Закон і Бізнес


Глава Донецкого апелляционного хозсуда А.Кулебякин

«Донецк не случайно превратился в кузницу кадров»


№10 (1049) 03.03—07.03.2012
АЛЕКСЕЙ ПИСАРЕВ
4651

Донецкий апелляционный хозяйственный суд называют одним из лучших среди апелляционных хозяйственных, а судьи, работавшие в нем, переходят на высокие админдолжности в разных регионах страны. О том, не ослабляет ли это третью ветвь власти на Донбассе и удается ли суду по-прежнему демонстрировать высокие показатели, «ЗиБ» узнал у его председателя Александра КУЛЕБЯКИНА.


«Ликвидация Луганского апелляционного хозяйственного суда — это исправление ошибочного решения о его создании»

— Донбасс — один из промышленных центров нашей страны, естественно, что здесь возникает большое количест­во корпоративных споров. Поэтому и нагрузка в вашем суде одна из самых больших, если сравнивать с другими апелляционными хозяйственными судами. Как удается с ней справляться? Есть необходимость в увеличении численности судей?

— Вопросы нагрузки в нашем суде решаются в первую очередь за счет улучшения организации работы. Мы внимательно проанализировали статистические данные по каждой категории дел, поступающих на рас­смотрение, и на основании этого анализа установили оптимальное количество судебных палат и их состав. Опираясь опять-таки на статистические данные, определились со специализацией судей. Такой подход дал возможность избежать неравномерной нагрузки на судей, что очень важно. Кроме того, в суде также действует утвержденный собранием судей специальный механизм «выравнивания» нагрузки.

Созданы все условия для нормальной работы. Имеется достаточное количество залов судебных заседаний, поэтому у судей нет необходимости подстраиваться под своих коллег, учитывать их графики слушания дел. У всех судей есть помощники, что существенно облегчает работу над процессуальными документами.

Вообще в нашем суде как-то не принято жаловаться на нагрузку. Большинство судей работают в системе со времен арбитража, поэтому объем работы их не пугает: они привыкли трудиться в напряженном ритме. За последние несколько лет не могу припомнить ни одной обоснованной жалобы на нарушение сроков рассмотрения дел или рассылки процессуальных документов. Значит, с нагрузкой справляемся.

— В 2010 г. были ликвидированы Луганский и Запорожский апелляционные хозсуды, соответствующие округа подпадают под вашу подсудность. Был ли смысл в ликвидации этих учреждений?

— Начну с вопроса о Луганском апелляционном хозяйственном суде. Общеизвестно, что апелляционные суды всех видов создаются в апелляционных округах. Очевидно и то, что апелляционные округа состоят из нескольких судов первой инстанции. Неслучайно в первоначальном варианте в апелляционный округ с центром в Донецке входили два хозяйственных суда первой инстанции — Донецкий и Луганский. Однако по не вполне понятным причинам было принято решение создать в Луганске собственный апелляционный суд на один суд первой инстанции.

— То есть был создан апелляционный суд для одной области...

— Да, но, по моему мнению, округом нельзя считать один суд, ибо, следуя такой логике, можно создавать апелляционные хозяйственные суды в каждой области, а если довести ситуацию до абсурда — при каждом районном суде. Какой бюджет это выдержит?

Таким образом, ликвидация Луганского апелляционного хозяйственного суда — это в первую очередь исправление явно ошибочного решения о его создании.

Но дело не только в этом. Создание хозяйственных судов апелляционной инстанции в некоторых регионах оказалось не вполне оправданным в первую очередь с точки зрения рационального использования бюджетных средств. Эти суды рассматривали значительно меньше дел, чем другие. Например, загруженность всего суда в Луганске была равнозначна нагрузке двух судей местного хозяйственного суда в Донецке. В то же время государство вынуждено было содержать аппарат этих судов, нести затраты по их материально-техническому обеспечению.

