«Фактически ВКДКА формирует практику правоприменения Правил адвокатской этики»
В последнее время все чаще можно услышать, как защитники говорят о престиже профессии, кастовости, соблюдении адвокатской этики. На эту тему периодически даже возникают дискуссии в социальных сетях. Но одно дело — ни к чему не обязывающие разговоры, и совсем другое, когда за свое поведение можно лишиться и свидетельства, и практики. Пожалуй, самый грозный адвокатский орган, представители которого хорошо знают, за какие нарушения защитник может попрощаться со своей профессией, — Высшая квалификационно-дисциплинарная комиссия адвокатуры. Что, с точки зрения адвокатов, является самым серьезным проступком, что можно назвать нарушением адвокатской этики и чем, наконец, обновленная ВКДКА отличается от существовавшей прежде ВККА? На эти вопросы в интервью «ЗиБ» ответил председатель ВКДКА Валентин ЗАГАРИЯ.
«Конфликт интересов — это святая святых»
— Валентин Николаевич, ВКДКА появилась около года назад. За это время наверняка удалось сформировать определенную дисциплинарную практику. Какие нарушения чаще всего допускают в своей деятельности адвокаты, за что, как правило, приходится лишать их свидетельств?
— Все мы понимаем, что адвоката можно лишить свидетельства или привлечь к ответственности только за дисциплинарные нарушения: несоблюдение Правил адвокатской этики и/или норм закона «Об адвокатуре и адвокатской деятельности». Фактически большая часть нарушений, с которыми нам приходится иметь дело, — это, как правило, серьезное пренебрежение адвокатской этикой. Самая жесткая санкция — лишение права на осуществление адвокатской деятельности — применяется в случае систематических нарушений либо же единоразового грубого нарушения. Пока ВКДКА рассматривала лишь одно дело, в котором речь шла о лишении нашего коллеги свидетельства: в деятельности черкасского адвоката возник конфликт интересов, и он беззастенчиво этим воспользовался. Имея свидетельство адвоката и работая юрисконсультом на предприятии, он защищал сотрудника предприятия в рамках уголовного дела в суде первой инстанции. Позже, после увольнения с должности юрисконсульта данного предприятия, он перешел на сторону потерпевшего и в судах второй и третьей инстанций уже представлял его интересы.
Причем, когда мы беседовали с адвокатом, он даже не понимал, что допустил грубейшее нарушение, ведь конфликт интересов — это святая святых. Есть адвокатская тайна, есть конфликт интересов — те вещи, на которых держится вся адвокатура, и забывать об этом нельзя ни в коем случае.
Его аргументы в свою защиту были следующими: «Меня привлекать к ответственности невозможно, я не адвокат. На момент рассмотрения дисциплинарного производства я уже приостановил действие свидетельства». То есть человек, зная, что совершил нарушение, специально приостановил действие свидетельства и решил, что теперь он не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности. Причем на этого адвоката было наложено взыскание в виде предупреждения, и он просил ВКДКА его отменить. Мы частично его жалобу удовлетворили: отменили решение о наложении взыскания в виде предупреждения, но вынесли новое решение, которым лишили его свидетельства.
— Можно назвать наиболее типичные нарушения, которые допускают в своей деятельности адвокаты?
— Одна из наиболее типичных ситуаций: адвокат взял деньги за работу, но ничего не сделал, отключил телефон, на звонки-письма не отвечает, в суд не является. Это 90% жалоб. В такой ситуации нередко возникает проблема с доказыванием, и мы просим наших жалобщиков более внимательно относиться к доказательной базе. Потому что зачастую, кроме голословных заверений одного человека, вина другого не подтверждена больше ничем.
К сожалению, мы не можем на основании просто заявления жалобщика принимать решение в отношении адвоката. Но знаем, что в регионах сейчас активно нарабатывается практика, когда жалобщики начинают сами формировать доказательную базу.
