ЕСПЧ указал на недопустимость бессрочного хранения в полицейской базе биометрических данных
С появлением дактилоскопии поиски преступников существенно облегчились. ДНК-тесты позволили сделать еще один прорыв в криминалистике. А если еще и собрана база данных на граждан, то раскрываемость только вырастет. Но не является хранение таких данных вмешательством в частную жизнь?
Преступное вождение
С этим вопросом пришлось разбираться Европейскому суду по правам человека. Причем по заявлению гражданина страны, где к конфиденциальности персональных данных относятся с высоким уважением.
В октябре 2008 года гражданин Великобритании Фергюс Гогран был остановлен на контрольно-пропускном пункте в Северной Ирландии и арестован за «регистрируемое преступление» (то есть преступление, наказуемое лишением свободы). Речь шла о вождении автомобиля в состоянии алкогольного опьянения. Тесты показали, что содержание алкоголя в выдыхаемом воздухе почти в 2 раза превышает норму. В тот же день его сфотографировали, взяли отпечатки пальцев и образец ДНК, из которого был выделен профиль ДНК.
Водитель признал себя виновным, был оштрафован на 50 фунтов стерлингов и лишен прав на 12 месяцев. Однако согласно законодательству его осуждение было отсрочено на 5 лет. Кстати, еще в 17-летнем возрасте Ф.Гогран уже привлекался к уголовной ответственности за «хулиганское поведение», за что также получил не тюремный срок, а штраф — 25 фунтов.
Спустя чуть более двух месяцев его адвокат направил ходатайство в Полицейскую службу Северной Ирландии («PSNI»), утверждая, что дальнейшее хранение фотографии, отпечатков пальцев и образца ДНК является незаконным и должны быть уничтожены или возвращены заявителю. Образец ДНК был уничтожен только в 2015 году, но в PSNI продолжают храниться профиль ДНК, отпечатки пальцев и фотография заявителя.
Тогда Ф.Гогран оспорил хранение своих биометрических данных в судебном порядке. Высокий суд в решении от 13.11.2012 установил, что хранение биометрических данных заявителя являлось вмешательством в его права в понимании ст.8 Конвенции о защите прав человека и основоположных свобод. Однако навел 11 причин, оправдывающих это.
Верховный суд также установил, что бессрочное хранение его данных было пропорциональным его правонарушению. Он отметил, что фотография заявителя хранится в отдельной базе данных, которая не используется для сопоставления лиц будь-то с помощью технологии распознавания или иным образом.
При этом суды ссылались на решение ЕСПЧ по делу «S. and Marper v. United Kingdom [GC]», которое касалось только «неосужденных» лиц. А, значит, система хранения данных осужденных, используемая в Северной Ирландии (и Соединенном Королевстве) не противоречит конвенции. Да и в других государствах — участниках конвенции формируются аналогичные базы. Вот если в Страсбурге выскажутся более определенно по данному вопросу…
Аргументы и прецеденты
Именно это и было сделано в решении от 13.02.2020 в деле «Gaughran v. the United Kingdom».
Правительство утверждало, что хранение биометрических данных и фото заявителя было соразмерным, поскольку существует широкий предел усмотрения для государств в этом вопросе. Во-первых, нет единого подхода к хранению биометрических данных осужденного.
Во-вторых, схема, используемая в Северной Ирландии, не является особо навязчивой. Некоторые другие европейские юрисдикции хранят биометрические данные, включая образцы ДНК осужденных, неопределенный или очень длительный период времени, например в течение всей жизни человека.
Наконец, схема в Северной Ирландии означает, что образцы будут отбираться только у лиц, осужденных за «регистрируемые преступления». Соответственно, она учитывает степень серьезности правонарушений. Тем более, что это представляет ценность для борьбы с преступностью. Так, статистические данные по Северной Ирландии показывают, что значительный процент осужденных повторно совершают преступление в течение одного—двух лет. А осознание того, что такие данные хранятся в базе полиции, может отпугнуть правонарушителей.
Чтобы выработать единый подход, в Страсбурге проанализировали свои прецеденты в данном вопросе. Так, например, одна из жалоб (дело «Peruzzo and Martens v. Germany») была признана неприемлемой на том основании, что заявители были неоднократно осуждены за серьезные преступления и приговорены к тюремному заключению. Закон в Германии предусматривает бессрочное хранение их биометрических данных, но Федеральное уголовное ведомство было вынуждено каждые 10 лет проверять, по-прежнему ли необходимо постоянное хранение этих данных для выполнения его задачи.
