Закон і Бізнес


Слово прочь от судей!

В разных странах существуют законы, запрещающие критиковать обладателей мантий


№50 (1089) 15.12—21.12.2012
4593

В середине августа депутат Госдумы РФ от «Единой России» Илья Костунов решил «ограничить пространство» для критики судебной системы и российских судей. Он предложил разрешить анализировать деятельность последних только профессиональным юристам. Впрочем, примеров, когда бы им в других странах предоставлялось эксклюзивное право критиковать судей, обнаружить не удалось. А вот запретов на вольные высказывания в адрес служителей Фемиды достаточно.


И.Костунов объяснил, что «можно критиковать отдельного судью, если вы профессионал и знаете все процедуры и законы». Парламентарий этим не ограничился и намекнул на возможность вынесения соответствующего законопроекта на обсуждение коллег.

Как пишет Право.ру, если бы великий Бернард Шоу был жив и чудом обратил внимание на И.Костунова, он, вероятно, произнес бы что-то вроде своего знаменитого: «Не нужно быть курицей, чтобы судить о качестве омлета». В отсутствие писателя за его логику может поручиться мировая практика. Право.ру не удалось обнаружить ни одной страны в мире, где юристы обладали бы эксклюзивным правом на критику судей. Нельзя утверждать, что подобное не практикуется где-нибудь в районе Восточного Тимора, но куда интереснее рассмотреть опыт стран с устоявшимся правопорядком.

Саудовская Аравия

Запрет на критику судей действительно установлен в ряде государств. Например, там, где действуют законы шариата, в первую очередь — в Саудовской Аравии (здесь в принципе не существует конституции и других светских законов). По нормам мусульманского права, критика судьи может быть приравнена к богохульству, поскольку он, по сути, считается толкователем религиозных норм. Богохульство, в свою очередь, относится к категории преступлений перед богом (хадуд или хадд) наряду с воровством, употреблением алкоголя или супружеской изменой.

За богохульство предусмотрены телесные наказания (обычно до 100 ударов плетью) или же смертная казнь. Для доказательства вины нужны только два свидетеля-мусульманина, которые лично присутствовали при совершении преступления. Тяжкими грехами, по нормам шариата, считаются также распускание неправдивых слухов и клевета в адрес любого человека, необязательно судьи.

Сингапур

Критика суда жестко ограничена в Сингапуре. В этом крошечном азиатском государстве существует ответственность за оскорбление («скандализирование», если дословно) суда, а для квалификации такого преступления существуют два критерия: признак действительного риска и признак «неотъемлемой склонности».

В первом случае заявитель жалобы должен доказать, что слова или действия ответчика создают реальный риск осуществлению правосудия. Во втором же необходимо подтвердить, что цель критики суда — намерение создать у среднестатистического получателя информации представление о несправедливости судебной системы в целом. Если первый признак широко известен в странах общего права, то второй — скорее местная специфика (используется также в Малайзии).

Критерий «неотъемлемой склонности» применяется на практике гораздо чаще, потому что из-за скромных размеров Сингапура его судебная система считается особо уязвимой в части критики. В стране вообще много законов, охраняющих уникальные устои на острове. (Вспомним хотя бы полный запрет жевательной резинки ради чистоты сингапурских тротуаров.)

Наказания за «скандализирование», впрочем, не слишком суровы. Самый крупный штраф была вынуждена заплатить в 2008 году газета The Wall Street Journal, он составил $16500. Тогда издание опубликовало две редакторские колонки, в которых журналисты заявили о подконтрольности судов премьер-министру Сингапура и правящей партии. Судья, слушавший это дело, постановил, что «подобные инсинуации подрывают общественное доверие к юстиции» и, стало быть, недопустимы.

США и Великобритания

Благодаря Первой поправке к конституции, гарантирующей свободу слова и прессы, в США обнародование негативных мнений о судебной системе практически не преследуется. Общее правило заключается в том, что публикация может рассматриваться как неуважение к суду лишь тогда, когда она «представляет высшую степень опасности для правосудия». Первая поправка защищает немало противоречивых действий, вроде неонацистских маршей или публичного сжигания национального флага, но, тем не менее, нельзя отрицать, что уровень доверия граждан к судам в Америке крайне высок.

В Великобритании законодательство, касающееся критики судов, стало главной темой августа в юридическом сообществе. В британском праве норма об оскорблении судей, позаимствованная Сингапуром с некоторыми изменениями, существует с XVIII века, но сегодня считается правовым реликтом. Последний раз ее применяли в 1932 году, когда местечковая газета была оштрафована на ₤100 за фразу «дерзкий малый с конской гривой» по отношению к судье (конская грива — намек на традиционный судейский парик). Однако в 2012 году норму попытался воскресить служитель Фемиды по имени Пол Гирван, прочитавший мемуары бывшего госсекретаря Северной Ирландии Питера Хейна и обнаруживший там пару абзацев про себя.

