Закон і Бізнес


К ответственности – с ответственностью

Владимир КОЛЕСНИЧЕНКО: «ВСЮ лишает мантии только за нарушения, которые значительно повлияли на права граждан и нанесли существенный ущерб интересам сторон или государства»


Судейские кадры, №9 (996) 26.02—04.03.2011
3800

В последнее время деятельности Высшего совета юстиции уделяют особое внимание. Наверное, этот интерес вызван изменениями в работе Совета и расширением его полномочий после вступления в силу реформенного закона.


В прошлом году ВСЮ не раз упрекали в том, что он якобы превращается в карательный орган для судей. Однако в самом Совете убеждали, что честным и порядочным служителям Фемиды бояться нечего.
На что обращают внимание при решении судейской судьбы и при каких обстоятельствах человек может остаться без мантии — в эксклюзивном интервью «ЗиБ» рассказал председатель ВСЮ Владимир КОЛЕСНИЧЕНКО.

С тех пор как В.Колесниченко возглавил ВСЮ, прошел почти год (22 марта его избрали председателем Совета). Все это время ВСЮ регулярно собирался, заседания отложенные из-за отсутствия кворума, уже в прошлом. Из-за старых проблем в Совете накопилось немало дел, рассмотрение которых блокировалось. Поэтому коллегиальный орган показал, что может работать оперативно. Очевидно, что повышению активности Совета в некоторой степени способствовали и законодательные новации. Поэтому мы поинтересовались, как ВСЮ работает в новых законодательных реалиях и какие изменения они принесли судебной системе в целом.

«Эффективным правосудие является тогда, когда оно осуществляется в разумные сроки»

— Владимир Никола¬евич, больше чем полгода прошло с тех пор, как вступил в силу закон «О су¬доустройстве и статусе судей». Как вы оценива¬ете первый этап судебной реформы? Можно ли говорить о позитивных изменениях в судебной системе, которые принесли новации?
— Представители судебной ветви власти, стражи порядка, политики и общество ожидают от судебной реформы позитивных и быстрых изменений. Сегодня можно говорить как о позитивных моментах, так и о том, что закон «О судоустройстве и статусе судей» не дает исчерпывающего ответа относительно определенных этапов реформирования. Очевидно, что в связи с этим будут соответствующие законодательные инициативы, отдельные положения откорректируют в ходе реализации закона.
Если анализировать позитивные изменения, то самое главное из них — сокращение сроков рассмотрения дел, в результате чего облегчен до¬ступ к правосудию. Ведь эффективным правосудие является тогда, когда оно осуществляется в разумные сроки. В Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод отмечается, что правосудие должно осуществляться в разумные сроки. В то же время временных рамок нет, поскольку это зависит от сложности дела, характера правоотношений, являющихся предметом исследования в суде. Поэтому первый позитив — то, что отечественный законодатель четко определил сроки. Это улучшило состояние правосудия в государстве в целом.
Другое преимущество, что также отметили представители Венецианской комиссии, — это введение автоматизированной системы распределения дел. Сегодня такая система уже работает и, по моему мнению, является эффективной. Правда, как судья с 20-летним опытом, я не совсем был уверен в действенности такого механизма. Но сегодня четко вижу, что это был правильный шаг. Теперь каждый судья знает, что это конкретное дело досталось ему благодаря так называемой компьютерной лотерее.
Также к позитивам следует отнести ликвидацию четырехзвеньевой системы судов, что позволило избавиться от двойной кассации.
Думаю, законопроект Дмитрия Притыки «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины (относительно совершенствования работы Верховного Суда Украины)» поможет решить проблему рассмотрения дел в ВС. В частности, предлагается возобновить деятельность судебных палат и определить категории дел, подлежащих рассмотрению палатами. По моему мнению, это позитивный момент, ведь мы соглашаемся с заключениями Венецианской комиссии и замечаниями ее представителей в наш адрес.
— А вот Председатель ВС Василий Онопенко выступал с критикой как судебной реформы, так и этого проекта. Являются ли замечания со стороны руководителя наивысшего судебного органа борьбой за возвращение прежних полномочий?
— Учитывая то, что В.Онопенко — Председатель ВС, по-видимому, было бы абсолютно нелогично, если бы определенную часть полномочий отобрали у возглавляемой им институции (ВС), а он сказал, что это хорошо. Как чиновник он действует абсолютно логично, и на его месте я, по-видимому, поступал бы так же. Другое дело — какая мотивация.
Бесспорно, некоторые его высказывания заслуживают внимания, и с ними многие соглашаются. Тем более что прошел определенный период с тех пор, как вступил в силу закон «О судоустройстве и статусе судей», поэтому можно увидеть как успехи, так и просчеты. По моему мнению, Василий Васильевич в плане защиты корпоративных интересов Суда действует последовательно. А на пользу ли это правосудию в целом? Думаю, он во многом ошибается.

