвинения в данном деле была против этого. Однако журналисты все же присутствовали.

Несмотря на то что служебное лицо, которого обвиняли в получении взятки в особо крупном размере, оправдали, критики со стороны массмедиа в адрес суда и обвинений в необъективности и незаконности оправдательного приговора не было. Именно после рассмотрения указанного дела и я, и судьи апелляционного суда убедились, что присутствие представителей СМИ во время заседаний способствует формированию доверия и уважения к суду, повышению его авторитета, признанию справедливости судебного решения.

— И как часто журналисты приходят на заседания?

— Как я уже говорил, присутствие журналистов на судебных заседаниях стало привычным явлением. Такая открытость не удивляет уже ни участников процесса, ни судей или работников аппарата. Хотя сначала, конечно, по-разному реагировали. Иногда, учитывая общественный интерес, работники суда, ответственные за сотрудничество со СМИ, и сами сообщают им о времени и дате рас­смотрения таких дел. Привычной является практика, когда одна из сторон в деле приглашает журналистов, считая, что публичность рассмотрения еще больше защитит ее права, или пытаясь использовать массмедиа как один из способов давления на суд.

К тому же мы проводим мониторинг публикаций, а на совещаниях заместитель руководителя аппарата сообщает, кто из представителей СМИ на каких заседаниях присутствовал. Наблюдаем за реакцией общественности на сообщения в СМИ.

— Стали ли качественнее публикации, посвященные слушаниям, на которых присутствовал журналист?

— Скажу так: у журналистов есть возможность объективно осветить ход процесса. После судебного разбирательства они обычно знакомятся с материалами дела, могут пообщаться со мной или с другим судьей и выяснить непонятные для себя обстоятельства. Когда журналист понимает суть проблемы, то объективно освещает и ход рассмотрения, и принятое решение. Конечно, публикации в таких случаях — объективные и качественные. Очень важно, чтобы суть дела и принятое решение были правильно донесены общественности, без искажений.

— А если посмотреть на другую сторону медали — не против ли такой открытости суда сами участники процесса? Как судье найти баланс между свободой слова, открытостью и защитой человеческого достоинства, репутации и т.п.?

— Иногда во время слушания уго­ловных дел против были представители стороны обвинения, а гражданских — и другие участники судебного процесса. В большинстве случаев, особенно это касается рассмотрения уголовных производств, участники процесса, напротив, заинтересованы в таком освещении и часто сами приглашают журналистов.

Хотя законом определены случаи, когда рассмотрение дел проводится в закрытом режиме. Да и во время открытых судебных заседаний судья, прежде чем давать согласие на проведение фото- или видеосъемки, должен обязательно узнать мнение сторон и вынести определение только с его учетом.

Хотя во время открытых заседаний журналисты, как и любые другие лица, имеют право присутствовать в зале, делать письменные заметки и даже записывать на диктофон все, что происходит. И для этого согласие и разрешение ни участников процесса, ни судей не нужны. Однако следует всегда и всем помнить, что в судебных заседаниях часто решаются человеческие судьбы, поэтому недопустимо превращать слушание дела в шоу.

— По вашему мнению, можно ли допустить, что открытые судебные заседания дисциплинируют судей?

— Конечно! Хотя судья всегда дол­жен быть самодисциплинированным, независимо от того, осуществляет он судопроизводство или находится вне суда. Открытые заседания стимулируют судью не только качественно вести заседание, но и контролировать свои эмоции и поведение, иметь соответствующий внеш­ний вид. Открытость дисциплинирует и участников процесса, даже адвокатов и прокуроров! Они в таких обстоятельствах тоже ведут себя соответственно, никто же не хочет выставить себя в плохом свете! Правда, такая открытость не всеми воспринимается — всегда есть инакомыслящие. Да и не все могут комфортно себя чувствовать и свободно говорить, когда в зале заседаний есть телекамера. Но это все коммуникация. И в конечном итоге кто-то должен этим заниматься.

