Наказание без профилактики

Отвечает ли интересам общества соглашение о примирении по «делу Титушко»?

Действия обвиняемых по этому делу зафиксировали на Софиевской площади как фото-, так и телекамеры.

Шевченковский районный суд г.Киева утвердил соглашение о примирении в резонансном деле по обвинению Вадима Титушко, Сергея Приходько и Михаила Пшука в хулиганстве, совершенном группой лиц, и препятствовании законной профессиональной деятельности журналистов. По условиям заключенного между потерпевшими и обвиняемыми соглашения, последние полностью признали свою виновность и искренне раскаялись в содеянном. Хотя все участники процесса остались довольны приговором, проанализируем, можно ли считать его законным и обоснованным?

Условное наказание

Как отмечено в приговоре Шевченковского райсуда от 2.09.2013 по делу №761/15122/13-к, все соучастники обвинялись в том, что 18 мая 2013 года во время митинга оппозиционеров на Софиевской площади в Киеве, «желая самоутвердиться за счет унижения других лиц, противопоставить себя другим гражданам, обществу и государству, грубо нарушали общественный порядок, стремясь показать свое пренебрежение к существующим правилам и нормам поведения в обществе, игнорируя присутствие большого количества граждан, собравшихся в центральной части Киева, и сотрудников милиции, несших службу по охране общественного порядка, начали демонстрировать свои бойцовские навыки путем имитации нанесения ударов руками и ногами в сторону посторонних граждан, нецензурно выражаться и провоцировать их на драку. Журналисты же пытались заснять эти противоправные действия обвиняемых, в результате чего сами пострадали от преступления».

В соглашении о примирении, которое было утверждено судом, стороны определили размер ущерба, нанесенного уголовным правонарушением, срок его возмещения, перечень действий, которые обвиняемые обязаны совершить в интересах потерпевших. Одним из таких действий было публичное извинение. Всем трем соучастникам назначено согласованное сторонами наказание, они освобождены от его отбывания с испытанием.

Уголовный процессуальный кодекс не обязывает суд автоматически утверждать соглашение в том случае, когда этого хотят стороны. Роль суда в уголовном производстве на основании соглашения не является формальной. Утверждать соглашение он имеет право лишь после того, как убедится, что отсутствуют предусмотренные ч.7 ст.474 УПК основания для отказа в его утверждении. А такие основания по «делу Титушко» были. В первую очередь условия соглашения противоречат требованиям закона и интересам общества в части назначения наказания (пп.1, 2 ч.7 ст.474 УПК).

Неучтенные рецидивы

Хотя прославиться в связи с этим делом удалось именно В.Титушко, наиболее общественно опасным следует считать не его, а М.Пшука, который на время рассмот­рения вопроса об утверждении соглашения уже был трижды судим: в апреле 2002 года — Голосеевским районным судом г.Киева по ч.3 ст.185 Уголовного Кодекса; в октябре 2002-го — Днепровским районным судом г.Киева по ч.2 ст.185, ч.2 ст.186, ч.2 ст.190 УК; в апреле 2006 года — Дарницким районным судом г.Киева по ч.2 ст.186 УК.

Несмотря на это, лицу, которое неоднократно было осуждено за корыстные преступления, суд назначил такое же наказание, как и ранее не судимому С.Приходько (ограничение свободы на 2 года, на основании ст.75 УК он освобожден от отбывания назначенного наказания с испытанием с испытательным сроком 1 год 6 месяцев). Несколько более строгое наказание назначено также ранее не судимому В.Титушко, которого приговорили к лишению свободы на 3 года и на основании ст.75 УК осво­бодили от отбывания назначенного наказания с испытанием с испытательным сроком 2 года.