Тем не менее Суд установил, что установленный законом срок хранения в 40 лет, который на практике приравнивается к неопределенному периоду, нарушает конвенцию (см. «Aycaguer v. France»). В этом случае заявитель был признан виновным в совершении незначительного правонарушения и подлежал штрафу.И он не имел возможности запросить удаление этих данных.
Суд также отметил, что в деле «Peruzzo and Martens v. Germany» национальные суды или органы власти соблюдали соответствующие гарантии. В то время, как в деле «Aycaguer v. France» власти не предприняли никаких действий после решения Конституционного совета, который подверг критике действующий режим хранения биометрических данных.
В Страсбурге отметили, что в данном вопросе все же существует ограничения на возможность государств действовать на свое усмотрение. И сама по себе продолжительность срока хранения не является решающей при оценке того, превысило ли государство допустимую свободу усмотрения при установлении соответствующего режима.
Презумпция удаления
Прежде всего, Суд отмел аргумент правительства, что чем больше данных хранится, тем больше преступлений предотвращается. ЕСПЧ полагает, что согласие с таким аргументом было бы равносильно оправданию хранения информации обо всем населении и умерших родственниках, что, безусловно, было бы чрезмерным и неуместным.
Так же необходимость хранения ДНК в Северной Ирландии обуславливалось обязательством по расследованию «старых» преступлений при исполнении решений по так называемой «группе дел МакКерра» (касающейся действий правоохранительных органов в ходе борьбы с ИРА). Но, по мнению Суда, необходимость хранения базы данных ДНК для целей исторических расследований существенно не отличается от общих аргументов в пользу хранения биометрических данных.
Суд напоминает, что в контексте позитивного обязательства государства, вытекающего из ст.2 конвенции, существует заинтересованность общества в расследовании и, возможно, привлечении к ответственности и осуждении лиц, спустя много лет после совершения убийств. Расследование «холодных дел» также отвечает общественным интересам в общем смысле борьбы с преступностью.
Однако также Суд подчеркнул, что полиция должна выполнять свои обязанности в способ, который совместим с правами и свободами других лиц. Поэтому, приняв решение о бессрочном хранении данных, государству необходимо обеспечить наличие и эффективность определенных гарантий. В то же время биометрические данные и фотографии заявителя хранились безотносительно к серьезности его правонарушения и без учета необходимости такого хранения.
Кроме того, полиция Северной Ирландии наделена полномочиями удалять биометрические данные и фотографии только в исключительных случаях. Не существует и регулирования, позволяющего подать заявку на удаление данных, если в их дальнейшем хранении больше нет необходимости с учетом характера преступления, возраста лица, прошедшего времени и текущего поведения лица. Соответственно, доступ к такой возможности может показаться настолько узким, что становится почти гипотетическим.
Примечательно, что в Англии и Уэльсе режим хранения был изменен. Теперь лица, осужденные за менее серьезные «регистрируемые преступления», могут запросить удаление их фотографий через 6 лет. Причем действует презумпция удаления, т.е. именно власти должны доказать необходимость продления срока хранения.
В конце-концов, Суд пришел к выводу, что неизбирательный характер полномочий по хранению профиля ДНК, отпечатков пальцев и фотографии заявителя, без ссылки на серьезность преступления или необходимость бессрочного хранения и в отсутствие какой-либо реальной возможности пересмотра данного решения, нарушает справедливый баланс между конкурирующими государственными и частными интересами.
Также ЕСПЧ напоминает о своем выводе, что государство сохранило немного более широкую свободу усмотрения в отношении хранения отпечатков пальцев и фотографий. Однако этого расширительного толкования недостаточно, чтобы сделать вывод, что хранение таких данных может быть соразмерным в сложившихся обстоятельствах.
В результате, Суд констатировал, что государство перешагнуло допустимую черту свободы усмотрения в этом вопросе. А, значит, имело место непропорциональное вмешательство в право заявителя на уважение частной жизни, что не может считаться необходимым в демократическом обществе. Следовательно, имело место нарушение ст.8 конвенции.
Впрочем, Суд посчитал, что принятое решение в пользу Ф.Гограна будет достаточной компенсацией его моральных страданий от действий государства.
КОМЕНТАР ДЛЯ «ЗіБ»
Віталій СОКУРЕНКО,
юрист АО «Креденс»
— Чи ведуть українські правоохоронні органи бази даних, де містяться відомості про особу (фото, відбитки пальців, ДНК-профіль)? Чи можуть українці вимагати видалення своїх біометричних даних із такої бази?
— 27.12.2017 постановою Кабінету Міністрів №1073 затверджено Положення про національну систему біометричної верифікації та ідентифікації громадян України, іноземців та осіб без громадянства.
