Председатель ССУ, судья ВС Василий Онопенко:

«Работой нас не испугаешь, хотя ее объем действительно колоссален»

Очередной ХІ съезд судей не только стал важным событием в жизни судейского сообщества, но и решил ряд важных вопросов в сфере судейского самоуправления, в частности касающихся состояния финансирования и организационного обеспечения деятельности судов, обеспечения независимости судебной власти, усиления правовых гарантий статуса судей. Делегаты высшего органа судейского самоуправления избрали новый состав Совета судей Украины. Возглавил его Василий ОНОПЕНКО. Новую должность он занимает с февраля этого года — и с тех пор полностью погрузился в работу. Над чем сейчас работает ССУ, что уже изменилось в его жизни и что планируется? Обо всем этом читайте в эксклюзивном интервью «ЗиБ».

«Живу проблемами Совета судей»

— Василий Васильевич, вы несколько месяцев занимаете должность председателя Совета судей. До этого опыта работы в совете у вас не было. Как и с чего начался первый рабочий день руководителя высшего органа судейского самоуправления?

— Для меня ключевыми являются во­просы внутренней деятельности судов, в частности организационного обеспечения судов и деятельности судей, социальной защиты судей и их семей, а также другие вопросы, непосредственно не связанные с осуществлением правосудия. Работа совета мне достаточно хорошо знакома, ведь раньше я, как Председатель Верховного Суда, довольно часто участвовал в его заседаниях, потому что именно в союзе с ССУ мы принимали судьбоносные для судебной системы решения. Вместе с тем закон «О судоустройстве и статусе судей» от 7.07.2010 №2453-VI существенно оптимизировал систему органов судейского самоуправления, их полномочия с целью усиления влияния и повышения эффективности деятельности. Уменьшился количественный состав ССУ, появились советы судей специализированных судов, которых данный закон наделил правом вносить представления Высшему совету юстиции относительно назначения судей на административные должности в судах и освобождения их от таких должностей.

В первую очередь, конечно, познакомился с судьями, которые вошли в состав ССУ, хотя многих я уже знал раньше. Как и следовало ожидать, они оказались профессионалами высочайшего уровня, с большим желанием работать над решением судейских проблем. Мне импонирует, что членами Совета судей и аппаратом Государственной судебной администрации обстоятельно готовятся вопросы повестки дня заседаний совета. Мы их коллективно обсуждаем и принимаем соответствующие решения.

Еще на первом организационном заседании ССУ мы определились с планом работы, обсудили пути исполнения решений ХІ очередного съезда судей и т.п.

24 мая 2013 года совет утвердил Ос­новные направления деятельности судебной власти Украины в 2013 году, в частности:

• повышение уровня доверия к правосудию;

• повышение уровня правовых знаний граждан Украины о судебных процедурах, функционировании судебной системы и порядке защиты своих прав и охраняемых законом интересов;

• улучшение качества правосудия;

• укрепление авторитета судебной вла­сти Украины;

• обеспечение одинакового применения судами законодательства;

• формирование бюджета судебной власти Украины;

• разработка проектов законов, на­правленных на совершенствование принципов функционирования и обеспечения независимости судебной власти Украины.

Большая заслуга в этом предыдущего состава ССУ и его руководителя — Ярослава Романюка, которые проделали колоссальную по объему работу.

— И в эту работу вы уже втянулись?

— Да! Полностью. Уже живу проблемами совета, хотя это проблемы судов и судей, а в широком смысле — всего общества. Кроме того, совмещаю исполнение обязанностей судьи Судебной палаты по гражданским делам ВС и руководителя ССУ. От судейской работы никто не освобождает, но я и не хотел бы. Судья ВС обязан принимать участие в рассмотрении дел в порядке, установленном процессуальным законом, анализировать судебную практику, вносить в установленном порядке предложения относительно совершенствования законодательства и его применения.

— Не мешает ли совмещение этих обя­занностей их надлежащему исполнению?

— Я бы сказал, что даже наоборот — помогает. Часто вопросы, возникающие в ходе рассмотрения гражданских дел, перекликаются с вопросами, которые обсуждаем на заседаниях ССУ. Более того, иногда административные или хозяйственные дела мы рассматриваем в составе двух—трех палат. Это расширяет кругозор. Поэтому, думаю, такое совмещение — только на пользу.

«Автоматическое распределение дел устраняет субъективизм, способствует обеспечению прозрачности судебного процесса»

— В ССУ достаточно часто поступают обращения судей относительно трудностей в применении Положения об автоматизированной системе документооборота суда. Каков механизм урегулирования проблемы?

