Закон і Бізнес


Судья ВСУ Лилия Григорьева:

«Решение должно быть не просто формально законным и обоснованным, но и справедливым по своей сути»


№49 (1139) 07.12—13.12.2013
РОМАН ЧИМНЫЙ
20263

В новом тысячелетии украинская судебная система пережила две реформы. Последняя, в 2010 году, — самая масштабная, и, по сути, она еще не завершена. Оказалось, что при нынешнем объеме полномочий наивысший судебный орган не имеет возможности эффективно влиять на обеспечение единства в правоприменении или, например, решить юрисдикционный спор. Как усовершенствовать законодательство, чтобы исключить эту проблему? В чем причины судебных ошибок и каким должно быть судебное решение, чтобы его можно было назвать законным? На эти и другие вопросы в интервью корреспонденту «ЗиБ» ответила судья Судебной палаты по гражданским делам Верховного Суда, заслуженный юрист Украины Лилия ГРИГОРЬЕВА.


«Расхождения в судебной практике нередко вызваны несовершенством и несогласованностью законодательства»

— Лилия Ивановна, как вы оценива­ете реформы в судебной системе, состоявшиеся в нашем государстве? Можно ли выделить какие-то общие проблемы, осложняющие их проведение?

— Построить демократическое и правовое государство невозможно без дальнейшего реформирования национальной правовой системы. На нынешнем этапе Украина переживает сложный период реформирования правопорядка и его адаптации к новым политическим и социально-экономическим условиям, интеграции в европейское правовое пространство в связи с усилением глобализационных процессов во многих сферах общественной жизни.

Опыт последнего десятилетия создания государства показывает, что происходящие в Украине демократические сдвиги сопровождаются сложными и не всегда последовательными преобразованиями. Таков уж, видимо, наш менталитет: сначала создаем трудности, а затем прилагаем усилия для их преодоления.

К сожалению, такие же сложные моменты есть и в реформировании судебной системы, которое с момента провозглашения Украиной независимости прошло несколько этапов.

Очевидным является тот факт, что эффективное функционирование правовой системы в целом и судебной системы в частности невозможно без сбалансированной системы законодательства, без его своевременного совершенствования и обновления под воздействием социально-экономических изменений в государстве и интеграционных процессов.

Началом нового этапа реформирования судебной системы стало принятие в 2002 году закона «О судоустройстве Украины». Однако долгожданные карди­нальные преобразования начались лишь через несколько лет. Толчком послужило решение Конституционного Суда от 11.03.2010 №8-рп/2010 относительно официального толкования терминов «наивысший судебный орган», «высший судебный орган», «кассационное обжалование», которые содержатся в стст.125, 129 Конституции.

С момента принятия закона «О судо­устройстве и статусе судей» и воплощения его в жизнь прошло больше 3 лет, но уже стало понятно, что этих изменений недостаточно, закон необходимо продолжать совершенствовать.

Так, недавно — 1 ноября 2013 года — отметил 3-летие с начала своей деятельно­сти Высший специализированный суд по рассмотрению гражданских и уголовных дел. С этого же времени ВС как наивысший судебный орган в системе судов общей юрисдикции не выполняет полномочия суда кассационной инстанции, его главной задачей стало обеспечение единства правоприменения судами Украины.

— Что может осложнять выполнение такой задачи? От каких факторов это зависит?

— Обеспечение единства судебной практики в нашей правовой системе возможно только при условии объединения усилий в юридической и политико-правовой деятельности. Это в полной мере касается всех направлений деятельности: законодательного, административного и судебного, поскольку каждое из них вносит свой вклад в дело обеспечения одинакового правоприменения как самостоятельно, так и во взаимодействии с другими.

В частности, правовая система требует  юридической определенности и прогнозируемости судебных решений, но это может быть достигнуто прежде всего благодаря четкости, согласованности и однозначности национального законодательства. Безусловно, в деле обеспечения законности судебных решений многое зависит от того, насколько действующее законодательство минимизирует условия для появления судебных ошибок и даже злоупотреблений со стороны как участников процесса, так и суда. Ведь расхождения в судебной практике нередко вызваны несовершенством и несогласованностью законодательства.

— И как с этим может бороться Верховный Суд?

— Такую задачу, как одинаковое применение законодательства, необходимо реализовывать с помощью механизма судебного рассмотрения, обжалования судебных решений, главным образом через внедрение четкого механизма пересмотра решений Верховным Судом.