«То, что ВСЮ в настоящее время представлен в таком составе, — это значительный успех»

— Венецианская комиссия рекомендует превратить ВСЮ в орган судейского большинства. Причем судей в Совет должны избирать представители третьей ветви власти. Наличие в рядах ВСЮ депутатов и стражей поряд¬ка эксперты не одобряют. Каково ваше отношение к тому, что в нем присутствуют представители законодательной власти и правоохранительной системы?
— Хочу отметить, что ВСЮ досталось на орехи. Члены Венецианской комиссии хотели бы, чтобы в ВСЮ было большинство судей. Но напомню: Конституцией и законом «О Высшем совете юстиции» предусмотрено, что Совет отвечает за формирование высокопрофессионального судей¬ского корпуса, рассматривает вопросы о нарушении судьями присяги и нарушении судьями и прокурорами требований относительно несовмещения. Если бы ВСЮ занимался исключительно вопросами, касающимися деятельности судей, тогда действительно можно было бы согласиться с замечаниями комиссии. А так, если только судьи будут решать судьбу прокуроров, то послед¬ние могут сказать, что судебная система, используя дисциплинарное производство в отношении прокуроров, может реально влиять на деятельность прокуратуры. Кроме того, прокуроры имеют возможность обжаловать в ВСЮ решения о привлечении их к дисциплинарной ответственности.
На сегодня в состав ВСЮ входят 20 членов, из них 9 являются представителями судебной власти. Имеются в виду действующие судьи и судьи в отставке. Поэтому информация, которую обнародовал в программе «Шустер Live» 4 февраля народный депутат Сергей Соболев, якобы большинство состава ВСЮ — это прокуроры, не соответствует действительности. Только 3 представителя ВСЮ являются прокурорами: заместитель Генпрокурора Михаил Гаврилюк (назначенный Всеукраинской конференцией прокуратуры), первый заместитель Генпрокурора Ренат Кузьмин (назначенный по квоте Президента) и Генпрокурор Виктор Пшенка, который входит в Совет по долж¬ности.
Что касается членства законодателей, то, по моему мнению, Сергей Кивалов, обладая большим опытом и будучи автором многих законодательных инициатив, значительная часть которых реализована, только украшает ВСЮ своим присутствием.
Я считаю, что принцип формирования Совета должен быть подобен принципу формирования власти в целом. Разделение власти на три ветви дополняется принципом сдерживаний и противовесов. И думаю, что в составе ВСЮ он действует. Так, во время заседаний Совета за закрытыми дверями часто ведутся острые дискуссии. Это хорошо, когда мы принимаем решения консолидированно, но бывает, что с преимуществом в один голос. Однако дискуссии не мешают нам и дальше общаться и прислушиваться к мнению друг друга.
То, что ВСЮ в настоящее время представлен в таком составе, — это значительный успех.
— Недавно ряды ВСЮ пополнили вновь назначенные члены. Изменится ли работа коллегиального органа с появлением новых создателей судейского корпуса?
— Я думаю, что с приходом новых коллег в работе Совета следует ожидать лишь позитивных изменений. В первую очередь растет доверие к ВСЮ со стороны судей, ведь увеличилось количество самих представителей третьей ветви власти в этом органе.

