«Превратились в громоздкий бюрократический аппарат, которыйнередко сам попирал права граждан»
55 лет назад, в 1956 году, в ходе назначения новым министром МВД СССР Николая Дудорова правительственная комиссия проверила состояние дел в подразделениях министерства. Как выяснил обозреватель «Власти» Евгений ЖИРНОВ, выявленные тогда проверяющими многочисленные нарушения и злоупотребления вы¬глядят так, будто имели место только вчера.
«Неудовлетворительно выполняет поставленные задачи»
Смена министра внутренних дел в 1956 году была одновременно похожа и не похожа на то, как ранее сменяли руководителей этой весьма важной структуры государственной власти. Занима¬вшего пост министра с декабря 1945 года (правда, с перерывом на недолгое возвращение в 1953 году Лаврентия Берии) генерал-полковника Сергея Круглова, в отличие от его предшественников, не арестовали и не объявили ни врагом народа, ни иностранным шпионом. Но это вовсе не означало, что он тихо и мирно перешел на другую работу. С.Круглова обвинили в том, что при проведении объявленной в сентябре 1955 года амнистии по его вине было «досрочно освобождено большое число особо опасных преступников». После чего министра освободили от должности.
С обвинением в том, что среди вышедших на свободу стариков, инвалидов, неизлечимо больных, беременных и женщин с маленькими детьми оказалось большое число особо опасных преступников можно было поспорить. Но вся советская элита понимала, что в действительности речь идет о завершении распада еще недавно казавшегося незыблемым тандема двух советских руководителей — первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева и председателя Совета министров СССР Георгия Маленкова.
После ареста Л.Берии в июле 1953 года они, казалось, поделили между собой сферы влияния: Г.Маленков упра¬в¬ляет страной, Н.Хрущев — партией. Но очень скоро первый секретарь ЦК через партаппарат начал мало-помалу прибирать к рукам рычаги управления экономикой. Так что в январе 1955 года ему удалось провести через высший партийный орган, президиум ЦК КПСС, решение о том, что Г.Маленков ненадлежащим образом исполняет обязанности главы правительства и его следует освободить от должности.
Вслед за этим настал черед снимать с постов тех, кто был или считался людьми Г.Маленкова, и в декабре 1955 года очередь дошла до С.Круглова. Загвоздка была в том, что обвинение против него выглядело хлипковато, и при новом повороте аппаратных интриг Г.Маленков вполне мог добиться оправдания старого соратника и даже возвращения его на прежнюю должность. А потому требовалось собрать неопровержимые доказательства вины С.Круглова в развале правоохранительной работы.
Обычно при сдаче и приеме дел министрами назначалась комиссия в составе нескольких ответственных сотрудников Совета министров и ЦК. Правда, в большинстве случаев ее участие в процессе носило достаточно формальный характер. Однако в 1956 году при передаче дел в МВД СССР комиссия, получившая статус правительственной, состояла отнюдь не из чиновников управления делами Совета министров СССР и заведующих секторами ЦК, как было обычно. Правительственную комиссию возглавил секретарь ЦК КПСС Аверкий Аристов, а вошли в нее министр государственного контроля Василий Жаворонков, министр юстиции СССР Константин Горшенин, заместитель министра финансов Алексей Посконов, заместитель заведующего отделом административных органов ЦК Валентин Золотухин. Но еще больше поражало количество привлеченных комиссией проверяющих.
«В период приема и сдачи дел правительственная комиссия,— говорилось в ее акте, — организовала проверку работы управления и ряда отделов Министерства внутренних дел СССР, для чего было образовано 6 подкомиссий из работников отдела административных органов ЦК КПСС, Министерства госконт¬роля СССР, Министерства юстиции СССР, Министерства обороны СССР, Министерства финансов СССР и Прокуратуры СССР».
А судя по результатам работы, комиссия действовала так, будто получила задание собрать весь компромат, который только можно было извлечь из документов и свидетельств сотрудников министерства. Итог ее работы для бывшего министра внутренних дел С.Круглова выглядел, мягко говоря, неутешительно: «Правительственной комиссией установлено, что Министерство внутренних дел СССР неудовлетворительно выполняет поставленные перед ним партией и правительством задачи в области всемерного улучшения работы органов МВД по охране общественного порядка в стране, усиления борьбы с уголовной преступностью и хищениями социалистической собственности, улучшения деятельности исправительно-трудовых лагерей по перевоспитанию за¬ключенных, осуществления государственного пожарного надзора, организации местной противовоздушной обороны и др.».