Такое назначение наказания противоречит УК и интересам общества, поскольку оно по своему виду и/или размеру явно не отвечает личности М.Пшука, степени тяжести совершенных преступлений и не учитывает рецидив преступлений как обстоятельство, отягчающее наказание. Как говорится в п.3 письма Высшего специализированного суда по рассмотрению гражданских и уголовных дел «О некоторых вопросах осуществления уголовного производства на основании соглашений» от 15.11.2012 №223-1679/0/4-12, договоренности сторон соглашения при согласовании наказания не должны противоречить общим принципам назначения наказания. Согласование сторонами наказания, которое по своему виду и/или размеру не отвечает характеру, тяжести совершенного деяния и личности виновного, неучитывание обстоятельств, отягчающих наказание, свидетельствует о несоответствии таких условий соглашения интересам общества в части согласованного наказания.

На практике бывают случаи, когда суды отказывают в утверждении соглашения, если обвиняемый имеет судимости, не работает или негативно характеризуется и совершил преступление в состоянии алкогольного опьянения. Однако к М.Пшуку проявили снисходительность.

Двухобъектность преступления

Ввиду двухобъектности преступления, предусмотренного ст.171 УК, суд должен был отказать в утверждении соглашения, поскольку его условия противоречат интересам общества (п.2 ч.7 ст.474 УПК).

Препятствование законной профессиональной деятельности журналистов — это двухобъектное преступление, которым ущерб нанесен одновременно как потерпевшим журналистам, так и общественным интересам. И если журналис­там ущерб возмещен, то упоминание об общественных интересах в соглашении о примирении отсутствует.

Преступление, предусмотренное ст.171 УК, посягает прежде всего именно на установленный порядок осуществления законной профессиональной деятельности журналистов, которая обеспечивает конституционные права граждан на свободу мысли и слова, свободное выражение своих взглядов и убеждений, также свободно собирать, хранить, использовать и распространять информацию, необходимую им для реализации своих прав, свобод и законных интересов. То есть первично это преступление направлено именно против основополагающих конституционных прав и интересов общества, а не частных интересов представителей прессы.

Многообъектные преступления, направленные против интересов частного лица и публичных интересов, не должны входить в перечень деяний, относительно которых допускается заключение соглашений о примирении. Ведь распоряжаться (а любое соглашение является распоряжением правами) можно лишь тем, что принадлежит только тебе, а не другим. Когда пострадавший примиряется с обидчиком, то он может простить только ущерб, нанесенный исключительно его частным интересам. Несмотря на то что в ч.3 ст.469 УПК прямо не запрещено заключать соглашение о примирении между пострадавшим и подозреваемым, обвиняемым в случае совершения многообъектного преступления, в подобных случаях научные работники советуют руководствоваться положением п.2 ч.7 ст.474 УПК, которое обязывает суд отказать в утверждении соглашения, если его условия не отвечают интересам общества.

Соглашения о примирении могут заключаться только относительно деяний, которые посягают на частные интересы, не задевая в большей степени публичных. Такую позицию в свое время выразила доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин Львовского государственного университета внутренних дел, кандидат юридических наук Вера Навроцкая. Аналогичного мнения придерживается и ВСС, который в информационном письме от 5.04.2013 указал: «Заключая соглашение о примирении, следует учитывать, что такое соглашение может быть заключено только в случаях, если уголовное правонарушение наносит ущерб частным интересам (интересам физического лица) и/или имущественным интересам юридического лица, то есть лишь относительно деяний, которые посягают на частные интересы и не задевают в значительной мере публичных интересов. В преступлениях, где основным непосредственным объектом выступают публичные интересы (в частности, неимущественные), а нанесенный конкретным физическим или юридическим лицам ущерб является лишь проявлением посягательства на основной объект, заключение соглашения о примирении не допускается».

Осужденный... соглашением

В то же время условия соглашения нарушают права, свободы и интересы одного из соучастников преступлений (п.2 ч.7 ст.474 УПК). Речь идет об Андрее Я., производство в отношении которого во время подготовительного судебного заседания сначала объединили в одно дело с производством в отношении трех других соучастников, а впоследствии, как следует из приговора, выделили в отдельное дело.