Недавно в одной из региональных КДКА было «с боями» принято решение о лишении адвоката свидетельства именно благодаря предусмотрительности жалобщицы. Адвокат представился ей работником прокуратуры, пообещал решить вопрос. Потом женщина поняла, что это не работник прокуратуры, а адвокат. Она потребовала или выиграть дело в суде, или вернуть деньги. Он заверил женщину, что сделает либо то, либо другое. И — это уже классическая схема — исчез. На звонки не отвечал, встретиться с ним было невозможно. К счастью, женщина догадалась записать их разговор на диктофон. Более того, при их беседе присутствовали свидетели. КДКА региона изучила все материалы, звукозапись, опросила свидетелей и приняла решение о применении самой суровой санкции — лишении права на осуществление адвокатской деятельности.
Бытует мнение, что адвокаты защищают своих. В какой-то мере это правда. Но там, где видим нарушения, несовместимые со званием адвоката, с адвокатской этикой (когда, например, человек берет деньги, обещает что-то сделать и исчезает), мы не можем не реагировать. Есть четкие требования к адвокату в его отношениях с клиентом, это детально описано в Правилах адвокатской этики. Более того, ими четко урегулированы гонорарная политика и вопросы отношений с клиентом.
К слову, большая часть споров возникает в «гонорарной» сфере. Бывают случаи, когда мы не видим неэтичности в поведении адвоката, но клиент считает, что тариф защитника был завышен, что тот не отработал деньги, и требует их вернуть. Это отдельная категория споров, и мы стараемся выводить их из сферы дисциплинарных производств. Потому что, по нашему мнению, они касаются сферы гражданско-правовых отношений: есть договор, есть перечень описанных услуг, есть требование вернуть деньги. Мы не суд, мы не можем влезать в гражданско-правовые отношения между клиентом и адвокатом. И в удовлетворении подобных жалоб, как правило, отказываем.
— Вы уже начали обобщать практику, возможно, планируете рассылать рекомендации региональным КДКА?
— Касательно практики у нас уже есть наработки. Сейчас существует две стадии дисциплинарного производства. Первая — принятие решения дисциплинарной палатой об открытии дисциплинарного производства. И вторая — вопрос применения или неприменения дисциплинарного взыскания. Одна из замеченных нами тенденций: было много споров на предмет того, что делать, если решения на этих стадиях обжалуются. Например, приняли решение об открытии дисциплинарного производства в отношении адвоката, и очень часто уже на этой стадии такое решение начинают обжаловать. Возникал закономерный вопрос: а приостанавливает ли рассмотрение жалобы в ВКДКА рассмотрение данного вопроса по сути?
Например, 1 апреля дисциплинарной палатой было принято решение об открытии производства, 5 апреля адвокат подал жалобу в ВКДКА, мы назначили ее рассмотрение, скажем, на 12 мая. Вопрос: стоит или не стоит приостанавливать производство? В силу того, что закон этого не предписывает и фактически есть пресекательный срок принятия решения дисциплинарной палатой относительно применения или неприменения дисциплинарного взыскания (30 дней с момента открытия дисциплинарного производства), мы приняли решение о том, что, если производство было открыто, подача в ВКДКА жалобы на решение об открытии производства и рассмотрение данной жалобы ВКДКА не приостанавливает рассмотрение жалобы в КДКА региона по сути. Есть немало таких примеров, и можно сказать, что в этом вопросе практика уже сложилась.
«Осень этого года станет революционной»
— Благодаря новому закону адвокаты получили дополнительные права и гарантии своей деятельности. Между тем некоторые ваши коллеги жалуются на то, что часть положений являются чисто декларативными и на практике не действуют. И даже там, где прописан определенный механизм, эти нормы не всегда работают. Например, это касается ответственности за непредоставление информации на адвокатский запрос.
— Это не совсем так. Могу сказать, что мы впервые получили действенный механизм: в законе предусмотрено не просто админвзыскание за игнорирование адвокатского запроса, а штраф. Теперь в Кодексе об административных правонарушениях четко говорится, что за непредоставление информации на запрос адвоката либо члена КДКА налагается административное взыскание в виде штрафа. При повторном нарушении размер штрафа удваивается.
— Между тем некоторые адвокаты говорят, что чиновники по-прежнему игнорируют их запросы.
— На самом деле эта норма уже начинает работать. Мы данный вопрос мониторим. Например, недавно вступили в законную силу несколько судебных решений районных судов г.Киева о наложении админвзыскания на служебных лиц, не ответивших на адвокатские запросы, — их оштрафовали на 425 грн. в каждом случае. Сейчас в райсудах столицы рассматриваются и другие похожие дела.