«Органы милиции плохо ведут розыск преступников»
Главные претензии комиссии касались уровня преступности: «Уголовная преступность продолжает оставаться высокой. Количество таких тяжких преступлений, как убийство, разбойное нападение, кража личной собственности граждан, хулиганство и изнасилование, в 1955 году по сравнению с 1954 годом возросло. Широкое распространение получили попрошайничество, бродяжничество, нарушение паспортного режима, мелкая спекуляция, а также крупные хищения социалистической собственности. Общее количество совершаемых преступлений начиная с 1949 года ежегодно увеличивается».
Не меньше претензий предъявлялось и к раскрываемости преступлений, хотя для тех лет она могла бы считаться рекордно высокой: «Уголовный розыск органов милиции не раскрывает в среднем до 15% убийств, 30% разбойных нападений при хищениях государственного и общественного имущества, 20% разбойных нападений на граждан. По данным на 1 июля 1955 года, количество нераскрытых преступлений составляло свыше 98000, в том числе более 3500 убийств, около 11000 разбойных нападений и более 28000 краж государственного и общественного имущества. Низкая раскрываемость преступлений порождает обстановку безнаказанности для многих опасных преступников».
Еще хуже, как сочла комиссия, обстояло дело с розыском преступников: «Органы милиции плохо ведут розыск преступников, бежавших из тюрем, лагерей, колоний и камер предварительного заключения. В настоящее время в розыске находится более 9000 преступников. Кроме того, разыскивается более 20000 лиц, скрывшихся от ареста, следствия и суда. В числе разыскиваемых 1775 убийц, 2855 бандитов и разбойников, 3940 воров».
Правда, определить при этом истинный уровень преступности и подлинную раскрываемость преступлений комиссии так и не удалось, поскольку во всех подразделениях милиции практиковалось их сокрытие: «В органах милиции установилась порочная практика, когда работа начальников периферийных органов милиции оценивается только по количеству зарегистрированных преступных проявлений без анализа причин, влияющих на изменение количества зарегистрированных преступлений и состояние работы по раскрытию преступлений. Такая практика приводит к тому, что в ряде случаев начальники органов милиции, боясь ответственности за увеличение количества совершаемых на их участках преступлений, скрывают многие преступления от учета. Имеющиеся в главном управлении милиции данные свидетельствуют о том, что факты сокрытия уголовных преступлений от учета приняли массовый характер».
Как считали члены правительственной комиссии, для роста преступности существовало много причин. Среди них отмечалась плохая оснащенность милиции техникой, а также неумение пользоваться достижениями криминалистики. При этом использование агентуры для раскрытия и предупреждения преступлений правительственная комиссия сочла совершенно безобразным: «Агентурно-оперативная работа в органах милиции находится в запущенном состоянии, с помощью агентуры раскрывается не более 20% уголовных преступлений. Работники периферийных органов милиции не имеют четких указаний от главного управления милиции о порядке работы с агентурой, в связи с чем часто допускают серьезные ошибки и провалы, затрудняющие раскрытие преступлений. Вместе с тем в практической деятельности участковых уполномоченных и оперативных работников милиции нашла широкое применение работа с так называемыми доверенными лицами, используемыми, по существу, как секретные осве¬домители. Таких «доверенных лиц» насчитывается более 700000 чел., помимо официально существующей агентурно-осведомительной сети и многочисленных бригад содействия милиции, а также категории дворников и сельских исполнителей, обязанных помогать милиции в поддержании общественного порядка. Местные работники милиции высказываются за упразднение института «доверенных лиц», поскольку он приводит к массовому разбуханию своего рода осведомительной сети и насаждению режима взаимной слежки среди населения. Однако главное управление милиции стремится узаконить его существование, разработав специальную инструкцию о работе с «доверенными лицами». (Здесь и далее стили¬стические особенности цитируемых источников сохранены. — Прим. ред.)