При этом не существовало никаких, ни правовых, ни организационных, причин для передачи рассматриваемых этими судами дел в другие апелляционные суды. Оптимизация структуры апелляционных хозяйственных судов, насколько мне известно, позволяет ежегодно экономить миллионы гривен бюджетных средств. Серьезных негативных последствий она не повлекла. Судьи ликвидированных судов с их согласия переведены в другие хозяйственные суды. С ликвидацией судов в Луганске и Запорожье судопроизводство в апелляционной инстанции не стало менее доступным для участников процесса из разных областей. Нужно иметь в виду, что стороны в хозяйственном процессе — это, как правило, юридические лица и предприниматели, а они практически во всех случаях имеют собственный автотранспорт. В нашем суде установлен определенный порядок назначения слушания дел из Луганска и Запорожья: дата и время рассмотрения определяются таким образом, чтобы представители сторон имели возможность прибыть в судебное заседание.

Что касается материально-технической базы Донецкого апелляционного хозяйственного суда, то ее невозможно сравнивать с той, которую имели ликвидированные суды. Все дела у нас слушаются в судебных залах с осуществлением фиксации процесса техническими средствами. Мы имеем прекрасно оборудованную канцелярию, специальную комнату для ознакомления с материалами дела и многое другое, позволяющее участникам судебного процесса в полной мере реализовать предоставленные им законом процессуальные права.

«Моя задача — сохранить потенциал»

— Донецк превращается в кузницу судейских кадров. Если говорить о системе хозяйственных судов, то с 2010 г. Донецк покинули Виктор Татьков, Игорь Темкижев, Александр Тупицкий, Артур Емельянов, которые заняли высокие должности в других городах. Такая ситуа­ция не ослабляет судопроизводство в вашем регионе?

— Если изучить статистику за последние 5 и даже 10 лет, можно увидеть, что показатели работы хозяйственных судов нашего региона одни из лучших в Украине. Если говорить о Донецком апелляционном хозяйственном суде, то он еще в 2006 г. был признан модельным, т.е. отвечающим всем требованиям закона к организации осуществления правосудия. Положительно оценили материально-техническую базу суда и организацию его работы судьи многих европейских государств, побывавшие у нас в гостях. В этом заслуга возглавлявшего суд в тот период В.Татькова. Много сделали для улучшения организации работы Хозяйственного суда Донецкой области и руководившие этим судом до назначения на другие должности И.Темкижев и А.Емельянов.

Так что Донецк не случайно превратился в кузницу кадров, кто бы что ни говорил по этому поводу. Знающих положение дел в системе хозяйственных судов карьерный рост упомянутых мной руководителей совершенно не удивил: репутацию профессионалов высшего уровня и прекрасных организаторов они имеют еще со времен работы в Донецке.

Моя задача — сохранить потенциал. Пока это удается: показатели работы суда в 2011-м не хуже, чем в прежние годы.

— В нескольких апелляционных хозяйственных судах председателями стали судьи, которых переводили туда незадолго до назначения. Насколько, по вашему мнению, корректно по отношению к коллективу вводить такое «внешнее управление»? Как отреагировал бы Донецкий апелляционный хозяйственный суд, если бы его пред­седателем стал человек, скажем, из Днепропетровска?

— Давайте возьмем обычное предприятие. Когда возникает вопрос о «внешнем управлении»? Тогда, когда по тем или иным причинам нужно улучшать работу, когда требуется управленец со свежим взглядом на проблемы такого предприятия. Поэтому ничего необычного в назначении председателем судьи из другого суда в принципе нет. Каких-либо ограничений закон в этой части также не содержит.

Для меня принципиально важно в первую очередь то, способен ли кандидат руководить данным судом, имеет ли достаточный профессиональный уровень и, что самое главное, сможет ли найти взаимопонимание с коллективом, будет ли стремиться к этому. Если говорить о Донецком апелляционном хозяйственном суде, то наши судьи примут любого руководителя, если он настоящий профессионал, авторитетный и порядочный человек. Вместе с тем надеюсь, что у нас не возникнет необходимости во «внешнем управлении».

«Когда говорят о независимости судьи, часто забывают о финансовом аспекте этой проблемы»

— С начала этого года у судей существенно увеличилась заработная плата. Как оценивают в коллективе нынешнее финансовое обеспечение? Каким должно было бы быть судейское вознаграждение? На уровне министра, народного депутата?