Объединение дел суд объяснил тем, что в них рассматриваются одни и те же события, все четверо обвиняемых действовали совместно. И такое решение действительно нужно считать оправданным.

В юридической литературе господствует мнение, согласно которому расследование и рассмотрение дела, по которому проходят не все соучастники, является вынужденной мерой. Об этом говорится в постановлении Пленума Верховного Суда «О практике применения уголовно-процессуального законодательства при предварительном рассмотрении уголовных дел в судах первой инстанции» от 30.05.2008 №6, где отмечалось, что дела о преступлениях, совершенных в соучастии, должны рассматриваться, как правило, в одном производстве.

Общее расследование преступлений, совершенных в соучастии, имеет много преимуществ. Оно дает возможность правильно оценить роль каждого соучастника, должным образом установить обстоятельства, подлежащие доказыванию в уголовном производстве, способствует процессуальной экономии, увеличивает доказательную базу, позволяет правильно установить размер ущерба, нанесенного каждым из подсудимых.

В Едином государственном реестре судебных решений отсутствует определение суда о выделении дела в отношении Анд­рея Я. (хотя такое решение должно быть принято в форме определения и внесено в реестр). Но, как следует из публикаций в печати, это решение было принято в связи с отказом обвиняемого заключить соглашение.

Формально оно отвечает требованиям ч.8 ст.469 УПК, которая обязывает принимать решение о выделении уголовного производства в случае, если оно осуществляется в отношении нескольких лиц, которые подозреваются или обвиняются в совершении одного или нескольких уголовных правонарушений, и согласие на заключение соглашения дано не всеми подозреваемыми или обвиняемыми, а лишь одним (несколькими). В то же время принятие такого решения автоматически приводит к нарушению прав и интересов лица, с которым соглашение не заключено. И в судебной практике уже были случаи, когда суды отказывали в утверждении соглашения при аналогичных обстоятельствах.

Так, Крюковский районный суд г.Кре­менчуга Полтавской области 22.03.2013 отказался утвердить такое соглашение ввиду того, что обвиняемый по этому делу совершил преступление в соучастии с другим лицом, расследование в отношении которого осуществлялось в другом производстве. К аналогичному выводу пришел этот же суд, отказывая в утверждении соглашения относительно одного из соучастников преступления, предусмотренного ч.3 ст.369² УК («Злоупотребление влиянием»). Такое решение также обосновано тем, что «приговор на основании соглашения может быть использован противоправным способом как доказательство виновности другого соучастника преступ­ления... который свою вину в совершении преступления отрицает». То есть суд констатирует, что решение относительно утвержденного соглашения может иметь преюдициальное значение в другом деле.

Поскольку в соглашении о примирении в «деле Титушко» указаны существенные для уголовного производства обстоятельства, квалификация совершенного, формулировка подозрения или обвинения, приведенное положение УПК о выделении в отдельное дело производства на основании соглашения фактически привело к приобретению приговором суда на основании соглашения преюдициального значения для Андрея Я. Прокурор по делу Виктор Любимов в комментарии журналистам небезосновательно заявлял: если хоть один из обвиняемых признает свою вину, все остальные автоматически будут считаться виновными в совершении преступления.

Признак соучастия в преступлении отражен в квалификации деяний, а при изложении фактических обстоятельств дела фигурируют уже и фамилии конкретных соучастников, и их роль в совершении преступлений. Так, в приговоре в отношении В.Титушко и его соучастников прямо указано, что преступления совершались вместе с лицом, материалы в отношении которого выделены в отдельное производство. Следовательно, отдельное производство в отношении Андрея Я. привело к тому, что вопрос о его виновности уже решен в производстве, в котором он не принимал участия, свои интересы не отстаивал и не имел реальной возможности повлиять на ход судебного разбирательства.