Думаю, осень этого года станет революционной: суды впервые стали выносить решения в пользу адвокатов. Вообще, тут есть большая проблема: региональные советы адвокатов, как правило, отказываются составлять административные протоколы по поводу таких нарушений. Причина проста. Представьте, вы работаете в небольшом городке и обращаетесь за информацией к высокопоставленному чиновнику, который обычно в ее предоставлении отказывает. Функциями по составлению админпротоколов наделены региональные советы адвокатов. И очень часто они встают на сторону не адвокатов, а их оппонентов. Тут есть проблема ментального характера: составляя протокол и направляя материалы в суд, они рискуют вступить в конфликт с первыми лицами региона.
— Какой же выход? Ведь если в Киеве отстаивать свои права в споре с чиновником проще, то в маленьком городке мало кто рискнет сражаться с первыми лицами…
— Выход простой: вода камень точит. Мы показали на примере столицы, что это сделать можно. Есть три первых судебных решения. Админпротоколы по ним составил СА г.Киева. Столица продемонстрировал в этом вопросе свою прогрессивность. Это прецедентные решения. И в то же время своего рода сигнал и для адвокатов, и для судей, которые могут показывать данные решения коллегам и ссылаться на них. Теперь дело за адвокатами.
Мы будем просить коллег поддержать нас в этой инициативе, постараться обратить внимание на то, что это задача государственного масштаба, что адвокаты должны иметь право реализовывать свои права, предоставленные им законом.
Можно говорить уже о формировании некой практики, думаю, это большая помощь и адвокатам, и судьям, которые такие дела рассматривают. Раньше складывалась не очень позитивная практика, когда материалы зачастую возвращались по формальным причинам или дела закрывались по формальным основаниям. Наконец-то мы добились того, что материалы стали рассматриваться по существу. Надеюсь, что прежняя порочная практика будет сломлена.
Мы всячески помогаем адвокатам в этих вопросах, в том числе и в консультативном плане, и будем эту поддержку оказывать по мере возможности. Это не наша прямая функция, но у нас в этом вопросе наработана большая практика, и мы всегда готовы помочь коллегам.
— Я заметила, что очень часто с жалобами на адвокатов обращаются правоохранительные органы. Как часто ВКДКА приходилось защищать адвокатов?
— Мы стараемся быть объективными. Но очень часто к нам приходят жалобы на адвоката, который представляет оппонирующую сторону, — на то, что он делает свою работу не так, заявляет не те ходатайства. Как правило, это связано с тем, что адвокат занимает активную позицию в деле, и 90% таких жалоб безосновательны. Это просто попытка повлиять на защитника из-за того, что он хорошо делает свою работу, выступая на стороне оппонента заявителя.
Да, к нам поступают жалобы и от правоохранительных органов — из МВД, прокуратуры. Мы стараемся быть объективными, но иногда не находим подтверждения тем фактам, которые описаны в жалобах. Например, на одном из заседаний рассматривалась жалоба прокуратуры, и региональная КДКА наложила на адвоката взыскание, но мы его отменили. Там, где не видим нарушения, а видим попытку влиять на адвоката, мы становимся на его сторону. Но при этом стараемся, чтобы определяющим был принцип не кастовости, а чистоты мундира, этичности, непредвзятости. Мы готовы лишать свидетельств адвокатов, которые грубо нарушают закон либо недостойны этого звания. К сожалению, не все из 40 тыс. наших коллег понимают его ценность, возможно, из-за этого и снизился престиж профессии. Некоторые не понимают, что адвокатская тайна — это святое, некоторые воспринимают конфликт интересов как возможность торга и перехода на сторону оппонента на более выгодных условиях.
«Адвокат в социальных сетях должен следить за своим поведением»
— В чем еще новый закон усилил позиции адвокатов?