«Оправдано ли, когда судебное заседание проводится в режиме видеоконференции с исправительными учреждениями, если расстояние между судом и следственным изолятором составляет 5—10 км?»

— Чувствуется, что вас волнует вопрос доверия граждан к суду. Например, вы отметили, что «лично приложили немало усилий, чтобы освободиться от лиц, которые себя скомпрометировали как судьи». Речь идет о заказных решениях. Что именно вы сделали? И как вычисляли такие случаи?

— Нет, в таких ситуациях вопрос заключался не в заказных решениях. Речь больше шла об элементах коррупционных деяний, этичном поведении судьи, морально-этических качествах, соблюдении этики общения с участниками процесса. А что делал? Сначала разговаривал с такими судьями, а если разговоры по душам не приводили к исправлению ситуации, то инициировал вопрос о привлечении к ответственности и увольнении.

— XI съезд судей принял Кодекс судейской этики. Правда, с замечаниями. Для СМИ в нем выделили отдельный п.15, где в первом абзаце говорится: «С целью исключения чрезмерного внешнего влияния, поддержки независимости и беспристрастности судьи должны демонстрировать осмотрительность в своих отношениях со средствами массовой информации». Где же предел этой осмотрительности?

— По моему мнению, стст.11 и 12 кодекса четко регламентируют поведение судьи. Именно эти нормы и предостерегают от неосмотрительности при предо­ставлении возможности СМИ получать информацию о том или ином деле.

Я, например, не одобряю проект, поданный народным депутатом Анатолием Гриценко о внесении изменений в закон «О судоустройстве и статусе судей» и процессуальные кодексы, в котором говорится, что лица, присутствующие на открытом судебном заседании, имеют право проводить в зале фотосъемку, видео­запись, транслировать заседание по радио и телевидению, проводить звукозапись с применением стационарной аппаратуры без согласия на то суда или лиц, принимающих участие в деле, поскольку это прямое нарушение прав и свобод гражданина, предусмотренных ст.32 Основного Закона, ст.6 Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод и ст.12 Всеобщей декларации прав человека.

— Как вы относитесь к видеоконференциям, прямым телетрансляциям из зала суда? Есть ли в этом необходимость и насколько Украина готова к этому?

— В первую очередь нужно понимать, что проведение судебного заседания в режиме видеоконференции и прямая телетрансляция из зала суда — это разные понятия и их нельзя отождествлять. Частью 2 ст.336 УПК предусмотрено принятие судом решения об осуществлении дистанционного производства по собственной инициативе или по ходатайству стороны или других участников уголовного производства. При этом, если сторона в деле или потерпевший против осуществления только рассмотрения, суд может принять решение о его осуществлении лишь мотивированным определением, обосновав в нем принятое решение. И суд не имеет права принять решение об осуществлении дистанционного производства, если содержащийся под стражей обвиняемый против этого.

В целом идея прогрессивная. Кстати, ее позаимствовали из судебной практики развитых стран — США, Канады, Австрии, Федеративной Республики Германии, Великобритании, Швеции и других. Наш во­сточный сосед — Российская Федерация — в Верховном суде и в отдельных судах кассационной инстанции также начал применять новейшие информационные технологии в уголовном процессе. Абсолютно оправдано, когда судебное заседание проводится в режиме видеоконференции с исправительными учреждениями, большинство из которых располагаются за сотни и тысячи километров от залов судебных заседаний. Это помогает уменьшить расходы на перевозку осужденных, сокращает время рассмотрения дел. Но оправдано ли проведение заседания в режиме видео-конференции, когда расстояние между апелляционным судом и следственным изолятором составляет 5—10 км и находящиеся под стражей лица хотят присутствовать в зале судебного заседания во время решения их судьбы?