В своих интервью юридическим изданиям Председатель Верховного Суда Ярослав Романюк отмечал, что до 2010 года ВС как суд кассационной инстанции ежегодно рассматривал значительное количество дел (например, в 2009-м — 55 тыс.) и, принимая по ним решения, имел возможность существенно влиять на правоприменительную практику, быть ориентиром для судов в применении норм материального права.

В настоящее время у ВС гораздо меньше возможностей влиять на формирование судебной практики в конкретных делах. Поэтому надеемся, что в скором будущем будут реализованы заявленные на высоком государственном уровне намерения о наде­лении ВС более широкими, достаточными для выполнения поставленных перед ним задач полномочиями, а высшие суды сами будут заинтересованы в допуске дел к производству в Верховном Суде, чтобы удостовериться в правильном применении ими норм права, а также ради формирования единой правоприменительной практики.

— Каких рычагов не хватает ВС для обеспечения единства судебной практики?

— Это нужно, собственно, не Верховному Суду, это нужно для защиты прав и интересов физических и юридических лиц. Ведь отсутствие единства правоприменения может привести к правовой неопределенности, если хотите, правовому хаосу, когда лицо не сможет спрогнозировать свое поведение в той или иной ситуации и предусмотреть правовые последствия такого поведения.

Следовательно, для достижения единства судебной практики усовершенствованная процедура пересмотра решений Верховным Судом должна быть максимально эффективной. Ведь направление судебной системы на одинаковое применение норм права — это одна из основных составляющих соблюдения принципа верховенства права в государстве.

При этом уместно акцентировать внимание и на том, что в ВС судебные решения принимают не только наиболее квалифицированные и опытные судьи, но и наиболее демократическим способом — в широком представительском составе, что уже само по себе является гарантией справедливого и беспристрастного рас­смотрения дела. Так, если в судах первой, апелляционной и кассационной инстанций дела рассматриваются при максимальном составе коллегий — 5 человек, то в ВС — отдельными судебными палатами (при условии присутствия не менее чем 2/3 от их состава) или, если дело касается неодинакового применения норм материального права кассационными судами разной юрисдикции, — составом этих палат. В частности, каждая из палат Верховного Суда (хозяйственная, административная, гражданская) состоит из 10 человек.

В случае же пересмотра судебных решений на основании установления международным судебным учреждением, юрисдикция которого признана Украиной, нарушения нашим государством международных обязательств при решении дела судом дело рассматривается всем составом Верховного Суда (48 судей).

«Без качественного правопонимания невозможно достичь единства правоприменения»

— По оценкам экспертов, действующее законодательство минимизировало влияние ВС на суды низших инстанций. И сейчас именно высшие специализированные суды формируют судебную практику. Поэтому делается вывод, что ВС потерял позиции наивысшего судебного органа. Согласны ли вы с такой оценкой?

— Уверена, что ВС был и остается наиболее авторитетным судебным органом, а судьи Верховного Суда — компетентными высококвалифицированными специалистами, которые могут формировать единую судебную практику, что, в свою очередь, является гарантией обеспечения правовой безопасности населения, заключающейся в прогнозируемости применения судами норм закона в той или иной ситуации.

Достаточно привести несколько примеров, когда правовая позиция ВС положила конец дискуссиям и разнобою в применении отдельных норм права, стала ориентиром в дальнейшем их применении.

Напомню, в частности, следующие правовые позиции ВС, изложенные в конкретных делах:

• по договору банковского вклада права лица на выплату процентов не прекращаются со смертью вкладчика и вместе с вкладом входят в состав наследства;

• для определения правового основания расторжения трудового договора по ч.3 ст.38 КЗоТ значение имеет сам факт нарушения работодателем законодательства о труде, побудивший работника расторг­нуть трудовой договор по собственной инициативе, а не существенность такого нарушения;

• в случае подачи работником заявления об увольнении согласно ч.3 ст.38 КЗоТ работодатель не вправе самостоятельно менять основания увольнения на ч.1 ст.38 КЗоТ, даже если причины, указанные работником, не подтверждаются или не признаются работодателем;

• передача в ипотеку имущественных прав на квартиру в незавершенном строительством жилом доме, стоимость которой была полностью оплачена лицом-инвестором, без согласия последнего является незаконной, а следовательно, заключенный договор ипотеки — недействительным;

• изменение без согласия поручителя условий основного обязательства, которые привели к увеличению объема ответственности последнего, прекращает поруку согласно ч.1 ст.559 ГК;

• на увольнение работника на основаниях, предусмотренных контрактом (п.8 ст.36 КЗоТ), не распространяются нормы ч.3 ст.40 КЗоТ относительно запрещения увольнения в случае временной нетрудо­способности или пребывания в отпуске.

