Когда невыполнение обязательств может квалифицироваться как мошенничество, — ВС
Чтобы не пропустить новости судебной практики, подписуйтесь на Телеграм-канал «ЗиБ». Для этого кликните на изображение.
Получение имущества с условием выполнения любого обязательства может быть квалифицировано как мошенничество, если установлено, что виновное лицо уже в момент завладения этим имуществом имело целью его присвоить, а обязательство – не выполнять.
К такому выводу пришел Кассационный уголовный суд, оставляя по-прежнему определение апелляционного суда по делу №295/17062/15-к, информирует «Закон и Бизнес».
В этом деле лицо обвинялось в том, что, не намереваясь организовывать выступление музыкальной группы, сообщило другим лицам об осуществлении такой организации и продало билеты на концерт, а полученными деньгами завладело, распорядившись ими по собственному усмотрению. Местный суд признал виновным и осудил обвиняемого по чч.1 и 2 ст.190 УК. Апелляционный суд согласился с местным судом в части доказанности вины и правильности квалификации действий обвиняемого.
В кассационной жалобе сторона защиты утверждала, что квалификация действий подзащитного по чч.1 и 2 ст.190 УК является преждевременной, поскольку он не имел умысла на совершение мошеннических действий, а между ним и потерпевшими возникли гражданско-правовые отношения.
В свою очередь КУС указал, что разграничение уголовно наказуемого преступления от гражданско-правового соглашения необходимо осуществлять не по тому, как оформлены заключенные между сторонами договоры, а по тому, что стало результатом этой договорной деятельности. Если одна сторона, беря на себя обязательства, не имеет реальных возможностей и желания их выполнять, речь идет о мошенничестве. Гражданско-правовые отношения, с помощью которых субъект стремится завуалировать свой преступный умысел, при наличии оснований не должны препятствовать оценке совершенного как преступления, предусмотренного ст.190 УК.
КУС констатировал, что лицо, не имея целью организовывать выступления музыкальной группы, предложило пострадавшим приобрести билеты на концерт. Они же, будучи ошибочно уверены в правильности и добросовестности действий лица, передали ему деньги. Таким образом, лицо путем обмана завладело чужим имуществом, которым потом распорядилось по собственному усмотрению.
Само собой существование между обвиняемым и потерпевшим определенных гражданско-правовых или других подобных правоотношений, закрепленных в определенной сделке, не исключает возможности квалификации деяния лица как мошенничества при наличии всех необходимых элементов состава этого преступления. В отдельных случаях такие отношения вполне могут являться частью реализации умысла лица на завладение чужим имуществом путем обмана или злоупотребления доверием.