— Я уже упомянул об «усилении» адвокатского запроса. Кроме того, благодаря закону усилена защита адвоката, когда речь идет об осуществлении процессуальных действий в отношении него, — это специальный порядок подачи процессуальных документов о проведении определенных процессуальных действий в отношении адвоката в рамках уголовного производства. Эти документы должны подавать прокурор области, г.Киева или г.Севастополя либо Генпрокурор или его замы. Это свидетельствует о значимости статуса адвоката. В одном из регионов судья вынес решение о проведении обыска в помещении адвоката на основании заявления, поданного следователем МВД, что является грубым нарушением закона. По этому вопросу сейчас ведется работа комитетом по защите прав адвокатов НААУ, было подано заявление о совершении преступления судьей, который вынес заведомо неправосудноe решение о проведении обыска у адвоката. И в продолжение этой темы: очень важно, что теперь члены САУ получили права присутствовать при проведении такого процессуального действия в отношении адвоката, как обыск. Это большое достижение и очень помогает адвокатам отстаивать свои права. В большинстве случаев данная норма является действенным инструментом — очень часто нам удается защитить коллег и сделать так, чтобы изымались документы, касающиеся только этого адвоката. Нередко были случаи, когда работники следственных органов при обыске изымали, например, досье не только одного конкретного защитника, но и всех адвокатов, которые работали в этом помещении. В таком случае может пострадать адвокатская тайна.
Есть комитет по защите прав адвокатов при Совете адвокатов Украины. Если нужна будет помощь ВКДКА, нашего секретариата, от меня лично — мы всегда готовы подключаться.
— Вы могли бы сформулировать, в чем состоит принципиальное отличие нынешней ВКДКА от прежней ВККА?
— Сейчас ВКДКА выполняет лишь часть функций, которые раньше выполняла ВККА. Не будем забывать, что ВККА — это был квазиисполнительный орган, что просматривалось даже в его названии — ВККА при Кабинете Министров, он и создан был указом Президента. Фактически ВККА не была полноценным органом самоуправления, хотя ее представители и избирались на региональных конференциях. Обновленная ВКДКА — это орган адвокатского самоуправления в полном смысле этого слова, и функционально он имеет меньше полномочий, чем ВККА. Потому что те функции, которые ранее были у ВККА, сейчас разделены между двумя органами — САУ и ВКДКА.
Нам досталась довольно небольшая часть функций — рассмотрение дисциплинарных жалоб на решения о действии/бездействии региональных КДКА и обобщение дисциплинарной практики. Фактически ВКДКА формирует практику применения Правил адвокатской этики, практику надзора за ее соблюдением. Поэтому в некотором роде каждое наше решение — это прецедент и знак того, как правила этики «читаются» высшим дисциплинарным органом адвокатуры.
— К вопросу об этике. Как-то в Совет адвокатов поступило обращение адвоката Андрея Цыганкова. Он поднял вопрос о том, как должен вести себя адвокат вне своего офиса, в частности в социальных сетях. По этому поводу даже развернулась дискуссия. Вы считаете, что адвокат не должен расслабляться, даже когда он общается с друзьями на Facebook?
— Как адвокат я полностью поддерживаю позицию А.Цыганкова. Считаю, что адвокат в социальных сетях должен следить за своим поведением. Есть Правила адвокатской этики, в которых прописано, что в публичной деятельности адвокат должен соблюдать определенные требования и принципы — например, он не имеет права распространять неправдивую информацию, оскорбляющую других адвокатов. Это распространяется в том числе и на социальные сети. Кроме того, есть и международная практика — уже давно и Aмerican Bar Association, и International Bar Association дали рекомендации, в которых четко написано, что все правила, которые касаются деятельности адвокатов, все ограничения распространяются на активность адвокатов и в социальных сетях. Общаясь в Интернете, адвокат не перестает быть адвокатом, он — лицо публичное, на него возложены дополнительные обязанности. Высказывая свою точку зрения на каком-либо сайте, по сути, он осуществляет публицистическую деятельность по оглашению определенной позиции. И делая это некорректно, оскорбляя своих коллег или тем более употребляя нецензурные выражения, он, конечно же, нарушает Правила адвокатской этики. У нас пока еще не было прецедента — жалобу на адвоката, который неэтично вел себя в социальных сетях, еще никто не подавал. Но мой прогноз, что в ближайшее время такая жалоба поступит. Потому что мы знаем, что роль соцсетей с каждым днем возрастает, у каждого второго адвоката есть аккаунт, и зачастую многие довольно известные коллеги позволяют себе участвовать в дискуссиях, уровень которых не имеет ничего общего с адвокатской этикой. И конечно же, интересно, каким путем пойдет в этом случае практика. Я так понимаю, что пока все дискуссии прекращались на уровне групп, существующих в социальных сетях. Никто не подал жалобу на коллег. Возможно, это принцип цеховой солидарности. Но лично мое мнение: Правила адвокатской этики распространяются на деятельность адвоката, в том числе и в социальных сетях.