Кроме того, нужно учиться считать. На самом ли деле мы экономим средства, устанавливая дорогое оборудование, когда при этом государство осуществляет финансирование системы общих судов лишь на 60% от потребности, обеспечивает текущие расходы на 20% и только коммунальные услуги и энергоносители оплачиваются на 100%? По вашему мнению, как чувствует себя помощник судьи апелляционного суда или секретарь судебного заседания, который работает с дорогостоящим оборудованием, несет не только дисциплинарную, но и уголовную ответственность за соблюдение требований к работе с автоматизированной системой делопроизводства суда и при этом получает лишь 1000—1200 грн. заработной платы в месяц? И можем ли мы в такой ситуации тратить государственные средства на переоборудование клеток для подсудимых, заменяя металлические решетки стеклом?!

К воплощению каждой новой, самой прогрессивной идеи нужно подходить, как делает это хороший хозяин, который, если не хватает средств, чтобы купить детям зимнюю обувь, не будет начинать дорогой ремонт в своем доме.

А прямая трансляция судебного заседания может допускаться по решению суда. При этом учитываются мнение участников процесса и общественная значимость дела, законодательные нормы, которые предусматривают гласность и открытость его рассмотрения.

«В США судья может оштрафовать даже за неуместную улыбку»

— Вы вспомнили об опыте других стран. Известно, что Апелляционному суду Волынской области удалось хорошо наладить международное сотрудничество. С чего вы начинали и каких результатов добились?

— Как гласит народная мудрость, под лежачий камень вода не течет. Некоторые структуры находили нас, кого-то — мы. Так и начали работать. С председателем Окружного суда г.Тарнобжег (Польша) мы подписали договор о сотрудничестве в 2006 году. В рамках данного договора и ежегодных программ сотрудничества в Польше и Украине проводились рабочие встречи, семинары для судей, научно-практические конференции. За более чем 6 лет сотрудничества мы провели 3 международные научно-практические конференции и издали соответствующие сборники научных трудов. Еще сотрудничаем с немецкими коллегами, недавно с председателями отдельных местных судов побывали в России. У нас проводятся так называемые обмены делегациями, отдельные работники Апелляционного суда Волынской области побывали за рубежом в рамках этих мероприятий.

Кстати, 18—19 апреля в Луцке по инициативе проекта USAID «Справедливое правосудие» в сотрудничестве с проектом «Доступ к правосудию и правовой осведомленности» состоится круглый стол на тему «Особенности обращения представителей гражданского общества в Европейский суд по правам человека». Повестка дня встречи предусматривает рассмотрение многих важных и актуальных вопросов. Однако, несмотря на напряженный график, организаторы пожелали посетить наш музей истории становления судебной власти на Волыни, который они в письме-обращении назвали «известным на всю Украину». Безусловно, нам приятны такое внимание и интерес к нашей работе.

— Что можем позаимствовать из судебных систем других стран?

— Нельзя натягивать на себя чужие тулупы. Украинец, поляк, немец — это совсем разные люди по ментальности. Что-то, конечно, можно брать, но не все. Я имел возможность объехать всю Европу, поэтому могу поделиться наблюдениями. Россия и Беларусь фактически сохранили принципы советской судебной системы, усовершенствовали их, и, по моему мнению, они успешно работают.

Вот, например, в Российской Федерации председатель суда имеет широкие административные и процессуальные полномочия, необходимые для обеспечения организации работы суда на должном уровне. А что касается деталей, можно много чего назвать. Взять хотя бы отбор судей. Так, в России председатель суда сообщает о вакансии квалификационной коллегии судей, которая через СМИ объявляет конкурс на занимание должности. Решение квалификационной коллегии судей о рекомендации кандидата на должность судьи посылается председателю соответствующего суда, который, в случае согласия, вносит представление о назначении этого лица, если нет — мотивирует почему. При такой си­стеме руководитель суда хотя бы заочно знает того, кто к нему придет работать. А к нам приходит «парашютист», кто и откуда — неизвестно. И не знаешь, кто он, как думает работать, нужно ли ему жилье, сработается ли он с коллективом. Вот в чем проблема. Я порядок отбора судей вижу по-другому. И свое мнение уже неоднократно озвучивал.