«Нельзя навязывать коллективу руководителя, которого не уважают»

— Со времени получения полномочий назначать судей на админдолжно¬сти в судах ни одному кандидату не было отказано. Процедура отбора на админдолжности в законе определена, так сказать, в общих чертах. Фактически советы судей на свое усмотрение утверж¬дают алгоритм избрания кандидатов. Причем, как показывает практика, позиция собрания судей в этом процессе не всегда учитывается. В таком случае существуют угрозы навязывания руководства суда сверху... Что вы думаете по этому поводу? Обращает ли внимание ВСЮ на принцип, которым руководствуются, давая рекомендации в советах судей?
— Пока ВСЮ соглашается с предложениями соответству¬ющих советов судей. Хочу отметить, что они ответственно подходят к отбору кандидатов. Так, Совет судей хозяйственных судов принял положение, которым определил процедуру выдвижения кандидата на админдолжность. В соответствии с положением это может быть самовыдвижение, решение собрания судей или совета судей. Все три пути имеют право на существование.
Мы рады, что ССХС регламентировал эту процедуру. Считаю, что Совет судей общих судов должен последовать примеру советов судей других специализаций и принять такое решение. Нельзя навязывать коллективу суда руководителя, которого не уважают и который не является авторитетом.
Опасна также процедура назначения сначала судьей, а спустя короткое время — председателем суда. Хотя у меня была аналогичная ситуация: я был переведен в Печерский райсуд г.Киева и достаточно быстро стал председателем. Конечно, оперативность не всегда приводит к плохим последствиям. Но я убежден, что такая процедура может вызывать сомнения в справедливости принятого решения.
В то же время чрезмерное внимание масс-медиа к процессу назначения руководства третьей ветви власти порождает такое общественное мнение: председатель суда — это начальник у судей. Очевидно, мы сами создаем соответствующую репутацию руководителям судов, наделяя их полномочиями, которыми они не обладают. Председатели должны действовать только в рамках действующего законодательства и на основании тех полномочий, которыми они наделены.
— Во время последнего заседания ВСЮ (15 фев¬раля) на должность заместителя председателя Хозяйственного суда Донецкой области был назначен член Совета судей хозяйственных судов Александр Попов. Не вызвала ли соответствующая рекомендация ССХС замечаний со стороны отдельных членов ВСЮ?
— Ограничить члена совета судей в праве быть избранным на админдолжность невозможно. Он должен написать заявление о том, что слагает с себя полномочия члена совета еще до заседания соответствующего совета судей. А в случае его назначения на админдолжность в соответствии с законом должен освободить место члена совета судей.
Я не знаю, как происходило голосование за упомянутого кандидата, но думаю, что он не участвовал в обсуждении своей кандидатуры. На заседании ВСЮ не было ни замечаний, ни особых мнений членов совета, который его делегировал.

«На сегодня в судах первой инстанции — свыше 600 вакансий»