— На одном из заседаний САУ говорили о том, что желающих сдать экзамены на право осуществлять адвокатскую деятельностью стало меньше, как следствие — уменьшилось поступление средств в региональные комиссии. ВКДКА оказалась в сложной финансовой ситуации и даже вынуждена была просить о помощи САУ. Проблема решена?
— Как вы знаете, согласно закону «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» именно САУ определяет тот процент, который отчисляется на обеспечение деятельности ВКДКА. В настоящий момент это 10% сумм, поступающих в региональные комиссии за сдачу квалификационных экзаменов. К сожалению, в силу того, что наметилась тенденция к существенному уменьшению числа желающих сдать экзамены, действительно несколько месяцев ВКДКА испытывает дефицит бюджета. Из-за этого мы дважды обращались с письмами в САУ — сначала с просьбой оказать финансовую помощь и сделать единоразовое отчисление, а во второй раз — чтобы решить вопрос системно. Возможно, стоит пересмотреть распределение членских взносов, потому что есть некая несправедливость в том, что ВКДКА, осуществляя дисциплинарные функции и являясь одним из важнейших органов самоуправления, фактически получает лишь 10% от того, что получают КДКА за сдачу экзаменов, и совершенно не принимает никакого участия в распределении членских взносов. Мы надеемся, что САУ со временем придет к заключению, что ВКДКА — значимый орган адвокатского самоуправления, и наши пожелания будут учтены.
— Кстати, уменьшение количества желающих сдавать экзамены не связано с введением платы за стажировку? Вы, насколько я знаю, были противником этого положения?
— Действительно, такое решение было принято САУ — за проведение стажировки нужно было заплатить 20 минимальных зарплат. Для регионов это весьма значительная сумма. Не каждый начинающий адвокат готов ее заплатить. Поэтому, скорее всего, это был один из факторов, повлиявших на количество желающих сдавать экзамены. К счастью, я знаю, что на последнем заседании САУ отменил это решение. К сожалению, я не видел окончательного текста решения, поэтому не могу комментировать его более детально.
Вы знаете, что я был оппонентом САУ в этом вопросе. По нашему мнению, если адвокатура рассматривается как будущая основа для объединения юридической профессии, если учитывать возможную монополию адвокатуры на представительство в судах, то мы неизбежно придем к унификации. Если начать думать об этом сейчас, то ограничитель в виде платы за стажировку будет работать не на адвокатуру. И кроме того, это все-таки искусственное ограничение доступа к профессии. Закон дал нам замечательные инструменты влияния, мы имеем возможность усилить наши позиции. В новом законе «О прокуратуре» права адвокатов опять же расширяются: мы будем иметь право доступа ко многим базам данных, доступ к которым был раннее ограничен (к реестру прав на недвижимое имущество и другим). Да, безусловно, расширение полномочий накладывает и свои обязательства — это соблюдение правил этики, это уплата взносов. Но, получив больший объем прав, нельзя не получить и больший объем обязанностей.
«Мы готовы помогать адвокатам даже на общественных началах»
— Вы упомянули выравнивание прав адвокатуры и прокуратуры. Это происходит и на практике? О чем рассказывают адвокаты, с которыми вы общаетесь? Есть ли маркеры того, что выравнивание — не декларативное, а изменения происходят и на практике?
— По отзывам наших коллег, которые активно работают с новым УПК, они на практике действительно ощутили усиление роли адвоката. Выравниваются права адвокатов и прокуроров, появляется состязательность процесса. Этому способствует введение института следственного судьи. Конечно, не все совершенно. Но ментально многое зависит от самих адвокатов.
