Тамара МОРЩАКОВА: «Российские власти продолжают практику снижения роли «конституционников»
Рассуждая о нововведениях в российской судебной системе, предлагаемых президентом РФ, уместно будет вспомнить об основных изменениях, которые имели место в конституционном судопроизводстве России в последние годы. Об этих метаморфозах, которые не прошли незамеченными для конституционной юрисдикции и продолжают влиять на нее сегодня, рассказала заместитель председателя Конституционного суда РФ в отставке, советник КС Тамара МОРЩАКОВА.
Реализация решений
— Первые изменения в закон о КС касались испол¬нения решений Конститу¬ционного суда. Как трансформировалась роль КС в этом отношении?
— Первый вариант закона 1994 года был практически идеален. Он исходил из обязательности исполнения решений КС. Такой порядок не требовал от других органов власти принятия нормативных актов, подтверждавших, что признанные неконституционными нормы исключаются из правовой системы России. Более того, КС сам был вправе определять порядок исполнения своего решения.
Затем появилось правило, регламентирующее, как именно законодательные и прочие нормотворческие органы власти должны реагировать на решения КС о неконституционности проверявшихся им норм. Были установлены сроки, а также субъекты, которые должны были начать законотворческий процесс, чтобы изменить их или заменить.
— Насколько целесообразным было введение такого законодательного механизма?
— Введение данного правила было, по сути, не имело смысла. Во-первых, потому, что согласно конституции признание любого акта неконституционным означает лишение его юридической силы. Во-вторых, вовсе не всегда требуется принятие нового регулирования «взамен» отмененного КС акта. Но согласно новым представлениям оказалось, что во всех случаях нужно «включать» законодательный механизм, чтобы учесть позицию КС. А до тех пор его решение не исполнялось. Многие суды так и стали отвечать: пока закон не принят, мы не будем исполнять решение КС.
Таким образом была частично возрождена практика 1991—1993 годов, когда КС проверял не нормы закона, а исключительно конституционность или неконституционность правоприменительной практики. Сам же закон был тогда для КС неприкосновенен, и, чтобы его изменить, следовало дождаться решения законодателя. При разработке закона 1994 года этот негативный опыт был учтен. Но ненадолго. Первые же изменения, внесенные в федеральный закон о КС, определили тенденцию — юридическое значение решений КС стало принижаться.
— Законодатель посчитал, что взгляды судей¬ского меньшинства не обязательно доводить до сведения общественно¬сти. Как вы относитесь к игнорированию особого мнения судей?
— Ограничение публикаций особых мнений судей КС вместе с решением суда стало серьезной потерей. Раньше, когда все материалы по делу обнародовались «одним пакетом», каждому читающему была понятна важность позиций отдельных судей. Такое мнение могло указывать на определенные возможности в поиске правовых ответов на поставленные перед судом вопросы. И в практике КС были случаи, когда впоследствии ситуация развивалась именно так, как предлагалось в особом мнении, поначалу не нашедшем поддержки большинства.
— Каков зарубежный опыт в том, что касается позиции судейского меньшинства?
Зарубежный опыт также доказывает полезность такого подхода. К примеру, в Верховном суде США сначала излагаются особые мнения судей, и только затем — решение большинства. И публикуются они в той же по¬следовательности. Такой подход позволяет наглядно показать, что правовое развитие имеет много источников, что в нем возможны демократические начала, очень тесно связанные с демо¬кратическими же процедурами законотворчества.
Руководство с претензией
— Одно из последних нововведений — изменение процедуры избрания руководства суда. Раньше судьи имели право избирать председателя КС и его заместителя, теперь это прерогатива Совета федерации. С чем связана передача полномочий?
— В свое время, когда руководитель КС избирался тайным судейским голосованием, многие юристы, в том числе и зарубежные коллеги, считали это одним из уникальных россий¬ских демократических завоеваний. Подобное волеизъявление судей каждые три года красноречиво говорило об оценке работы председателя КС — выбрали на новый срок, значит, заслужил! Думаю, данную процедуру сочли опасной. В том, что право избирать председателя КС передано членам верхней палаты российского парламента, есть и другой аспект — расширение функций этой палаты в вопросах, решать которые вне ее компетенции. И здесь уже уместно говорить о поправках к закону о КС, которые были внесены в Госдуму 27 сентября этого года. Пакет президентских поправок логиче¬ски продолжает линию, которая все последние годы проявляется в развитии современного российского законодательства о КС. Она заключается в том, чтобы, по возможности, максимально уменьшить всю полноту силы, которой в идеале должен обладать дееспособный КС.