— Безусловно, существенное увеличение размера вознаграждения судьи оценивают позитивно. Однако государством сделан только первый шаг на пути приведения оплаты труда судьи в соответствие со сложностью и социальной значимостью этой работы.

Когда говорят о независимости судьи, часто забывают о финансовом аспекте этой проблемы. Если заработок судьи ниже дохода начинающего помощника адвоката в столичной юридической фирме, как это было до недавнего времени, сомнения в независимости судьи будут существовать всегда. Однако тот, кто избрал эту профессию, не вправе претендовать на доходы аналогичные тем, которые имеют юристы, занятые в частном секторе экономики, ведь возможности бюджета небезграничны.

Побудительным мотивом для тех, кто намерен стать судьей, должно быть искреннее желание служить интересам общества, а не стремление обеспечить себе высокий уровень доходов. Это аксиома. Тем не менее должность судьи — вершина карьеры для любого юриста. Это очень сложная, а порой и опасная профессия, что не может не учитываться при определении размера оплаты труда. На всех уровнях власти признают, что судейское вознаграждение должно быть достойным, но нет однозначного понимания того, что считать таковым. Хотя, на мой взгляд, ответить на этот вопрос не так уж и сложно.

Реформируя нашу судебную систему, мы во многом ориентируемся на зарубежный опыт, в частности европейский. Так давайте на него ориентироваться во всем, в том числе и в системе оплаты труда судей. Какими благами пользуются наши зарубежные коллеги? Они, как правило, имеют приличное жилье и автомобиль среднего класса. Для украинских судей эти вещи необходимы не в последнюю очередь и по соображениям безопасности: в наших реалиях, если судья ездит общественным транспортом или ходит пешком, живет в доме, не оснащенном элементарными средствами безопасности, это может создать ему серьезные проблемы. Мы, к сожалению, имеем тому примеры. В европейских странах судьи могут позволить себе хотя бы раз в год относительно комфортно отдохнуть с семьей, дать неплохое образование своим детям. В Украине судья должен иметь такие же возможности.

Все перечисленное мною можно при желании выразить в денежном эквиваленте и положить в основу расчета вознаграждения судьи. Тогда оно могло бы считаться достойным.

— Улучшить финансирование третьей ветви власти должен закон «О су­дебном сборе». В то же время сущест­вует и такая позиция: взимать зна­чительный судебный сбор с предпринимателей не очень корректно, поскольку они и так платят налоги, а если им придется защищать свои интересы — опять приходится платить. Как вы оцениваете нововведение и такую позицию?

— Судебный сбор в той или иной форме платят при обращении в суд в любой стране. Без его уплаты трудно говорить об обеспечении нормальных условий для осуществления правосудия. Надеюсь, предприниматели это понимают. Еще один аспект: необходимость уплаты судебного сбора будет стимулировать конфликтующие стороны решать спор во внесудебном порядке, путем переговоров, что в принципе можно оценить позитивно, поскольку это снизит нагрузку на суды. И наконец, могут оказаться «нерентабельными» разного рода процессуальные диверсии, когда целью обращения в суд является не необходимость защиты нарушенного права, а, например, создание проблем контрагенту.

Вместе с тем нельзя допустить, чтобы размер судебного сбора породил проблему доступности правосудия. С этой точки зрения оценивать закон «О судебном сборе» рано, надо хотя бы в течение первого полугодия текущего года проанализировать результаты его применения.

— Одна из самых острых проблем судей — отсутствие собственного жилья. Очень часто ее решают при содействии местной власти. В то же время городское руководство, которое сегодня выделяет квартиры, завтра может стать стороной в деле. Как жилищные проблемы пытаются решить в вашем суде?

— Жилье нашим судьям местная власть не выделяет. Оно приобретается за счет средств государственного бюджета, а роль горсовета сводится к оформлению правоустанавливающих документов. Таким образом, в обеспечении жильем мы от местных властей не зависим. Тем не менее, чтобы такой зависимости не могло быть в принципе, на мой взгляд, есть смысл видоизменить порядок обеспечения судей жильем — предоставлять льготный кредит на приобретение дома или квартиры. Существующий же порядок обеспечения служебным жильем проблемы, по сути, не решает.