«Возглавляют работники, не способные руководить»
Не менее важной причиной прискорбного состояния дел в милиции правительственная комиссия сочла кадровый состав защитников общественного порядка: «Общая штатная численность органов милиции на 1 января 1956 года составляла 308996 единиц, из них некомплект — 9618 единиц, или 3,1%. В деле подбора, расстановки и воспитания кадров милиции имеют место серьезные недостатки… Значительная часть работников, особенно городских и районных отделов, отделений милиции и участковых уполномоченных, не отвечает предъявляемым к ним требованиям. Качественный состав кадров органов милиции улучшается медленно. Среди начальников горрайотделений милиции, которые, по существу, определяют состояние всей работы органов милиции, 65% работников имеют низшее и незаконченное среднее образование, 30% — среднее и 5% — незаконченное высшее и высшее образование. Среди участковых уполномоченных 93,3% работников не имеют среднего образования».
Однако подобная картина, как выяснили проверяющие, наблюдалась во всей кадровой работе МВД СССР: «В центральном аппарате министерства ряд ответственных участков (ГУМ, ГУЛАГ и др.) возглавляют работники, не способные руководить порученным делом и допускающие серьезные провалы в работе... На протяжении ряда лет в органах МВД происходит большая текучесть кадров, одной из причин которой является плохая постановка воспитательной работы с кадрами и отсутствие должной заботы в органах МВД о материально-бытовых условиях рядового состава милиции и пожарной охраны. В 1955 г. из органов МВД уволено 117369 чел., в том числе по сокращению штатов — 32487 чел., по болезни и семейным обстоятельствам — 29313 чел. и по служебному несоответствию — 11756 чел. В этом же году на работу в органы МВД было вновь принято 96440 чел. Очень большая текучесть наблюдается в органах милиции, где в течение последних 5 лет ежегодно увольнялось свыше 11% личного состава».
При этом, как оказалось, далеко не все уволенные ушли по собственной воле: «В 1955 г. за злоупотребление служебным положением и дискредитацию органов уволено свыше 10000 сотрудников МВД и несколько тысяч подвергнуто взысканиям за нарушение служебной дисциплины. В том же году 865 работников МВД было привлечено к уголовной ответственности».
Весьма печально в отчете правительственной комиссии выглядело и состояние подготовки сотрудников МВД: «МВД СССР имеет военный институт, который готовит офицеров с высшим военным образованием для войск и органов МВД... В институт назначаются работники, не отвечающие требованиям высшего учебного заведения, освобожденные по несоответствию с занимаемых ими ранее должностей или оказавшиеся по каким-либо причинам за штатом. На протяжении ряда лет грубо нарушаются правила приема в институт. На учебу зачисляются офицеры, не имеющие среднего образования, командного стажа и не выдержавшие приемных испытаний...»
«Бежало 2400 заключенных»
Кадровые проблемы милиции, как считала правительственная комиссия, были только частью проблемы. Значительный рост преступности обуславливался еще и тем, что МВД СССР в подведомственных ему исправительно-трудовых учреждениях не занималось перевоспитанием осужденных.
«ЦК КПСС, — говорилось в акте комиссии, — своими постановлениями от 12 марта и 10 июля 1954 года обязал руководство МВД СССР принять меры к коренному улучшению дела перевоспитания заключенных путем ¬укрепления режима их содержания и приобщения к общественно полезному труду. Руководство МВД СССР без¬ответственно отнеслось к выполнению этих постановлений, не навело порядка в режиме содержания осужденных в местах заключения, не справилось с задачей правильной организации их трудового воспитания. Выполнение задач по перевоспитанию и исправлению заключенных в МВД СССР возложено на Главное управление исправительно-трудовых лагерей и колоний (ГУЛАГ), которое осуществляет руководство 46 исправительно-трудовыми лагерями и 6 лагерными отделениями, подчиненными непосредственно ГУЛАГу, а также 26 управлениями исправительно-трудовых лагерей и колоний, 47 отделами и 13 отделениями исправительно-трудовых колоний министерств внутренних дел союзных республик и управлений МВД краев и областей. В указанных исправительно-трудовых лагерях и колониях на 1 января 1956 года содержалось 781630 заключенных».