П.Хейн назвал одно из решений П.Гир­вана заведомо неправосудным, и последний отправился в суд с иском. Но прокурор по этому делу, перед тем как начать ворошить прошлое, обратился за комментариями к П.Хейну. В ответном письме экс-госсекретарь объяснил, что высказался так лишь об одном решении судьи и никогда не ставил под сомнение предыдущие или последующие. Обвинитель согласился, что в связи с этим мемуары не представляют опасности для престижа британского правосудия в целом, и прекратил производство, а П.Хейн в свою очередь пообещал переиздать книгу, включив текст своего письма, раз уж возникли вопросы.

Юристы всех рангов теперь думают, не пора ли формально избавиться от закона, про существование которого все успели позабыть. Применяться на британских островах он практически перестал еще в XIX веке, но был нужен для укрепления авторитета судов в колониях. В Гонконге еще недавно была востребована такая форма обвинения в «скандализировании», как вульгарное или хамское оскорбление судьи. В Англии же для таких случаев есть законы о диффамации и клевете. В 1998 году, уже после передачи суверенитета Китаю, в городе прошел громкий процесс, касающийся популярной газеты The Oriental Daily News, которая в одной из статей назвала британских судей Гонконга «белыми свиньями» и «дерьмом от мира юриспруденции». Издание было оштрафовано на $650000, а автор текста приговорен к 4 месяцам тюрьмы.

В настоящее время в Великобритании сдерживающим механизмом для критики судей является закон о неуважении к суду последняя редакция которого была принята в 1981 году. Согласно его положениям (п.2.2) прессе и другим комментаторам запрещается высказываться о судебном разбирательстве sub judice, то есть когда процесс находится в активной стадии. Обозначенный в законе период начинается с назначения меры пресечения, предъявления обвинений или после получения повестки в суд. Разумеется, под запрет попадают только мнения, которые могут «серьезно навредить осуществлению правосудия».

Любопытна история принятия вышеупомянутого акта. В 1979 году, когда действовала предыдущая редакция закона, не включавшая принцип sub judice, Минюст обвинил газету Times в распространении информации, наносящей вред правосудию. Издание тогда прозрачно высказалось о виновности производителя транквилизаторов в том, что употребление его продукции может привести к аномалии развития плода во время беременности. Однако спор государства с фармацевтами находился в тот момент на стадии переговоров о досудебном урегулировании, и суд наложил запрет на дальнейшие публикации об этом деле в газете. Однако журналисты обратились в Европейский суд по правам человека, где нашли поддержку.

Практика ЕСПЧ

В Европейском суде по правам человека существует трехступенчатая система выявления признака нарушения. В деле «Times против Соединенного Королевства» суд решил, что запрет на публикации «принят в соответствии с внутренним законодательством» и «преследовал легитимные цели», однако «не был необходим в демократическом обществе». Это был первый прецедент в истории страсбургского суда по разрешению конфликта между правом на свободу высказываний (гарантируется ст.10 Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод) и правом на справедливый и независимый суд (закреплено в ст.5). В постановлении говорится, что общественный интерес, а именно информированность жертв трагедии о ее причинах, перевешивает необходимость обеспечить независимость суда.

В другом деле — «Ворм против Австрии» (1997 год) — ЕСПЧ решил похожий спор уже в пользу государства. На журналиста тогда был наложен штраф в соответствии с австрийским законом о СМИ, запрещающим обнародовать мнения или материалы, которые могут повлиять на результат судебного процесса. Заявитель в своей статье безапелляционно утверждал, что чиновник, суд над которым был в самом разгаре, виновен в уклонении от уплаты налогов. По мнению ЕСПЧ, такая мера «была необходима в демократическом обществе», так как публикация ставила под сомнение статус суда, как института по объективному разрешению правовых вопросов.

Профессионализм судьи — лучшая защита от критики

Англосаксонское право также исповедует принцип, согласно которому профессиональная подготовка судьи обеспечивает ему защиту от сторонней критики, то есть априори считается, что его решения и поведение таковы, что в здравом уме поносить его никто не будет. Однако таким качеством не обладают присяжные заседатели, поэтому дела с их участием защищает закон о неуважении к суду в части критики процесса. Прецеденты существуют, например, в той же Англии («Vine Products против Макензи») и Нигерии («Акинринсола против прокурора штата Анамбра»). Схожий принцип отношения к профессионализму распространен в тех странах с континентальным правом, где подавляющее большинство дел рассматривается одним судьей.

Таким образом, в англосаксонской правовой модели критика суда рассматривается в контексте более широкой доктрины неуважения к суду. В системах континентального права аналогичные действия чаще регулируются законодательством о свободе выражения. В Гражданском кодексе Франции, например, есть статья, запрещающая публикации, которые могут нарушить принцип презумпции невиновности. Однако в целом романо-германское право положительно воспринимает взвешенную и аргументированную критику тех, кто осуществляет правосудие.