— В одном из интервью вы назвали порядок отбора судей непрозрачным и зависимым от субъективного влияния. Стал ли судейский отбор более демократическим и беспристрастным с принятием реформенного закона?
— Прежде всего порядок отбора кандидатов сильно изменился. Так, стст.66 и 69 закона «О судоустройстве и статусе судей» предусмотрены этапы, которые должен проходить кандидат на должность судьи.
Путь к должности начинается с объявления в средствах массовой информации о количестве вакантных мест. Второй этап включает подачу документов лицами, выразившими желание стать судьями. Дальше наступает время проведения специальных проверок.
Следующий шаг — квалификационный экзамен, во время которого кандидат проходит тестирование. Это самый сложный вопрос. На сегодня в судах первой инстанции — свыше 600 вакансий. А в целом в судах первой, апелляционной и кассационной инстанций — более чем 1300 вакансий. Это большое количество. Есть такие суды, в которых остались работать по одному-два судьи, что делает невозможным коллегиальное рассмотрение дел.
Имеют место попытки внести соответствующие изменения в закон, по крайней мере каким-то образом приостановить действие соответствующих его положений или продлить действие «Переходных положений», чтобы как можно скорее заполнить свободные места.
Представьте ситуацию: поступило 5000 документов от претендентов на эти 600 долж¬ностей. И вполне вероятно, что так и будет. Законом преду¬смотрено: тестирование долж¬но проходить в специально отведенном для этого помещении и фиксироваться с помощью технических средств видео- и звукозаписи. Я даже не представляю, где мы сможем найти такое помещение, чтобы посадить людей за столы, дать им возможность пройти тестирование.
Я думаю, мы впадаем в две крайности: сначала процедура отбора кандидатов на должности судей была абсолютно непрозрачной, что я не раз подчеркивал, а теперь мы ее слишком усложнили. Впрочем, мы не смотрим на эту ситуацию, как на безвыходную. Проводятся соответствующие консультации, ведутся дискуссии, поэтому проблема рано или поздно будет решена. Я не раз отмечал необходимость тесного сотрудничества с Высшей квалифкомиссией в этом во¬просе, необходимость согласования внутренних организационных документов деятельности обоих органов, ведь окончательное решение о соответствии кандидата должности судьи принимает все же Высший совет юстиции.
В целом новый закон в том, что касается регулирования процесса отбора кадров, имеет прогрессивный характер, но есть и определенные предостережения. Приведу пример: высококвалифицированный юрист работает помощником судьи в течение 12 лет. Ему осталось де-юре предоставить статус судьи. Однако каким образом мы сможем использовать потенциал этого человека при системе отбора, которая сегодня закреплена в законе? 99% таких лиц не смогут оставить семью на полгода и уехать учиться. Это люди, которые знают работу суда изнутри, но на их пути к судейскому корпусу создали определенный барьер. Это может привести к тому, что опытных юристов, практиков в судейских рядах станет значительно меньше.
Я считаю, что наряду с прозрачной и демократической процедурой отбора должны быть заложены соответству¬ющие механизмы, чтобы мы могли использовать потенциал помощников судей, консультантов, секретарей судебных заседаний, людей с большим опытом работы в прокуратуре или адвокатуре. Чтобы облегчить таким лицам доступ к профессии судьи, мы должны предоставить им определенные преференции.
Уместно было бы преду¬смотреть для этой категории лиц специальную подготовку в виде заочного обучения, что, во-первых, позволит не отрывать их от основного места работы, а во-вторых, повысит привлекательность этих должностей.
— Были случаи, когда ВСЮ отказывал кандидату во внесении представления о его назначении на должность судьи. А уже на следующем заседании позволял тому же человеку еще раз пройти собеседование, так как тот заявлял, что плохо чувствовал себя во время предыдущего рассмотрения его вопроса, хотя соответствующие документы о болезни предоставлялись не сразу. Не кажется ли вам, что неподготовленные кандидаты используют такой способ, чтобы получить второй шанс?
— В соответствии с законом члены ВСЮ должны учитывать некоторые обстоятельства. Нельзя уволить человека, если она находится на больничном, если состояние здоровья влияет на его поведение. Ввиду этих обстоятельств мы не можем отказать человеку в повторном рассмотрении вопроса о внесении представления о его назначении на должность. Конечно, мы проверяем, не являлась ли ссылка на плохое самочувствие попыткой еще раз использовать возможность попасть в судейский корпус.
Я не отрицаю того, что кто-то из кандидатов слукавил и прибегнул к такому способу. Но и не все претенденты во время повторного рассмотрения их вопроса получат представление о назначении. К некоторым кандидатам мы относимся с пониманием, но бывают случаи, когда видим их «непрозрачные» намерения.

«Деятельность ВСЮ в прошлом году несколько насторожила общественность»