 «Любой желающий свободно может попасть в залы судебных заседаний»

 — Напротив вашего суда расположено помещение налоговой администрации. Не мешает ли такое соседство рассматривать дела с участием налоговиков, ведь среди них у судей, наверное, есть немало знакомых?

— С созданием системы админист­ративных судов основная часть дел с участием налоговых органов передана в эти суды. В основном в хозяйственном процессе налоговики участвуют в делах о банкротстве. Но о случаях, когда отношения работников налоговых органов и судей выходили бы за рамки процессуальных, мне лично неизвестно.

— Как у вашего суда складываются взаимоотношения с местной прессой? Журналисты проявляют интерес к работе суда? По поводу каких вопросов приходится чаще всего давать комментарии?

— Есть основания считать, что в на­шем суде созданы все условия для исполнения журналистами своих профессиональных обязанностей. Любой из них имеет возможность присутствовать при рассмотрении интересующего его дела. Не так давно коллегия судей даже разрешила транслировать ход судебного заседания по одному из дел. Я всегда говорю судьям, что нам нечего скрывать, ориентирую на то, что ограничения в доступе к информации могут устанавливаться только в случаях, прямо предусмотренных законом.

У нас в суде журналист — гость нечастый. Это и хорошо и не очень. Хорошо потому, что наши судьи, наверное, не дают поводов для критических публикаций. Плохо потому, что собственно работа суда представителей средств массовой информации интересует нечасто, интересуют так называемые резонансные дела, а жаль. Я как-то попробовал после одной из встреч провести для журналистов экскурсию по суду. Ведь есть что показать, есть о чем рассказать: суд — модельный. Предложение заинтересовало только нескольких приглашенных, основная часть из них под тем или иным предлогом уклонились. Обидно.

— Охрана в некоторых судах внимательно следит за тем, чтобы в зал заседаний никто не пронес диктофон. Да и постороннему человеку войти в некоторые суды практически невозможно. Как решаются эти вопросы у вас?

— Здание нашего суда разделено на два блока: блок, в котором находятся кабинеты судей, и блок залов судебных заседаний. Свободного доступа к кабинетам судей для посетителей нет. Считаю, что это правильно, поскольку общение участника процесса и судьи, рассматривающего дело, вне рамок процесса недопустимо.

В залы судебных заседаний любой желающий может попасть свободно, за исключением тех случаев, которые специально оговорены в процессуальном законе. Достаточно предъявить охране документ, удостоверяющий личность. Диктофоны у сторон мы также не изымаем, ими участники судебного процесса иногда пользуются, хотя особой необходимости в этом нет. По сложившейся в суде практике рассмотрение практически каждого дела фиксируется звукозаписывающей техникой. Для получения копии записи достаточно заявления участника процесса и уплаты небольшой суммы, предусмотренной законом «О судебном сборе».

 «Интересно понаблюдать за работой коллег — футбольных арбитров»

 — Донбасс часто называют криминогенным регионом. Вы, так сказать,  держите руку на пульсе его экономики и можете судить об этом объективно. Насколько, по вашему мнению, близки бизнес и криминал?

— Если говорить об экономике региона, то вопрос о криминогенной ситуации входит скорее в компетенцию правоохранительных органов, они располагают соответствующей статистикой и могут говорить об этой проблеме более компетентно.

То, что я вижу, исходя из данных судебной статистики, не дает оснований считать, что ситуация в Донецкой области чем-то отличается от положения дел в других регионах. На нарушения законности, имеющие признаки уголовно наказу­емых деяний, судья хозяйственного суда обязан реагировать путем направления соответствующего сообщения в правоохранительные органы. Таких сообщений суды региона направляют не больше, чем другие хозсуды Украины.