— По моему мнению, введение автоматизированного распределения дел и унификация этой процедуры в процессуальных кодексах — значительный шаг вперед с точки зрения объективного и беспристрастного подхода к рассмотрению дел, обеспечения независимости судов и самостоятельно­сти судей, недопущения влияния на них. Так как, когда дела распределяются между судьями с помощью автоматизированной системы с соблюдением принципов очередности, равного количества дел для каждого судьи, достоверности, с учетом загруженности каждого судьи, специализации, это устраняет субъективизм со стороны председателя суда, способствует обеспечению прозрачности судебного процесса.

После избрания меня в 2006 г. Председателем ВС мы в Верховном Суде впервые в Украине ввели систему автоматизированного распределения дел. Конечно, были опасения, что возникнут определенные проблемы. Так и произошло, но они по большей части носили технический характер.

Продолжается работа над усовершенствованием системы: внесены изменения в законодательство, Советом судей прошлого созыва утверждено Положение об автоматизированной системе документооборота суда. Казалось бы, все стало на свои места. Но, к сожалению, как говорится, что было хорошо на бумаге, на практике реализуется несколько иначе. Например, техника не сработала. Или же судья заболел либо ушел в отпуск. Как быть в таких ситуациях? Возникает немало вопросов, поэтому неудивительно, что в ССУ часто поступают письма от судов с просьбами разъяснить применение конкретных пунктов положения. Конечно, эти недостатки со временем мы устраним. Но, несмотря на большое количество обращений судов относительно усовершенствования функционирования указанной системы, считаю введение автоматического распределения дел одним из позитивных правовых последствий судебной реформы, что будет способствовать реализации конституционных принципов судопроизводства.

— Раиса Ханова на одном из заседаний выразила мнение, что с такими темпами внесения изменений в положение скоро придется принимать его в новой редакции. Как, по вашему мнению, следует решать эту проблему?

— Действительно, было предложение не вносить каждый раз изменения в положение и не «латать» его кусками. Это никому не приносит пользы. Поэтому решили такие вещи обобщать, накапливать замечания и предложения, анализировать их и потом уже комплексно принимать соответству­ющие решения. С этой целью 24 мая 2013 года создана рабочая группа, в состав которой включены члены ССУ из каждой судебной юрисдикции, представители ГСАУ.

— Получается, еще предстоят большие изменения?

— Думаю, да. Причина сложившейся ситуации — в несовершенстве положений. Однако при этом нельзя не учитывать и субъективный фактор: некоторые судьи привыкли работать иначе.

«Нужно думать о расширении полномочий Совета судей»

— Как часто в ССУ обращаются судьи? С какими вопросами?

— Если судьи обращаются в свой высший (в период между съездами) орган судейского самоуправления — это признак их доверия. Кроме того, поступает чрезвычайно много обращений от граждан и юридических лиц относительно решения вопросов организации деятельности местных и апелляционных судов, осуществления ими правосудия. Каждый день изучаю почту, анализирую, вовлекаю в плодотворную работу членов ССУ, даю поручения подразделениям ГСАУ с целью принятия соответствующих мер реагирования. По моему мнению, это признак того, что общество и судьи доверяют высшему органу судейского самоуправления.

В  ССУ представлены и Конституционный Суд, и каждая юрисдикция. Такое представительство позволяет надлежащим образом оценивать состояние судебной системы и ее проблемы. Наши усилия направлены на привлечение каждого судьи к деятельности по обеспечению правосудия, а также к участию в организации работы судебной системы.

Недавно к нам обратилась судья с такой проблемой: из-за своих религиозных убеждений она не может использовать электронную цифровую подпись для удостоверения электронных копий судебных решений. Судья утверждала, что ее вероисповедание запрещает использовать электронную цифровую подпись. Проблема? Да. Но нужно быть толерантными, потому что понимаем: это вопрос реализации конституционного права на свободу мировоззрения и вероисповедания. Это чрезвычайно важные и чувствительные вещи. А значит, придется заниматься и такими вопросами. В целом работа интересная, разноплановая.