Более детально остановлюсь на от­дельных решениях ВС, благодаря которым была не только сформирована четкая правовая позиция по определенной категории дел и даны ответы на спорные вопросы, но и обеспечена справедливая защита прав и интересов лиц.

Так, Верховный Суд правомерно принял решение в пользу вкладчиков и их наследников, отметив, что в соответствии с ч.5 ст.1061 и стст.1216, 1218 ГК право вкладчика на получение процентов по вкладу переходит к его наследникам, а проценты должны начисляться и платиться банком вкладчику (его наследникам) до дня возвращения вклада, поскольку до момента возвращения вклада банк использует в своих интересах деньги вкладчика, а значит, должен заплатить вкладчику (его наследникам) за пользование этими средствами.

В другом случае ВС встал на защиту прав инвесторов, запретив застройщикам без согласия инвесторов, полностью оплативших стоимость квартир, передавать последние в ипотеку, что в дальнейшем, при невыполнении застройщиком обязанностей по возврату полученного кредита, приводило к нарушению прав инвесторов и фактически к лишению их прав на оплаченное ими жилое помещение.

Принятые решения в сфере трудового законодательства, в частности относительно применения ч.3 ст.38, ст.117 КЗоТ, направлены на обеспечение выполнения работодателем требований закона о проведении своевременного расчета с уволенным работником и расторжении с ним договора по его инициативе лишь на основаниях, указанных в заявлении. Если же основания, указанные работником в заявлении, отсутствуют, работодатель не вправе издавать приказ об увольнении работника или увольнять его на других основаниях, не указанных работником в заявлении.

В другом судебном решении ВС дал правовой анализ отличия трудовых прав работника при увольнении в связи с ликвидацией юридического лица и в связи с ликвидацией структурного подразделения юридического лица.

Верховный Суд также сформировал единую судебную практику и в спорах о признании поручительства в кредитных правоотношениях прекращенным. Эта практика сводится к тому, что в случае повышения процентной ставки за пользование кредитными средствами без согласия поручителя поручительство признается прекращенным, в том числе по иску поручителя, на основании ч.1 ст.559 ГК.

Такие правовые позиции ВС способствуют утверждению правовой и договорной дисциплины участников гражданских правоотношений и являются надежным инструментом защиты прав и интересов сторон в этих правоотношениях. Обязательность для всех общих судов Украины этих правовых позиций, касающих­ся применения норм материального права, является залогом утверждения стабильности судебной практики.

— Сегодня можно услышать нарекания на то, что ВС пересматривает отдельные свои позиции, выраженные раньше. С чем могут быть связаны такие изменения?

— Жизнь не стоит на месте, как любая ее сфера развивается и право. В связи с этим уместно привести пример Европейского суда по правам человека, который неоднократно демонстрировал развитие своих правовых позиций в направлении усиления охраны прав личности. Поэтому отход Верховного Суда от отдельных своих предыдущих заключений ради утверждения принципов, провозглашенных в стст.3, 8 Конституции, я считаю не только допустимым, но и желательным. Главное, чтобы позиция ВС была понятной и были приведены мотивы его отступления от предыдущей позиции.

— Возникают ли споры между судьями самого ВС относительно толкования той или иной правовой нормы? Как они решаются?

— Безусловно, взгляды на отдельные правовые вопросы совпадают не всегда. Ведь недаром существует высказывание: «Сколько юристов — столько мнений». Но и единства правоприменения нельзя достичь без предварительного обмена мнениями, дискуссий, обсуждения всех аргументов и контраргументов, поиска рационального зерна.

В связи с этим отмечу, что к принятию правовой позиции по определенному вопросу правоприменения судьи ВС обстоятельно готовятся: посылают запросы ведущим научным работникам — специалистам в определенной области права, изучают судебную практику других государств, в которых предусмотрено аналогичное правовое регулирование, а также научные труды, посвященные указанной тематике, существующую проблему предварительно обсуждают судьи соответствующей палаты или палат.

