Как добрая совесть прижилась в судебной практике, рассказал судья ВС
Нажмите на изображение, чтобы подписаться на телеграмм-канал «ЗиБ» и узнать больше о новостях судебной системы.
В практике кассационного суда есть много проявлений того, как применяется добрая совесть. Этот принцип позволяет стабилизировать оборот. Кроме того, значительно уменьшилось количество случаев признания судами правочинов недействительными.
На это обратил внимание судья Кассационного гражданского суда Василий Крат во время круглого стола, сообщает «Закон и Бизнес».
Он напомнил, что 2004—2010 гг. стал начальным этапом попыток внедрить в украинскую правовую доктрину и судебную практику институт добросовестности, правовое сообщество изучало, какие конструкции можно применить для такого внедрения. Дальнейшее применение этого принципа было обусловлено вызовами времени.
К примеру, после бума кредитования и последующего финансового кризиса в обороте начали искать механизмы, как избавиться от ипотеки. Один из них заключался в том, чтобы признавать договоры недействительными из-за отсутствия согласия супруга на заключение ипотечного договора. Судебная практика должна была среагировать, и появилась позиция, что в таких спорах необходимо оценивать добросовестность, иначе подрывается стабильность гражданского оборота.
В дальнейшем, отметил В.Крат, происходило осознание того, что без доброй совести ни в доктрине, ни в правоприменении двигаться дальше нельзя. А начиная с 2017 года формировался современный вид украинского частного права, которое строится с учетом доброй совести в соответствии с мировыми тенденциями (о «Доктринальной эволюции» см. также «ЗиБ» №42/2020).
Судья подчеркнул, что Верховный Суд сформировал объективный стандарт доброй совести. Так, в постановлении КГС от 16.05.2018 по делу №449/1154/14 изложен вывод о том, что добросовестность (п.6 ст.3 ГК) — это определенный стандарт поведения, характеризующийся честностью, открытостью и уважением к интересам другой стороны. договора или правоотношения. Обоснование этой правовой позиции созвучно Модельным правилам европейского частного права (DCFR), над которыми достаточно долго работали в доктрине европейского гражданского права.
К примеру, в упомянутом постановлении суд указал, что банк как добросовестный ипотекодержатель, положившийся на данные реестра прав на недвижимость о том, что ипотекодатель был единоличным владельцем жилого дома, заключил договор ипотеки. В такой ситуации отказ в удовлетворении иска об обращении взыскания на предмет ипотеки противоречит защите интересов добросовестного ипотекодержателя.
Также судья привел постановление Большой палаты ВС от 27.06.2018 по делу №668/13907/13-ц о значении добросовестности при недействительности сделки с участием юридического лица. Суд отметил, что для признания недействительным договора по тому основанию, которое было заключено представителем юрлица с превышением полномочий, необходимо установить, во-первых, наличие подтвержденных надлежащими и допустимыми доказательствами обстоятельств, свидетельствующих о том, что контрагент действовал недобросовестно или глупо. При этом бремя доказывания недобросовестности и неразумности в поведении контрагента несет юрлицо. Во-вторых, действия сторон такого договора должны свидетельствовать об отсутствии реального намерения его заключения и исполнения.
Более подробно из судебной практики применения института добросовестности — в презентации В.Крата.
Международный круглый стол «Добрая совесть в доктрине и судебной практике: понимание и значение в различных гражданских правоотношениях» организовал Национальный юридический университет им.Ярослава Мудрого.