В сфере осуществления правосудия возникают вопросы, на которые высший орган судейского самоуправления должен реагировать безотлагательно. Например, 24 мая 2013 года ССУ выразил глубокую обеспокоенность по поводу событий, которые имели место в Верховной Раде 18 апреля и 16 мая 2013 года во время пленарных заседаний по вопросам избрания судей бессрочно, когда отдельные народные депутаты предприняли попытку сорвать процесс избрания судей и вернуться к не предусмотренной законом «О судоустройстве и статусе судей» процедуре предварительной подготовки вопросов, связанных с избранием судей, в комитете ВР; обсуждению кандидатур судей непосредственно на заседании парламента и исключению фамилий отдельных судей из проекта постановления об избрании и к возможности проведения относительно таких судей дополнительных проверок. По этому поводу мы приняли решение, которым утвердили обращение к Председателю ВР Владимиру Рыбаку. В нем высший орган судейского самоуправления призвал парламентариев приложить все усилия для того, чтобы в работе законодательного органа не было места действиям, которые могут представлять угрозу независимости судей, создавать благоприятные условия для вмешательства в осуществление правосудия и препятствовать утверждению в нашем государстве демократических процедур избрания судей.

— Актуальными остаются вопросы финансирования судебной власти, восстановления гарантий материального обеспечения и социальной защиты судей. Члены совета предложили внести соответствующие изменения в законодательство. Как воспринимается такая инициатива в Кабинете Министров, что она дает представителям судейского сообщества и когда можно ждать изменений?

— Общеизвестно, что в связи с принятием закона «О судоустройстве и статусе судей» были существенно сужены гарантии материального и социально-бытового обеспечения судей. В частности, отменено право судьи на отставку по состоянию здоровья; уменьшен размер выходного пособия судьи в связи с отставкой; сокращен перечень должностей, время работы на которых засчитывается в судейский стаж; введено положение относительно обеспечения судей, нуждающихся в улучшении жилищных условий, только служебным жильем; изменен порядок социального страхования судей, отменен ряд других материальных и социальных гарантий.

Эти изменения не согласовываются с положениями ст.22 Конституции, согласно которым при принятии новых законов или внесении изменений в действующие не допускается сужение содержания и объема существующих прав и свобод. Такие изменения негативно влияют на реализацию конституционного принципа независимо­сти судей, которая является неотъемлемой составляющей их статуса.

Совет судей Украины постоянно занимался вопросами социальной защиты судей как одной из составляющих независимости. Нарабатывались и подавались субъектам права законодательной инициативы соответствующие проекты.

Еще в январе этого года ССУ обратился к Правительству и народным депутатам — членам Комитета по вопросам верховенства права и правосудия — по поводу поддержки разработанного нами законопроекта о внесении изменений в закон «О судоустройстве и статусе судей» относительно усиления гарантий независимости судей. Он призван урегулировать комплекс вопросов материального и социально-бытового обеспечения судей, в частности восстановить гарантии, которые существовали до принятия данного закона.

Эксперты Совета Европы признали прогрессивным правовое регулирование в этой сфере, более того — отметили как образец для других стран региона. Однако это достижение было сведено на нет.

Важное значение имеет финансирование судебной системы, которое из года в год составляет приблизительно 50% от потребности. Проблемы судов, возникающие на почве неудовлетворительного финансирования, становятся проблемами миллионов людей, которые теряют веру не только в правосудие, но и в государство. Состояние помещений судов во многих случаях настолько неудовлетворительное, что вообще компрометирует правосудие.

Меня и членов ССУ особенно беспокоит ситуация с мизерной оплатой труда работников аппарата судов (помощников, консультантов, секретарей и т.п.). Мы обратились с соответствующими предложениями к Правительству, однако положительного ответа пока не получили.

— Многие документы, включенные в Единый государственный реестр судебных решений, не пользуются спросом у посетителей сайта. Поэтому заговорили о нерациональном использовании средств, ведь размещение одного судебного акта на сайте обходится в 2,77 грн. В то же время такая процедура является залогом открытости судебной системы. Как решить этот вопрос, чтобы и лишние средства не тратить, и доступ к решениям обеспечить?

— По моему мнению, нерационально размещать на веб-сайте все решения. Нужно определиться, что именно должно быть на сайте: окончательные решения или име­ющие определенное значение для участников процесса? Например, приостановили производство по делу. Для кого это имеет значение? Для участников процесса. Но важно ли это для общественности? Конечно, окончательные решения должны обнародоваться, чтобы с ними могли ознакомиться не только участники процесса, но и все заинтересованные лица. Такие решения я бы назвал судьбоносными. Поэтому вопрос изучается. Особенно он актуален в связи со вступлением в силу нового Уголовного процессуального кодекса.

— Бывают обращения, в которых судьи отмечают, что конфликт с председателем суда мешает работать. Просят принять меры, объясняя подачу ходатайства тем, что есть угроза их независимости. Что вы думаете по этому поводу?

— Действительно, бывают случаи, когда председатель суда и коллектив не могут найти общий язык. Но замечу: во время принятия решения судья не зависит ни от председателя, ни от какой-либо стороны. Он должен рассматривать дела так, как требует закон. И тот, кто так поступает, никогда не понесет наказания, кто бы ему ни угрожал.