В сложных случаях, когда отсутствует четкость правовых норм или имеет место несогласованность в законодательных актах, Верховный Суд, не ограничиваясь получением научных заключений по тому или иному вопросу, организует обсуждение таких вопросов на конференциях, круглых столах. К обсуждению привлекают как судей, так и научных работников, чтобы как можно четче и правильнее выяснить содержание и применение норм права. По моему мнению, только путем объединения практического опыта судей и четкого теоретического доктринального понимания правовых принципов, правовых институтов и норм права могут быть сформированы эффективные механизмы качественного правопонимания, без которого невозможно достичь единства правоприменения.

— Есть ли определенная категория споров, которые на данное время можно назвать самыми сложными, то есть требующими более глубокого анализа судебной практики?

— Во время общения судей ВС с представителями судов низших инстанций, научные работники обсуждали сложные вопросы применения законодательства относительно защиты права собственности, гражданско-правовой ответственности и другие. Эти мероприятия направлены на то, чтобы каждый из судей утвердился в своей точке зрения или понял и согласился с доводами других об ошибочности своего понимания применения той или иной нормы права. Выводы делаются как исходя из общих принципов законодательства, так и благодаря научным подходам к пониманию тех или иных норм.

Существует высказывание: «В споре рождается истина». Именно на то, чтобы найти истину в правоприменении, на­правлены наши усилия. И такая формула сотрудничества судей с научными работниками приносит свои плоды.

Пользуясь случаем, хочу выразить искреннюю благодарность специалистам научно-консультативного совета при ВС и всем научным работникам, которые очень ответственно подходят к рассмотрению наших запросов и готовят обоснованные научные заключения относительно применения определенной нормы материального права.

«Немотивированное решение нарушает право на справедливый суд как истца, так и ответчика»

— Однако можно услышать, что юристы критикуют некоторые право­вые позиции ВС. Как вы считаете, насколько важно, чтобы не только судьи, но и юристы соглашались с точкой зрения наивысшего судебного органа?

— По моему мнению, важно, чтобы не только для юриста, но и для простого гражданина была понятна позиция Верховного Суда. В связи с этим не менее важным является содержание актов, которые принимаются как Верховным, так и судами низших инстанций.

Требования к судебному решению содержатся во всех процессуальных кодексах Украины. Их выполнение является необходимым и гарантирует как минимум соблюдение требований закона и прав сторон. Ведь немотивированное решение нарушает право на справедливый суд как истца, так и ответчика.

Напомню: согласно практике ЕСПЧ не является мотивированным решение, которое содержит простую ссылку на норму закона и из которого непонятно, почему суд пришел именно к таким выводам. Отсутствие мотивации принятого судом решения (даже если эти выводы правильные) лишает сторону спора возможности надлежащим образом привести аргументы при его обжаловании.

Несмотря на то что требования закона относительно мотивирования судебного решения являются процессуальными, их реализация прямо влияет на соблюдение права лица на справедливый суд.

Об этом свидетельствуют и решения Европейского суда. По состоянию на 1 января 2011 года показатель количества дел против Украины, в которых ЕСПЧ установил нарушение прав лица на справедливый суд, достигал 33%. В соответствии с практикой Евросуда мотивированным является решение, если основания, на которых оно базируется, указаны надлежащим образом (решение по делу «Кузнецов и другие против России»); доводы и мотивы, на которых базируется решение, сформулированы достаточно ясно (решение по делу «Хаджианастасиу против Греции»); судом выражена позиция относительно всех уместных и важных аргументов стороны (решение по делу «Пронин против Украины»).

— Если взять любой акт из Единого государственного реестра судебных решений, особенно принятый каким-либо местным судом, то вряд ли он будет соответствовать перечисленным критериям.

— Несмотря на разъяснения Пленума ВС и разъяснения высших специализ­иро­ванных судов, вопрос мотивированности решений остается актуальным. Во многих случаях аргументация сводится к простому перечислению норм законодательства без анализа логической связи между приведенной нормой, описанными доказательствами и сделанными судом правовыми выводами.

Безусловно, качество судебного решения — это показатель знаний, умений, навыков, способностей каждого судьи, которые в конечном итоге свидетельствуют о его интеллекте и компетентности.

Нельзя не учитывать и возможность ошибки судьи, но, как говорил Публий Сир, «повторение ошибки становится виной». Если судья принял действительно мотивированное решение, но ошибочно пришел к неправильным выводам — это одна ситуация. Для того и предусмотрено право на обжалование. Но если судья систематически принимает немотивированные решения — это совсем другое.