Документ регулює порядок упровадження та функціонування національної системи біометричної верифікації та ідентифікації громадян України, іноземців та осіб без громадянства, а також визначає її структуру та призначення.
Обробка персональних даних у національній системі, у тому числі їх зберігання, здійснюється з дотриманням вимог закону «Про захист персональних даних».
Суб’єктами системи є Державна міграційна служба, Адміністрація Держприкордонслужби, Національна поліція, МВС, МЗС, закордонні дипломатичні установи, Мінінфраструктури, СБУ, Служба зовнішньої розвідки та Міноборони.
Також проводиться фотографування (відповідно до наказу МВС від 8.06.2017 №480 затверджено порядок застосування електронних засобів контролю), дактилоскопіювання осіб, які вчинили адміністративні та кримінальні правопорушення, ведення відповідної оперативні бази, бази дактилоскопіювання (відповідно до наказу МВС від 11.09.2001 №785 затверджено інструкцію про порядок функціонування дактилоскопічного обліку експертної служби МВС).
ДНК-профіль не відбирається в осіб, яких притягують до адміністративної та кримінальної відповідальності, оскільки процедура вартісна. Вітчизняні правоохоронні органи сьогодні технічно не готові її проводити. Крім того, відсутні відповідні спеціалісти.
Згідно зі ст.15 закону «Про захист персональних даних» такі дані видаляються або знищуються в порядку, установленому відповідно до вимог закону.
Персональні дані підлягають видаленню або знищенню в разі:
• закінчення строку їх зберігання, визначеного згодою суб’єкта персональних даних на обробку цих даних або законом;
• припинення правовідносин між суб’єктом персональних даних та володільцем чи розпорядником, якщо іншого не передбачено законом;
• видання відповідного припису уповноваженого або визначених ним посадових осіб секретаріату уповноваженого;
• набрання законної сили рішенням суду щодо видалення або знищення даних.
Персональні дані, зібрані з порушенням вимог цього закону, підлягають видаленню або знищенню в установленому законодавством порядку. Персональні дані, зібрані під час виконання завдань оперативно-розшукової чи контррозвідувальної діяльності, боротьби з тероризмом, видаляються або знищуються відповідно до вимог закону.
— Чи є доступ у правоохоронних органів до бази біометричних даних, що формується в ході видачі закордонних паспортів і чи можуть силовики послуговуватися нею під час розслідувань?
— Функціонування національної системи біометричної верифікації та ідентифікації громадян України, іноземців та осіб без громадянства забезпечує ДМС, яка є розпорядником.
Доступ до інформації системи надається уповноваженим посадовим і службовим особам вищезазначених її суб’єктів з використанням засобів електронного цифрового підпису.
Слідчий у ході розслідування призначає експертизи з питання ідентифікації осіб, які залишили відбитки пальців на місці скоєння злочину (при проведенні експертизи перевіряється збіг відбитків, що вилучені, з даними дактилоскопічної бази). При цьому експерти надсилають відомості, які правоохоронці перевіряють на предмет причетності до злочину конкретної особи. Також слідчий може направляти запити (здійснювати доступ до даних, що містяться в органах ДМС).
Володимир БАБІЧЕВ,
адвокат АО «АДЕР ХАБЕР»:
— Згідно із ч.2 ст.26 та п.7 ч.1 ст.26 закону «Про Національну поліцію» під час наповнення баз (банків) даних осіб, затриманих за підозрою в учиненні правопорушень, поліція забезпечує збирання, накопичення мультимедійної інформації (фото, відео-, звукозапис) та біометричних даних (дактилокартки, зразки ДНК). Разом з тим у законодавстві не передбачено підстав для видалення зазначеної інформації із цих баз.
Проте рішення Європейського суду з прав людини є джерелом права, тому можна говорити про появу можливості вимагати видалення вищезазначеної інформації, якщо йдеться про необґрунтоване, безпідставне або надто довге зберігання. Захистити свої права можна в порядку адміністративного судочинства шляхом звернення з відповідним позовом про бездіяльність поліції або незаконну відмову у видаленні відомостей. У ч.1 ст.27 закону «Про Національну поліцію» передбачено, що вона «має безпосередній оперативний доступ до інформаційних ресурсів інших органів державної влади за обов’язковим дотриманням» закону «Про захист персональних даних».
Тож НП має можливість та правові підстави для отримання й використання інформації з ресурсів Державної міграційної служби.
Фактично ЄСПЛ визнав «недемократичним» не лише тривале зберігання відбитків пальців, а й їх використання у майбутньому для встановлення особи.
Материалы по теме
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!