Действительно, количество споров между предпринимателями в Донецкой области больше, чем во многих других областях, и это, по моему мнению, свидетельствует о том, что доля теневого сектора экономики постепенно уменьшается. Из чего я исхожу? Ну, во-первых, в отличие от печально известных 1990-х, предприниматели обращаются в суд и выбирают законный способ решения конфликтов, возникающих при ведении бизнеса. Это, безусловно, позитивная тенденция.

Во-вторых, в суде необходимо предъявлять документы, достоверно отражающие хозяйственные операции, иначе дело не выиграть. Это значит, что надо соблюдать существующие правила финансового учета и отчетности.

— Вы работали в арбитражной си­стеме еще в 1990-х гг. Насколько с тех пор изменились коммерческие споры? Как «эволюционировали» условия работы судей?

— Изменились существенно. Появились новые категории споров, усложнилось законодательство. Работать судьей хозяйственного суда стало намного трудней, требуются фундаментальные знания во многих областях права: финансового, конкурентного, законодательства об интеллектуальной собственности, банкротстве, налогах, всего и не перечислить. Нужно уметь разбираться в бухгалтерском учете и отчетности, понимать сущность происходящих в экономике процессов.

Хозяйственные суды накопили уникальный опыт применения законодательства в экономической сфере. В судах работают лучшие специалисты в области хозяйственного права. Этот потенциал необходимо сохранить и преумножить. Поэтому я очень рад, что дискуссии о целесообразности существования хозяйственных судов положен конец.

— В этом году Донецк примет матчи Евро-2012. Что, кроме собственно футбола, вы посоветовали бы посмотреть гостям города?

— Для многих Донецк — это прежде всего промышленный центр. Для меня, родившегося и выросшего здесь, — это город красивых улиц, уютных парков. Советую просто погулять по городу, съездить посмотреть Святогорский монастырь.

— Сами планируете посетить какой-нибудь из матчей?

— Если будет возможность, обязательно. Кроме того, интересно понаблюдать за работой коллег — футбольных арбитров. Очень непросто им приходится, ведь нужно в считанные секунды оценить ситуацию и мгновенно принять правильное решение.

— Во сколько начинается и когда заканчивается ваш рабочий день? Сколько времени отнимают административные обязанности, а сколько — судейские?

— Обычно я приезжаю в суд к началу рабочего дня, ухожу около 9 вечера. Работая судьей, не мог и представить, что выполнение административных функций отнимает столько времени. Причем основная часть его уходит на общение с судьями, обсуждение с ними правовых проблем. Но и от слушания дел не уклоняюсь: собрание судей определило мою нагрузку как судьи, и я слушаю дела, в том числе и в качестве судьи-докладчика.

Председатель суда не вправе вмешиваться в рассмотрение конкретных дел, навязывать судье свою точку зрения. Но судья должен иметь возможность посоветоваться с председателем в сложной правовой ситуации. Поэтому председатель суда, не слушающий дел, не ориентирующийся в судебной практике, не сможет эффективно руководить судом.

— Представьте: к вам подошел старый приятель и сказал, что его ребенок хочет работать судьей. Вы порекомендовали бы избрать эту профессию?

— Я бы предпочел говорить не с отцом, а с сыном. Я категорически против того, чтобы профессию для детей выбирали их родители. Конкретного совета давать не стал бы, просто рассказал бы о профессии, знаю о ней немало: впервые пришел в суд в 1977 году в возрасте 18 лет на должность секретаря судебного заседания.

Дело в том, что мы часто сталкиваемся с такой проблемой, как психологическая готовность кандидата быть судьей. Хорошие знания в области права и даже определенный опыт его практического применения не гарантируют претенденту на кресло судьи успешную карьеру. Людям, не уверенным в себе, легко поддающимся чужому влиянию, не умеющим отстаивать свою точку зрения и брать ответственность на себя, иначе говоря — слабовольным, наверное, нужно подыскивать для себя другую профессию. Также следует поступить и тем, кто морально не готов посвятить свою жизнь интересам общест­ва, имея при этом относительно невысокий уровень дохода.

Поэтому мой совет мечтающим о судейской мантии прост: трезво оценить свои возможности и сделать осознанный выбор. Причем сделать это самостоятельно.