Особенно остро чувствуется качество (точнее отсутствие качества) судебных решений при их пересмотре Верховным Судом. Ведь для того, чтобы сделать вывод о правильном или неправильном применении кассационными судами той или иной нормы материального права, необходимо понять логику применения этой нормы.

— Почему, по вашему мнению, мотивация решений так тяжело дается судьям? И что вы можете посоветовать коллегам, чтобы овладеть этой наукой?

— Несмотря на то что согласно процессуальным законам схема составления судебных решений очень проста: установленный факт; анализ доказательств, которыми этот факт подтвержден; правовой вывод в соответствии с нормой закона, который следует из установленных судом правоотношений, — эта наука остается для многих судей «высшей математикой».

По моему мнению, пути овладения этой наукой содержатся в словах Анатолия Кони: «Нужно хорошо знать предмет, о котором идет речь, во всех подробностях, следует знать родной язык с его богатством, гибкостью и своеобразием так, чтобы в муках не искать слов и оборотов для выражения мысли, и, наконец, быть искренним». А я добавлю: и справедливым. Решение суда должно быть не просто формально законным и обоснованным, но и справедливым по своей сути и жизненно мудрым. Нужно, чтобы все суды работали как единый механизм для достижения главного результата — принятия законного и справедливого решения по делу.

— Если все суды первой инстанции станут принимать законные и справедливые решения, что будут делать в апелляционной и кассационной инстанциях?

— В идеале необходимо стремиться, чтобы такое рассмотрение во всех случаях обеспечивалось уже судами первой инстанции. Хотя понятно, что обжалование не исключается и в случае принятия судом абсолютно законного и справедливого решения, поскольку в споре, где есть две стороны с противоположными интересами, всегда будет неудовлетворенная сторона.

Однако обжалование не всегда означает отмену судебного решения, особенно если последнее базируется на законе, содержит обоснованные правовые выводы, надлежащую оценку доказательств, ясные и четкие мотивы суда, почему именно так решен спор.

Большинство принятых ВС решений, по моему мнению, как раз и являются таковыми. И, по-видимому, небезосновательно в одной из публикаций в СМИ отмечалось, что в Верховном Суде еще остались судьи, к которым действительно стоит обращаться «Ваша честь», выражая таким образом уважение к их профессиональным и моральным качествам.

«Законодательство не предоставляет ни ВС, ни любому другому органу право решать спор по поводу юрисдикции»

— Как гласит древняя мудрость, ошибки труднее исправлять, чем избегать их. Это правило можно распространить и на осуществление правосудия?

— Одно из средств обеспечения единства судебной практики и реализации принципа правовой определенности — принятие судами предсказуемых, прогнозируемых решений и стабильность правового регулирования на основании выраженных Верховным Судом при рассмотрении конкретных дел правовых позиций. Вме­сте с тем действительно не менее важно принять меры с целью предотвратить вы­несение ошибочных решений. Лучше не допускать ошибок, чем потом исправлять допущенные.

В связи с этим считаю, что заслуживают поддержки положения законопроекта №3356 о наделении Верховного Суда пол­номочиями давать заключения относительно правильного применения нормы права по запросам судов. Введение такого порядка не только позволит избежать принятия ошибочных решений, но и будет способствовать оперативности правосудия и своевременному восстановлению нарушенных прав лица.

— Какие еще положения реформенного закона, по вашему мнению, требуют усовершенствования?

— Трехлетнее функционирование судебной системы в рамках проведенных в 2010 году реформ выявило еще одну проб­лему, требующую безотлагательного решения из-за отсутствия предусмотренных законом механизмов. Речь идет об обеспечении права лица на доступ к суду как одного из элементов права на справедливое судебное рассмотрение, гарантированного ст.6 Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод.

Этот элемент права на суд означает, что человек должен иметь возможность обратиться в суд, а тот должен рассмот­реть дело без лишних и ненадлежащих правовых или фактических препятствий. В то же время такое право возлагает на государство обязанность как воздержаться от создания процессуальных препятствий для доступа лица к суду, так и обеспечить реальный и эффективный доступ к суду.

