Кот Хэнк борется за место в Сенате США как самовыдвиженец

Кот может сделать политическую карьеру, копытным — сложнее

В политике немало зверей, это всем известно. Однако настоящих четвероногих политиков в мире — по пальцам перечесть. Недавно список пополнился еще одним пушистым существом. Им стал кот Хэнк породы мейн-кун, живущий в Спрингфилде, в американском штате Виргиния. Хэнк решил побороться за место в Сенате США как самовыдвиженец.

На самом деле кота, конечно, выдвинул его хозяин Энтони Робертс, который решил дать старт политической карьере своего питомца исключительно смеха ради. Однако, как это зачастую бывает, шутка обернулась вступлением мейн-куна в политическую борьбу.

К настоящему моменту в арсенале Хэнка, появившегося на свет в 2003 году, имеются предвыборный ролик, офи­циальный сайт, а также аккаунт в Facebook и микроблог в Twitter. В социальных сетях в основном размещаются последние новости о жизни начинающего политика, а на сайте все гораздо «монументальнее» — там, в частности, можно ознакомиться с кредо кота.

Теперь последнему осталось лишь попасть в избирательный список. Для этого ему нужно собрать достаточное количество подписей, а также быть старше 30 лет и постоянно проживать в Виргинии. Если с местом жительства никаких проблем нет, то вот с возрастом могут возникнуть трудности — Хэнку всего 9 лет. Правда, в предвыборном штабе кота утверждают, что возрастной ценз он пройдет, ведь по кошачьим меркам ему уже 52—53 года.

Но даже если у Хэнка и не получится стать сенатором, он все-таки принесет пользу своей стране: предвыборный штаб кота собирает пожертвования, которые направляются на содержание приютов для бездомных и требующих особого ухода животных.

С подобной целью, кстати, в политику летом 2010 года подался пес по кличке Вуд­роу. Его хозяин Лорри Майкл, который взял пса еще щенком из приюта, выдвинул своего питомца в кандидаты на пост губернатора американского штата Техас. Чтобы попасть в список, Вудроу, как и Хэнк, должен был собрать подписи тех, кто его поддерживает. Им же предлагалось пожертвовать любую сумму в пользу приюта для животных.

Но иногда четвероногие идут в политику не только ради блага своих сородичей. В сентябре 2011 года жители Болгарии доверили право баллотироваться в мэры Варны ослу по кличке Марко. Как объяснили энтузиасты, выдвинувшие непарнокопытное на руководящую должность, Марко мог бы справиться с ролью главы города, так как, в отличие от своих оппонентов, усердно работает, не жалуется на жизнь, а главное — не врет и не ворует.

Жители Варны всячески поддерживали Марко, но мэр города Кирил Йорданов заявил, что не собирается принимать своего соперника всерьез и не намерен участвовать в дебатах с ослом, так как считает это унизительным. Активисты, поддерживавшие последнего, заявили, что Марко и сам считает ниже своего достоинства иметь дело с грязными политиками. Но нетрудно догадаться, что до победы осел недотянул, хоть и очень старался.

Так Марко стал еще одним животным, которому не удалось сделать карьеру преуспевающего политика. Ранее в этот перечень успел попасть сородич болгарского ослика — украинский конь, любимец руководителя одесского отделения общественной организации «ЗУБР» Валентина Дорошенко. В 2010 году общественник вместе с конем собрался баллотироваться в одесские мэры, однако избирком отказал парочке в регистрации.

Одной из причин отказа стало то обстоятельство, что к документам он приложил свое фото с конем и без не­парнокопытного выдвигать свою кандидатуру отказывался. «Без коня я не пойду», — решительно заявил В.Дорошенко, что не особенно расстроило избирательную комиссию, которая лишила одессита и его питомца возможности участвовать в борьбе за место мэра города.

Но истории коня и осла Марко не должны лишать надежды зверей, вознамерившихся составить людям конкуренцию в политике. В конце концов, история знает случаи, когда животные становились достаточно популярными политиками. Вот, например, в калифорнийском городе Санол для пса по кличке Боско был учрежден специальный пост почетного мэра. Боско занимал его с 1981 по 1994 год и вряд ли за эти 13 лет успел кому-то надоесть.