Председатель суда отвечает за организацию работы суда, и он обязан делать замечания судье в определенных случаях, например в случае нарушения трудового распорядка. Обе стороны должны разграничивать административные полномочия руководителя суда и процессуальные обя­занности судьи. И если взять это за правило, конфликтов не будет.

«Верховный Суд получил достойного руководителя»

— Как вы относитесь к инициативе предусмотреть в будущем Кодексе уголовных проступков санкции за диффамацию? Можно ли критические публикации в отношении судей расценивать как давление на Фемиду?

— В свое время была уголовная ответственность за клевету, оскорбление. И хорошо, что в русле изменений, которые происходили в законодательстве с целью приведения его в соответсвие с европейскими стандартами, мы эти положения исключили. Поэтому вернуться к ним, войти в ту же воду, не удастся. Нас никто не поймет, да и пользы это не принесет.

Не скажу, что журналисты всегда пишут объективно, там тоже не обходится без субъективного фактора. Но в случае опубликования недостоверной критиче­ской информации конфликт можно решить мирно. Например, в порядке гражданского судопроизводства поставить вопрос о возмещении СМИ или конкретным журналистом морального ущерба, потребовать извинений. И таким образом доказать свою правоту, если уж вопрос настолько принципиален.

Не стоит бороться с этими негативными проявлениями нецивилизованным способом: для всех сделать «нельзя» на свободу слова — это обрезать крылья журналистам. В цивилизованном мире должны цениться отсутствие узды для прессы, возможность СМИ критиковать кого угодно. Конечно, в разумных пределах. Судебной системе контроль со стороны массмедиа должен быть полезен. Это вопрос открытости, чего мы так хотим достичь.

Даже когда меня в свое время избрали Председателем ВС, большинство судей высказались за процедуру тайного голосования. Я возражал, сказал, что мы выбираем председателя суда, а не кота в мешке. И предложил, чтобы каждый выразил свою позицию. Открытость — важная вещь, это большое достижение цивилизованных народов.

— Вы вспомнили об открытом голосовании. Однако избрание нынешнего Председателя ВС проходило в закрытом режиме. Поэтому информации мало. Между тем на недавнем заседании ССУ было сказано, что кандидатуру Ярослава Романюка на эту должность предложили вы. Почему?

— Я голосовал против проведения заседания Пленума в закрытом режиме. Такая же позиция была у еще 13 судей. Да и сам Я.Романюк мне потом признался, что тоже голосовал против. Он хотел, чтобы избрание проходило открыто. Но судьи приняли другое решение.

Кандидатуру Я.Романюка поддержал сознательно, потому что хорошо знаю его по работе в ВС. Помню, когда изучали состояние организации деятельности судов во время рассмотрения определенной категории дел и проводили анализ соответствующей судебной практики, создавали рабочую группу из представителей ВС, других судов, консультантов. Все выезжали в определенную область и изучали практику применения судами законодательства. Как правило, такие рабочие группы возглавлял Я.Романюк и относился к делу очень ответственно и принципиально.

Последние несколько лет он был Первым заместителем Председателя ВС, возглавлял и ССУ. И при этом ни разу не поднимал вопрос об уменьшении нагрузки на него при рассмот­рении дел в Судебной палате по гражданским делам ВС. Иногда во время судебного процесса он мог остаться один со своим мнением, однако всегда его аргументированно отстаивал. Бывало, что рассмотрение дела приходилось переносить, и тогда выяснялось, что его позиция была правильной.

Я иногда задумывался: зачем такая принципиальность? Это же осложняет отношения с коллегами. Но он поступал именно так, и мне это импонировало. Таким и дол­жен быть настоящий судья, который всегда обосновывает свои взгляды. Признаюсь, мне хотелось, чтобы Председателем ВС из­брали именно его. Хотя из 46 судей каждый мог претендовать на эту должность.

Поэтому считаю, что ВС получил достойного руководителя. Тем более что и коллектив Суда хороший, я им горжусь. Если Председатель что-то сделал не так, то есть соответству­ющая процедура: сзывают собрание, Пленум, где руководитель отчитывается о ситуации, а судьи на основании услышанного высказывают свое мнение. И если где-то Председатель ошибся, его всегда поправят. Конечно, бывают разные ситуации, все-таки и палаты разные. Но в целом коллектив ответственный.