Ознакомившись с ситуацией, проверяющие обвинили руководство МВД в прямом игнорировании указаний ЦК: «МВД СССР не выполнило указания ЦК КПСС о раздельном содержании в ИТЛ лиц, осужденных впервые за менее опасные преступления, от рецидивистов и осужденных за бандитизм, разбой, умышленное убийство и другие особо опасные преступления. Это не только затрудняет работу по перевоспитанию заключенных, но и способствует распространению вредного влияния на заключенных со стороны рецидивистов и других лиц, осужденных за тяжкие преступления. Содержащийся в лагерях уголовно-бандитствующий элемент, не будучи изолированным от остальной массы заключенных, создал в лагерях свои группы и организованно выступает против исправительно-трудовых мероприятий. Он ведет паразитический образ жизни, дезорганизует работу производства, выводит из строя оборудование, организует массовые беспорядки, срывает мероприятия политико-воспитательной работы, грабит и терроризирует честно работающих заключенных и чинит другие беспорядки».
Не менее суровым выглядело обвинение в незаконном освобождении от конвоя закоренелых преступников: «На 1 января 1956 года в лагерях и колониях МВД насчитывалось около 70000 расконвоированных заключенных, в том числе и лиц, осужденных за особо опасные преступления. Установлены многочисленные факты, когда, оставаясь без охраны и надзора, расконвоированные за¬ключенные совершают тяжкие уголовные преступления: разбойные нападения на граждан, убийства, насилия, побеги и др. В 1955 году 7332 за¬ключенных привлечено к уголовной ответственности за преступления, совершенные в момент отбывания наказания в ИТЛ и колониях».
Печально выглядела и статистика побегов из мест за¬ключения: «Так, в 1955 году из лагерей бежало 2400 за¬ключенных, что на 44,5% больше, чем в 1954 году. Из числа бежавших 335 чел. не задержано до сих пор. Наличие большого количества побегов заключенных также связано с неудовлетворительной организацией конвойно-караульной службы в ИТЛ и колониях».
Причиной настолько неудовлетворительной ситуации проверяющие сочли самих работников исправительных лагерей: «Имеются факты, когда работники ИТЛ допускают нарушения законности, выражающиеся в необоснованном применении оружия, рукоприкладстве, незаконном водворении заключенных в штрафные изоляторы и др. Неправильные действия работников ИТЛ вызывают недовольство и многочисленные жалобы со стороны заключенных, а иногда провоцируют их на организацию беспорядков».
Ситуация в тюремном отделе МВД также оставляла желать лучшего: «На 1 января 1956 года в следственных, пересыльных и срочных тюрьмах, а также в тюремных психиатрических больницах содержалось 149770 заключенных. Начиная с мая 1955 года поступление заключенных в тюрьмы возросло, что усложнило обстановку в работе некоторых тюрем… В 1955 го¬ду в 25 тюрьмах массовые беспорядки заключенных сопровождались погромами в камерах и нападениями на охрану... Многие из осужденных к высшей мере наказания содержатся в тюрьме в ожидании окончательного решения вопроса по 7—8 месяцев. Чувствуя свое безнадежное положение, эта категория заключенных ведет себя вызывающе, наносит оскорбления охране и надзирателям, совершает попытки к самоубийству и другие проступки».
«Терроризируют их, склоняют к мужеложству»
Однако даже на таком фоне правительственная комиссия сочла крайне тяжелым положение несовер¬шеннолетних заключенных: «МВД СССР не принимает мер к своевременному вывозу из тюрем осужденных несовершеннолетних; на 1 января 1956 года их содержалось в тюрьмах 6136 чел. В ряде тюрем они размещены вместе со взрослыми за¬ключенными из числа уголовников-рецидивистов. Послед¬ние оказывают разлагающее влияние на подростков, терроризируют их, склоняют к мужеложству и вербуют в различные воровские группировки».
Однако в специализированных колониях молодым осужденным жилось ничуть не лучше: «В системе МВД СССР имеется 65 детских трудовых колоний, в которых содержится 21524 воспитанника и 62 детских воспитательных колонии с количеством 16202 во¬спитанника, а всего в 127 колониях на 1 января 1956 года содержалось 37726 воспитанников мужского и женского пола в возрасте от 11 до 18 лет. Министерство неудовлетворительно справляется с задачей воспитания детей и подростков, находящихся в детских колониях; стройной, научно обоснованной системы воспитания подростков не имеется и должной работы в этом направлении не ведется. Воспитательная работа и дисциплина среди воспитанников детских колоний находится на низком уровне; в колониях имеют место многочисленные случаи хулиганства, пьянства, краж, картежных игр, побегов, отказов от учебы и работы».