Такую ошибку суд допустил из-за предусмотренной ч.8 ст.469 УПК возможности выделения дела в отношении лиц, с которыми заключено соглашение, что автоматически приводит к нарушению прав и интересов последних. В связи с такими недостатками законодательного регулирования этого вопроса сложилась ситуация, при которой, применив положение ч.8 ст.469 УПК, суды впоследствии вынуждены будут отказывать в утверждении соглашения на основании п.3 ч.7 ст.474 УПК. Предотвратить возникновение таких ситуаций можно путем внесения изменений в ст.469 УПК. Нужно исключить из УПК абз.1 ч.8 ст.469.

Недосчитались… потерпевших

Кроме того, по данному делу не установлены все потерпевшие. Это привело к нарушению требований ст.55 УПК и нарушению прав таких лиц.

В соответствии с положением абз.2 ч.8 ст.469 УПК в случае, если в уголовном производстве принимают участие несколько потерпевших от одного уголовного правонарушения, соглашение может быть заключено и утверждено лишь со всеми потерпевшими.

От препятствования законной профессиональной деятельности журналистов по этому делу пострадали лишь Ольга Сницарчук и Владислав Содель. Однако потерпевших от хулиганских действий было значительно больше. В этом статусе нужно было также привлекать тех лиц, которые 18 мая 2013 года принимали участие в митинге на Софиевской площади, и тех работников милиции, которые несли службу по охране общественного порядка во время его проведения. Ведь именно им В.Титушко и его соучастники начали демонстрировать свои бойцовские навыки, имитируя нанесение ударов руками и ногами, нецензурно ругаясь и провоцируя на драку.

Приговор, не ставший уроком

После событий на Евромайдане с уверенностью можно утверждать, что количество людей, которые не против подработать таким же способом, как В.Титушко и его сообщники, только возросла. Следовательно, приговор по этому делу не отвечал интересам общества, поскольку не выполнял профилактическую функцию уголовного права (п.2 ч.7 ст.474 УПК). Он не стал уроком для последователей осужденных. Скорее наоборот — после его оглашения именно журналисты часто становились мишенями как для преступников, так и для стражей порядка.

Таким, который в большей мере отвечает требованиям действующего законодательства, следует считать подход, в соответствии с которым все аналогичные уголовные производства независимо от того, получили или не получили они широкий резонанс в обществе, приковано ли к ним внимание населения и освещались ли они в средствах массовой информации, должны завершаться одинаково. Освещение какого-либо из них через прессу или телевидение не должно влиять на ход дела и его решение.

Оценочные основания

Следовательно, в «деле Титушко» было по крайней мере 5 оснований, каждое из которых само по себе могло рассматриваться как причина для отказа в утверждении соглашения, учитывая «несоответствие условий соглашения интересам общества» и «нарушение условиями соглашения прав, свобод или интересов сторон или других лиц». Эти оценочные основания не являются лишними в УПК, а закреплены специально для того, чтобы суд имел возможность учесть конкретные обстоятельства дела.

Маловероятно, чтобы кто-то из потерпевших или осужденных по этому делу обратился с апелляционной жалобой на приговор, поскольку они остались им довольны. Из-за положений п.3 ч.3 ст.394 УПК, ограничивающих возможности прокурора относительно обжалования приговора, принятого на основании соглашения о примирении, подача им апелляционной жалобы не даст никаких результатов, учитывая ч.4 ст.399 УПК. Как ни досадно это признавать, но теперь уже поздно говорить о несоответствии заключенного в этом резонансном деле соглашения интересам общества. И данная статья уже не поможет устранить ошибки, допущенные при применении положений гл.35 УПК, но может предотвратить их повторение.

Кроме того, можно надеяться и на более внимательное отношение работников прокуратуры и суда к процессу толкования норм, содержащих оценочные понятия, и на недопущение формального подхода при выяснении их содержания.