Правда, жаль, что, когда у ВС был тяжелый период, от нас ушли около 40 опытных судей. За время работы в ВС были сформированы определенные традиции, школа, опыт передавался от одного поколения другому! Мне бы хотелось, чтобы все это сохранилось. Повторю: Суд выстоит. Он выдержит любые политические бури, и никто не потопит корабль под названием «Верховный Суд Украины», если не начнем пробивать его изнутри и сами не потопим.

— Вы так увлеченно говорите о временах, когда сами возглавляли ВС. Скучаете по ним?

— О! Это была самая интересная и самая тяжелая работа в моей жизни. То, к чему я шел, проработав на судейской должности, в исполнительной и законодательной ветвях власти. Я шел в Верховный Суд провести реформу. У меня было и есть свое видение изменений.

Начал с создания команды единомыш­лен­ников, объединил научных работников и практиков. Конечно, нельзя изменить состав судей ВС, а вот работу аппарата, его функции — пожалуйста. Когда пришел в Суд, чувствовались несогласованность, непонимание между работниками аппарата и судьями. Но впоследствии удалось исправить ситуацию. Начали работать как одно целое. Принимали ежегодно около 20 разных постановлений, разъяснений Пленума! Как мы это делали? Изучали мнения ученых, собирали выводы апелляционных, высших специализированных судов, осуществляли обобщение судебной практики, обсуждали и т.п.

Активно работал научно-консульта­тивный совет. У нас был большой опыт, и мы могли создать самую лучшую судебную систему в Европе. Без преувеличения. Скажем, кто-то видит один фрагмент, кто-то — другой. Есть собственный опыт, есть опыт других стран. В совокупности вырисовывается оптимальный вариант судебной системы. Хотелось многое сделать, но, к сожалению, не удалось. По различным причинам. Но думаю, рано или поздно мы к этому придем. Уже наблюдаю положительные изменения.

Произошли изменения в уголовном процессе, новации коснулись состава и пол­номочий ВСЮ, большинство в котором должны составить судьи, и т.п. Время требует преобразований.

«Через призму изменений в ССУ преобразования произойдут и в судебной системе»

— Достаточно часто внесение изменений в законы или же принятие новых сопровождается репликой: «Ориентируемся на Европу». Насколько полезна для Украины такая ориентация?

— Как по мне, такое направление абсолютно правильное. Другой вопрос — создать кальку с законов других стран. Вот это уже ошибка, такого делать не стоит, потому что пользы не будет. Мы прошли другой исторический путь, вышли из другой системы. Однако все лучшее у зарубежных судебных систем нужно заимствовать.

Я бы вообще в комплексе рассматривал реформу судебной системы, адвокатуры, прокуратуры. Знаю, что в настоящее время вносятся предложения о лишении прокуратуры права общего надзора. Ни в одной стране прокуратура не имеет таких функций. А у нас это — топор под лавкой. Приятно, что Президент ставит вопрос о лишении прокуратуры этих функций.

В ориентации на опыт других государств нет ничего плохого. Недаром же Тарас Шевченко говорил: «І чужому научайтесь, й свого не цурайтесь». Если мы хотим стать членами Евросоюза, то ориентация на законодательство стран Старого Света — только на пользу. Сейчас судьи наконец начали ссылаться на решения Европейского суда по правам человека. Раньше отношение к этому было совсем другое. Правда, понятно, почему наших судей заинтересовала позиция ЕСПЧ — потому что мы, к сожалению, на 4-м месте по количеству обращений. Но это — из-за ослабления позиций Верховного Суда.

Важно любые реформы проводить от­крыто. Только тогда будет результат. Ведь лучше всего знают проблемы даже не судьи кассационных судов, Верховного Суда, а наши коллеги из местных и апелляционных судов.

— То есть можем сказать, что в ССУ планируются изменения?

— Я бы сказал даже так: через призму изменений в ССУ преобразования произойдут и в судебной системе. Мы не будем стоять в стороне. Совет — тот орган, который может обратиться к Президенту, Премьеру, Председателю ВР, депутатам, и мы этим пользуемся.

Не хотел бы озвучивать все идеи. Скажу лишь, что обязанностей много, а прав почти нет. Совет судей Украины — это звучит гордо, но если разобраться, то ему нужно дать нормальные полномочия, больше доверять, чтобы мы действительно были тем органом, который, несмотря на политические инсинуации, принимал решения в интересах судейского корпуса. Это моя главная задача как руководителя совета.

Очень важно отстаивать независимость суда, отдельного судьи. Если этого не будет, не будет и порядка в государстве. Каждый раз политики считали, что нужно формировать судейскую систему «под себя» — под свои взгляды, окружение. К сожалению, это самая большая из допущенных ошибок. Что ж, будем шаг за шагом ее исправлять. Мы уже идем по этому пути.