При этом оказалось, что с 1930-х годов ситуация совершенно не изменилась и в тех же детских колониях имеют место случаи насилия и самоубийств. Изменилось лишь то, что в ответ на издевательства начались бунты юных осужденных: «В 1955—1956 го¬дах в некоторых детских трудовых колониях имели место дезорганизаторские выступления подростков (бунты), которые сопровождались учинением серьезных беспорядков с человеческими жертвами. Так, например, 4 августа 1955 года во время беспорядков в Земо-Авчальской колонии было ранено 50 воспитанников и 1 убит, в Майкопской колонии 11 января с.г. во время беспорядков был убит 1 воспитанник и тяжело ранен мастер производственного обучения. Подобного рода факты имели также место в Арзамасской, Георгиевской, Бобруйской, Верхотурской, Осташковской и других колониях. Во многих случаях порядок восстанавливался с помощью воинских подразделений».
И все же особое возмущение комиссии вызвало то, что малолетних преступников не приучают к труду, не дают им профессий и после выхода из колоний те могут вернуться к преступному промыслу: «МВД СССР не уделяет должного внимания делу организации профессионального обучения подростков. Во многих колониях нет производственных площадей, не хватает оборудования и инструмента. В Земо-Авчальской трудовой колонии из 600 воспитанников 310 чел. профобучением не охвачены и никаким трудом не заняты. В Мариямпольской, Виляндской, Дубновской, Изяславской и некоторых других колониях учебные мастерские не организованы, никакого профессионального обучения воспитанников здесь не проводится... Увлекаясь чисто хозяйственной деятельностью, администрация колоний в ущерб делу трудового воспитания искусственно ограничивает применение труда воспитанников на производстве, подменяя его трудом вольнонаемных рабочих и взрослых заключенных».
«Продолжается рост уголовной преступности»
За два месяца работы комиссия нашла разного рода недостатки практически во всех управлениях и органах МВД СССР. К примеру, о подчинявшихся ему тогда пограничниках в акте правительственной комиссии говорилось: «В пограничных войсках совершается много тяжелых чрезвычайных происшествий и грубых нарушений воинской дисциплины, причем почти одна треть этих происшествий совершается пограничниками во время несения службы по охране границы. Отмечается значительное количество случаев грубости и неповиновения командирам со стороны подчиненных. Широкое распространение в некоторых пограничных частях получило пьянство».
Досталось наряду с другими и пожарным: «Органы пожарной охраны МВД неудовлетворительно выполняют возложенные на них задачи по обеспечению строгого государственного пожарного надзора и охраны от огня крупных городов и важнейших государственных объектов. Убытки от пожаров исчисляются ежегодно сотнями миллионов рублей и за 1955 год составили 368,9 млн руб., в том числе по сель¬ской местности 229,3 млн руб. В результате пожаров погибло и пострадало в 1954 году 2838 чел., в том числе 1159 детей. Кроме того, погибло 39000 голов скота, уничтожено огнем 29000 строений, сгорело 60000 т зерна».
Выводы правительственной комиссии содержались в подготовленном ею проекте постановления ЦК КПСС: «МВД СССР и многие его местные органы не ведут активной борьбы с преступниками и другими злостными нарушителями общественного порядка, не обеспечивают надежной охраны жизни граждан и их имущества от посягательств со стороны уголовного элемента, крайне слабо раскрываются опасные преступления, в результате чего во многих городах страны продолжается рост уголовной преступности, что ставит под угрозу нормальную жизнь и без¬опасность населения. Такое положение привело к тому, что МВД СССР и его местные органы, призванные охра¬нять общественный порядок в стране, жизнь и без¬опасность граждан, законные интересы и права трудящихся, превратились в громоздкий бюрократический аппарат, оторвавшийся от жизни народа и нередко сам попирающий права советских граждан…»
Кроме того, члены комиссии предложили целый ряд мер по преобразованию всего МВД, мер куда более радикальных, чем те, что принимаются сейчас в России. Однако тогда никто не мог предположить, к чему они приведут.
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!