— Поскольку мы говорим об отношениях и сотрудничестве журналистов и судей, что бы вы посоветовали обеим сторонам для продуктивной работы?

— И судьям, и журналистам, да и всем участникам судебного процесса я советую уважать друг друга, не допускать высказываний, которые унижают человеческое достоинство, и, что самое главное, уважать и строго придерживаться норм и процессуальных требований закона, в том числе относительно уважения к суду. Мы говорим о воплощении международных стандартов судопроизводства, при этом достаточно часто украинское общество наблюдает, как отдельные должностные лица и политики демонстрируют пренебрежительное отношение к украинскому суду, то ли кичась своим статусом и неприкосновенностью, то ли по причине элементарного незнания законодательных норм. Еще раз обращу внимание, что в одном из самых демократических государств — США — судья может оштрафовать даже за неуместную улыбку в судебном заседании, не говоря уже о проявлении неуважения к суду. И все участники судебного процесса должны помнить не только о своих процессуальных правах, но и исполнять возложенные на них процессуальные обязанности.

«Нас почему-то больше волнуют не человеческие качества, а технический прогресс»

— Вашему юридическому образованию, оказывается, предшествовало обучение во Владимир-Волынском техникуме гидромелиорации и механизации сельского хозяйства. Чем обусловлен выбор профессии судьи?

— Признаюсь: работать в судебной системе не только никогда не мечтал, даже не думал. Так сложилось. После техникума служил в армии, а затем поступил в Харьковский юридический институт. В нашей группе училось двое комсомольцев, один из них — я. Поэтому, когда шло распределение на работу, я был последним в очереди. Получил направление в Управление внутренних дел в Волынской области. Правда, моя кандидатура вызывала сомнения и вопросы, меня, оказывается, называли «проблемным», так как мой отец почти 10 лет провел в сталинских лагерях.

Получив направление, я не спешил на место работы. Все одногруппники начали работать с 1 июня, а я поехал аж 28 июля. Приезжаю, а мне говорят, что есть два места в следственном отделе внутренних дел Луцкого горисполкома. Проработал 3 года следователем. Сегодня понимаю, что был неплохим следователем. Пойти в суд меня, признаться, побудили меркантильные интересы. Тогда должен был выйти закон, которым судьям предоставлялось право на получение жилья. Вот я и подумал: получу жилье, а там уже как будет. Так начал работать судьей Луцкого районного народного суда. Через 1,5 года возглавил суд и отдал ему 13 лет своей жизни.

— Достаточно ли вам было опре­деленных умений, навыков, знаний для работы судьей?

— До того, как начал работать в суде, никогда там не был. Но я даже с первого раза не получил рекомендации от квалифкомиссии, которая тогда была при областном суде. Помню, меня спрашивали о чем-то из гражданского права. Когда не прошел, то не огорчился, продолжал работать следователем. Через 2 недели опять вызвали. Не знаю почему, но со второго раза прошел. Это было 11 апреля 1991 г. Как раз в день рождения!

— Помните свое первое решение?

— Ой, это было такое странное решение (смеется). Судились две соседки, одна из них потравила кур другой. Вот я и решал их спор. Одна из соседок так эмоционально убеждала в своей невиновности, что я ей поверил и взыскал ущерб с другой. Но потом областной суд указал, что по делу не доказано, что куры клевали именно тот яд, который рассыпала обвиняемая соседка. Это было мое первое решение вообще и первое отмененное.

— А как пришли в апелляционную инстанцию?

— Что-то во мне увидел бывший председатель суда Сергей Кипень, мой наставник, который возглавлял апелляционный суд 29 лет. Он мне предложил перейти на работу в апелляционный суд, я согласился только с третьего раза. А когда С.Кипень вышел в отставку, собрание судей рекомендовало меня для назначения на должность председателя. Могу сказать, что попробовал себя во всех судейских ролях: был судьей, председателем районного суда, судьей и заместителем председателя апелляционного суда, и вот сейчас — председатель. Кстати, наш суд начал работать в 1939 году, с тех пор были лишь 4 председателя, я — пятый.