— Понятия нарушения присяги судьи и дисциплинарной ответственно¬сти в законе пока четко не прописаны. Практиче¬ски на одних и тех же основаниях судью можно как привлечь к дисциплинарной ответственности, так и уволить за нарушение присяги. На что ВСЮ обращает внимание при решении судьбы судей и когда в действиях судьи усматривают признаки на¬рушения присяги, а когда — дисциплинарного проступка?
— Изменения, внесенные в закон «О Высшем совете юстиции», положительно повлияли на деятельность этого органа. В первую очередь новации дали возможность эффективно рассматривать во¬прос относительно привлечения судей к ответственности. Как дисциплинарной, так и той, которая наступает за нарушение присяги.
Деятельность ВСЮ в прошлом году несколько насторожила общественность. Высказывалось мнение: Совет может превратиться в карательный орган, что скажется на независимости судей, которые будут бояться принимать справедливые решения.
В прошлом году ВСЮ рассматривал предложения об увольнении за нарушение присяги относительно более чем 300 людей в мантиях. Однако принял решение о внесении представлений об увольнении лишь относительно 39 судей, которые, по нашему мнению, действовали предвзято. Это свидетельствует о том, что мы тщательно изучаем материалы. Дела в отношении этих судей накопились в Совете во время блокирования его работы в 2008—2009 гг., когда мы не имели возможности проводить заседания из-за отсутствия кворума.
Чтобы уволить судью, необходимо установить нарушения, которые значительно повлияли на права граждан и нанесли существенный ущерб конкретным людям или государству. Однако нужно четче регламентировать, что такое дисциплинарная ответственность и нарушение присяги со стороны судей.
— Сейчас Высший админсуд является первой и последней инстанцией по делам против ВСЮ. Однако вполне вероятно, что в этом году судьи, уволенные за нарушение присяги, смогут обжаловать решение ВСЮ и Верховной Рады в апелляционном порядке. По вашему мнению, уволенные судьи должны иметь право на апелляцию?
— Сегодня законом определено, что недовольные решением ВСЮ судьи могут обратиться в Высший админсуд. Я согласен с критическими замечаниями по поводу того, что должен быть механизм апелляции. И считаю, что было бы справедливо, чтобы первой инстанцией был Киевский апелляционный административный суд, а апелляционной — Высший админсуд. Но необходимо установить, что именно нашему органу принадлежит право оценивать и определять, есть ли в действиях судьи признаки нарушения присяги.
В то же время нужно определить в КАС особенности рассмотрения дел, связанных с деятельностью ВСЮ, ВР и Президента. Нужно установить, что суд решает вопрос относительно нарушения процедуры тем или иным органом, и при этом не берет на себя функции Президента, парламента или ВСЮ.
— Как известно, сейчас на рассмотрении в КС находятся несколько представлений относительно соответствия Конституции ряда законов, которые так или иначе касаются деятельности Высшего совета юстиции, в частности относительно процедуры назначения судей на административные должности, пересмотра решений Высшей квалификационной комиссии судей. Какова ваша позиция по этим вопросам?
— Прежде всего хочу сказать, что есть закон, которым установлены полномочия Высшего совета юстиции, поэтому его нужно выполнять независимо от того, нравится он кому-то или нет. Конституция определила, что органы государственной власти обязаны действовать на основе, в пределах полномочий и способом, предусмотренными Конституцией и законами Украины.
По моему мнению, вопрос назначения Высшим советом юстиции судей на административные должности, как показали события последнего времени, утратил актуальность и уже не имеет желаемого для некоторых политиков общественного резонанса. Что касается пересмотра решений ВККС, то этот вид деятельности не является новым для нас. Еще с 1998 года законом были определены такие полномочия Высшего совета юстиции, и они доказали свою эффективность.
Совет во многих случаях принимал сторону судей, которые добросовестно выполняют свой долг, — непредвзято осуществляют правосудие. Недаром Венецианская ко¬миссия в заключении от 12 — 13 марта прошлого года указала, что нельзя не приветствовать возможность обжалования решения ВККС в ВСЮ. Новым же законом эти полномочия Совета несколько конкретизированы, хотя и требуют дальнейшего законодательного урегулирования. Однако это не означает, что они не отвечают Конституции.
— Госбюджет на 2011 год предусматривает увеличение финансирования ВСЮ. Хватит ли выделенных средств для нормального формирования судейского корпуса и контроля за его деятельностью?
— Средств, как всегда, недостаточно. В прошлом году на потребности Совета было выделено более 15 млн грн. Из них на оплату труда предусматривалось почти 10 млн, на коммунальные услуги — 189 тыс. Расходы на потребление были обеспечены только на 70%. В этом году мы имеем в распоряжении 54 млн грн. Из них расходы на потребление составляют 16 млн грн., а на оплату труда — 10 млн. Нам также выделили 38 млн грн. на строительство здания для ВСЮ, работы начнутся в марте. Общая сумма, необходимая для возведения здания, 54 млн грн. Надеемся на щедрость в следующем году.
Думаю, что при моем председательстве в Совете проблема будет решена и создатели судейского корпуса будут ковать кадры в новом помещении. Финансирование недостаточное, но это не отразится на эффективности работы ВСЮ.
— И в завершение: какими будут ваши пожелания судьям — читателям «ЗиБ»?
— Прежде всего, чтобы судьи принимали справедливые решения, а граждане были довольны их работой. Ничто не может быть лучше для судьи, чем осознание того, что люди уходят с судебного заседания с чувством, что справедливость восстановлена. Желаю, чтобы сами служители Фемиды с удовольствием ходили на работу и успевали ее выполнять в течение рабочего дня.

Беседу вела Татьяна КУЛАГИНА