В соответствии с поправками Совет федерации будет решать, стоит ли лишать судью полномочий, если тот занимается деятельностью, не совместимой, по закону, с его особым статусом. Авторы поправок, очевидно, не принимают во внимание, что согласно закону о КС занятие судьи деятельностью, не совместимой с судейским статусом, всегда влечет без¬условное удаление с должности.
— Нераспространение на председателя КС нормы закона о предельном возрасте пребывания в должности судьи повлия¬ет на принцип равенства судей?
— Согласно закону все судьи имеют равные права. Новый законопроект меняет статус руководителя КС и отношение к самому принципу равенства судей: по¬следний уже больше не будет существовать. Данный принцип давно ломается на практике. Ведь председатели судов других юрисдикций для рядовых судей чуть ли не высшая власть. Если поговорить с рядовыми судьями, они иначе как «мое начальство» председателя суда не называют. Это очень симп¬томатично и очень печально.
Если к председателю нет претензий, руководить КС он будет вплоть до биологический смерти. Возникает вопрос, что делать в случаях, если претензии имеются. Когда руководителя суда выбирали сами судьи, они же могли поставить вопрос об отозвании с должности и проведении новых выборов, если убеждались, что председатель злоупотребляет своими правами или недобросовестно исполняет свои обязанности. Теперь эту проблему предлагается решать Совету федерации. Но никакой процедуры установления фактов дол¬жностных нарушений не пре¬дусмотрено. У членов верх¬ней палаты есть одно пра¬во — одобрить представление президента относительно этого.
Таким образом, мы наблюдаем появление механизма, при наличии которого говорить о независимом статусе председателя КС не приходится. Всю оставшуюся жизнь он будет бояться, не появятся ли к нему претензии.
Одностороннее дружелюбие
— Поспособствуют ли поправки, изменяющие ус¬ловия допуска обращений в КС, устранению возможности возникновения коллизий в судопроизводстве, в чем убеждали сторонники новеллы?
— Согласно поправкам жалоба гражданина будет допускаться к рассмотрению, если оспариваемая норма закона уже применена судом в конкретном деле. Суд же вправе будет обратиться в КС с запросом, только если норма закона лишь подлежит применению, но еще не применена. А если разные инстанции имеют разные позиции по поводу возможности применения нормы? А если только КС может решить этот спорный вопрос?
Как представляется, исключающая такую возможность новелла появилась в угоду Верховному суду РФ. В свое время на его пленуме было принято специальное постановление. Судьям разъяснялось, что они вправе написать запрос в КС, если сомневаются в конституционности закона.
В свою очередь судьи КС, несколько лет назад уже давали толкование ст.125, 126 и 127 конституции. Было сформулировано, что любой суд вправе обратиться в КС с запросом о конституционности закона, примененного или подлежащего применению, при одном простом условии — если этот суд однозначно убежден в неконституционности нормы.
Почему было дано такое разъяснение? Оно говорит о своеобразной дани суверенитету других юрисдикций. Согласно конституции судья подчиняется только закону. И судья сам является субъектом толкования закона. Любой судья в любом суде. Прежде чем применить закон, он должен установить соответствие этого закона конституции. Если такое соответствие установлено, то закон можно применить. Если нет, судья не имеет права следовать такому закону и обязан обратиться в КС. Если же судья сомневается в конституционности нормы, то должен продолжать уяснять ее смысл методами толкования, доступными каждому суду. Тем более высшему суду.
Суть данной поправки: уже примененный закон суд aприори должен признавать конституционным. А у судов разного уровня и разных инстанций должна существовать обязанность и возможность каждый раз самостоятельно толковать и применять закон, в том числе, обращаясь в КС, настаивать на неконституционности закона, уже примененного при решении того или иного дела, например, в суде другой инстанции или юрисдикции.
КС уже долгое время отказывается от проверки конституционности постановлений пленумов других высших судов. А ведь данные акты формулируют квазинормативные положения, от которых ни один судья в судебной системе России никогда не позволит себе отступить. Казалось бы, в таком квазинормативном качестве подобные постановления должны были бы проверяться КС. Но не проверяются. Все это наводит на грустные мысли. Другие юрисдикции упорно проявляют себя как недружественные по отношению к КС, хотя сам суд всегда относится к ним с уважением и признает их полномочия.
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!