— Не разочаровались ли вы в своем выборе?

— Думаю, из меня получился бы неплохой аграрий или строитель, да и юрисконсульт. Но сложилось так, как есть, поэтому скажу, что своя ноша не тянет. Я не мечтаю о чем-то другом, но если произойдет так, что не буду здесь, то это не трагедия. Мне нравится все, связанное с лесом и аграрным сектором, вопрос строительства — тоже мой.

— Имея за плечами такой значи­тельный опыт, что бы вы посоветовали руководителям судов, которые только начинают административную карьеру?

— Главное — не образование, а образованность, и поэтому в любой сфере руководитель должен обладать не только профессиональными умениями, но и высокими морально-этическими, человеческими качествами. Профессиональные умения приобретаются в процессе учебы и шлифуются в практической деятельности, а человеческие — передаются нашими дедами и родителями, это результат воспитания. Профессиональные качества без человеческих ничего не стоят. Потому что истину может понять только тот, кто имеет такие человеческие качества, как любовь, доброта, искренность, человечность, порядочность.

Хотя вопрос высоких морально-эти­ческих качеств судьи является отдельной темой, нас почему-то больше волнуют не человеческие качества, а технический прогресс. Сегодня хотим идти в ногу с техническим прогрессом, стремясь к бес­пристрастному правосудию, — ввели автоматическое распределение дел, но при этом забываем, что основа — человек, которого никакая машина не заменит.

Судите сами: при определении судьи, который будет рассматривать дело, автоматизированная система не учитывает его опыт, поэтому достаточно часто бывает, что очень сложные дела распределяются молодым, только что назначенным судьям, не имеющим достаточного опыта.

— Выходит, мнение о суде формируется и на основе впечатления от судей, которые в нем работают?

— Мнение о суде формируется с порога, это уже 50% общего впечатления. Когда пришли, как сказали, кто встретил, как взяли заявление, какое помещение, условия, аппарат, весь комплекс и т.п. На основе общего впечатления — от порога суда и до общения вне его — формируются мнение об учреждении и доверие к будущему решению. Мы сотрудничаем с отделом образования, проводим экскурсии для учеников и учителей. Это один из элементов формирования доверия к суду, так как в основе основ — законное и справедливое судебное решение. А уже потом — открытость. Но отрывать одно от другого нельзя, все взаимосвязано.

К ТЕМЕ

О том, что не исчезает

В селе Залухов Ратновского района в день первопрестольных святых апостолов Петра и Павла каждый год проводится день села. Собираются местные жители, гости из района, области. В том числе и работники судов Волыни. Все — по инициативе П.Филюка. «Я там родился, там мои корни. А без истории, без корней мы никто. Да и начиная дело, стремился, чтобы возвращались в село те, кто уехал. Чтобы хотя бы на праздники собирались. Есть такие вещи, которые исчезают, а это останется», — объяснил он. В Залухове установлена скульптура «Материнство», чистыми ручьями зажурчали фонтанчики, в тени сосен спряталась «скамья влюбленных», а старая хата превратилась в музей народного быта. Ведутся работы над другими зданиями, в которых впоследствии будет выставка фотографий из жизни села в разные времена года. И собирает живописное полесское село Залухов людей, сердца которых наполнены солнцем, добром и любовью к родному краю. Ко всему приложил руки П.Филюк. «Самое главное не то, что говорим на совещаниях, круглых столах, что проводим дни открытых дверей и т.п. Важны именно такие встречи, где видишь председателей судов и самих судей вне официальных собраний. К тому же их видят и другие люди. Так формируется мнение — среди людей, а не благодаря телевидению или еще чему-то. Вот настоящая коммуникация», — убежден П.Филюк.