К сожалению, в результате внесенных в 2010 году изменений закон «О судоустройстве и статусе судей» и процессуальные законы не предусмотрели механизмы решения судебных конфликтов по поводу юрисдикции. На практике уже возникали случаи, когда человек не мог найти в суде защиту, поскольку суды разной юрисдикции, ссылаясь на неподсудность каждому из них спора, отказывали лицу в доступе к суду, хотя это гарантировано ст.55 Конституции.

— Разве ВС не может вмешаться в ситуацию, выразив свою точку зрения?

— Действующее законодательство не дает ни ВС как наивысшему судебному органу, ни любому другому органу права решать спор, возникший у кассационных судов по поводу юрисдикции. На практике это создает для лица тупиковую ситуацию в плане защиты своих прав в Украине. Единственный выход для такого человека — обратиться в Евросуд на том основании, что нарушены его права, предусмотренные ст.6 конвенции.

Хочу обратить внимание на то, что такой вопрос ЕСПЧ рассматривал и раньше, до внесения в 2010 году изменений. Так, в 2008-м по делу «Церковь села Сосуловка против Украины» Европейский суд констатировал нарушение права заявителя на доступ к суду, поскольку его иск к местным органам власти о передаче церковного помещения в единоличное пользование не был рассмотрен по существу ни в порядке гражданского, ни в порядке хозяйственного судопроизводства. Суды же Украины (каждой юрисдикции) при установлении подсудности ссылались друг на друга, и ни один из них не принял дело к рассмотрению.

Кстати, в Германии, где в судебной системе также существует несколько видов юрисдикции, в случае возникновения юрисдикционных споров функционирует специальный орган — Сенат высших судов.

Думается, что в Украине стоит предо­ставить такие полномочия Верховному Суду, в составе которого действуют судебные палаты каждой юрисдикции — гражданской, уголовной, хозяйственной и административной. Он и должен опре­делить, к какой юрисдикции относится тот или иной спор.

Такое решение проблемы устранит пробел в действующем законодательстве и будет свидетельствовать о принятии Украиной мер общего характера для обеспечения лицу доступа к суду, о чем шла речь, в частности, в решении ЕСПЧ по делу «Мосендз против Украины».

— Следовательно, до того, как будут внесены соответствующие изменения в законодательство, требовать от судов разных видов юрисдикции согласованной судебной практики не стоит?

— Несмотря ни на что Верховный Суд и сегодня принимает все предусмотренные законом меры и прилагает все усилия с целью формирования единства судебной практики и обеспечения правовой определенности. Для достижения такого единства ВС использует не только процессуальный способ (дает заключения относительно применения норм материального права при осуществлении пересмотра судебных решений), но и внепроцессуальный — путем анализа судебных ошибок.

Так, кроме осуществления правосудия, судьи ВС изучают и анализируют судебную практику по актуальным правовым вопросам. Результаты такой работы размещаются на сайте ВС, в «Віснику Верховного Суду України». Судьи ВС готовят публикации в юридических изданиях, осуществляют выпуск сборников и практических пособий относительно практики применения отдельных норм права.

Тем самым ВС как наивысший су­дебный орган оказывает низшим судам соответствующую методическую помощь и дает разъяснения по поводу правильности применения законодательства. Это способствует как единству судебной практики, так и качеству судебных решений, ведь внимание судов низшего уровня обращается на важные моменты правоприменения.

В связи с этим уместно напомнить о таких последних изданиях, как научно-практический комментарий «Застосування судами законодавства про право власності при розгляді цивільних справ», сборники «Судова практика Верховного Суду України у цивільних, кримінальних, адміністративних і господарських справах».

— Учитывая свой более чем 35-летний судейский стаж, как считаете: скоро ли мы сможем говорить о том, что украинская судебная система стала европейской, а все ее решения — справедливыми?

— Да, я работаю в судебной системе с момента окончания Киевского государственного университета им. Т.Г.Шевченко — с 1974 года, с 1977-го (с небольшим пере­рывом) — судьей разных инстанций, в Верховном Суде — с апреля 1997 года.

Мой жизненный и судейский опыт дает основания надеяться, что реформирование судебной системы с целью создания в Украине честного, справедливого, доступного для каждого гражданина суда является приоритетом для всех государственных органов и госу­дарственных деятелей. Это в конечном итоге станет реальностью.

И главную роль в функционировании независимой, справедливой и эффективной судебной системы, наде­юсь, будет играть Верховный Суд как наивысший судебный орган в государстве, которому, кстати, вскоре исполнится 100 лет.