Очень простой пример — практика адвокатского запроса. Лишь десятая часть адвокатов, которым не ответили на запрос, решаются составить документы и подать их в Совет адвокатов. Лишь десятая часть советов решается составить протокол и направить его в суд. Необходимо преодолевать такую инертность мышления. Мы готовы помогать адвокатам даже на общественных началах, хотя это не входит в функции ВКДКА. Но мы болеем за адвокатуру и готовы поддерживать адвокатов. Можем подсказать, как составить админпротокол, как вести себя в данной ситуации, у нас уже наработана большая практика.
— Вы не боитесь, что после интервью в ВКДКА хлынет поток обращений от ваших коллег?
— Нет, не боимся. Мы понимаем, что, пока инструмент, прописанный в законе, не заработает на практике, ничего не изменится. Мы готовы сделать все, чтобы адвокатский запрос стал действенным инструментом получения адвокатами информации, и готовы создавать соответствующую судебную практику.
— На последних заседаниях ВКДКА рассматривалось сразу несколько громких дел, которые вызвали бурную дискуссию, — это жалобы Ларисы Герасько, Романа Мартыновского и Сергея Сафулько. ВКДКА обвиняли в политизированности. Ваш комментарий по этому поводу?
— По поводу «дела Герасько» могу лишь сказать, что Окружной админсуд г.Киева отменил решение ВКДКА. Скорее всего, мы будем подавать апелляцию. Я не исключаю возвращения этой жалобы на рассмотрение в ВКДКА, поэтому сказать ничего больше не могу.
Что касается С.Сафулько, то на него в местную КДКА поступила жалоба оппонирующей стороны на то, что он незаконно собирает информацию и безосновательно рассылает адвокатские запросы. В жалобе говорилось о том, что нет даже судебного процесса, на который ссылался в своем запросе адвокат.
Когда к нам поступила жалоба, мы, руководствуясь решением САУ, отраженном в положении о региональной КДКА, перенаправили ее в комиссию другого региона. В то время КДКА Волынской области, где находится рабочий адрес адвоката, не имела утвержденного положения. При этом есть четкая норма закона, где говорится о том, что учредительным документом КДКА является положение, которое утверждается Советом адвокатов Украины. Плюс к этому мы имеем пресекательный срок привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности — 1 год. Если он истекает, привлечь адвоката к ответственности мы не можем.
Ситуация с С.Сафулько вовсе не уникальна. Мы перенаправили в другие регионы огромное количество жалоб. У нас был период, когда треть КДКА регионов не имели утвержденных положений и не могли рассматривать жалобы. И что делать? Время идет, жалобы поступают. Мы же не можем остановить дисциплинарное производство и освободить адвоката от ответственности только потому, что КДКА региона не подала в Совет адвокатов документы и он не утвердил соответствующее положение. Поэтому САУ принял соломоново решение — в случае подачи жалобы на адвоката, которого нет в едином реестре, либо адрес которого неизвестен, либо если положение о КДКА, которая должна рассматривать его жалобу, не утверждено, решение о рассмотрении жалобы принимает ВКДКА.
Руководствуясь этой нормой, а также духом закона, мы перенаправляли такие жалобы в другие регионы. И по этому поводу было очень много спекуляций, некоторые говорили о том, что это политический вопрос. Хотя жалобу того же С.Сафулько пришлось перенаправить в связи с уже указанными объективными причинами. Дальше КДКА региона приняла решение о возбуждении дисциплинарного производства. Согласно правилам член дисциплинарной палаты должен запросить у адвоката пояснение. На запрос члена КДКА С.Сафулько не предоставил пояснения по сути, он прислал возражение только по форме. Так что, поскольку в момент рассмотрения жалобы КДКА имела только данные от заявителя и не имела материалов от С.Сафулько, она приняла решение о возбуждении дисциплинарного производства. Это решение и оспорил в ВКДКА адвокат. Позже он предоставил необходимые материалы. Получив их, КДКА закрыла производство. С.Сафулько отозвал свою жалобу в ВКДКА. Вопрос исчерпан. Могу предположить, что КДКА отказала бы жалобщику и закрыла бы дисциплинарное производство, если бы эти материалы были поданы еще на стадии, когда запрашивались пояснения. Вероятнее всего, не было бы даже и возбуждения. Мы же в свою очередь получили огромное количество заявлений о заангажированности, политизированности.
Это — один из примеров. Поверьте, зачастую в делах, о которых так много говорят, нет ни грамма политики.
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!