«ССУ должен пресекать малейшие посягательства на независимость судьи»
Новое возводить и легче, и в то же время сложнее. Легче, поскольку нет необходимости приспосабливать старое строение к новым условиям. Сложнее — из-за отсутствия опыта предшественников, которые могли бы определить ориентиры для продвижения вперед. Ему же довелось дважды непосредственно приобщаться к перестройке: в 2010 году обеспечивать своевременную реализацию новелл судебной реформы во главе высшего органа судейского самоуправления, а через год — налаживать работу высшего судебного органа с новыми полномочиями. Насколько стойким к сопротивлению оказался законодательный фундамент реформы, а какие пробелы пришлось «цементировать» уже во время ее реализации, а также о каких достижениях будет отчитываться на ХІ съезде судей — в эксклюзивном интервью корреспонденту «ЗиБ» рассказал Первый заместитель Председателя Верховного Суда Украины, председатель Совета судей Украины Ярослав РОМАНЮК.
«Мы будем настаивать на исключении органов исполнительной власти из процесса формирования бюджета судебной системы»
— Ярослав Михайлович, вам пришлось, как говорится, с нуля организовывать работу реформированного Совета судей. Что успели сделать из запланированного 2 года назад?
— Первоочередной задачей для новоизбранных членов ССУ была наработка целого ряда положений, чего требовали нормы нового закона «О судоустройстве и статусе судей». Напомню, что состав ССУ сформирован 16 сентября 2010 года Х съездом судей Украины и уже до 1 декабря мы должны были разработать и утвердить по согласованию с ГСАУ Положение об автоматизированной системе документооборота суда, которое становилось обязательным для использования с 1 января 2011-го. Также в сжатые сроки необходимо было утвердить Положение о Государственной судебной админстрации Украины, Положение об автоматизированной системе определения члена Высшей квалификационной комиссии судей Украины, который будет проводить проверку данных о наличии оснований для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности, Положение о помощнике судьи, образцы удостоверений судьи, председателя суда и его заместителя, судьи в отставке, народного заседателя и присяжного, согласовать Положение о службе судебных распорядителей и т.п. То есть в первую очередь мы сосредоточились на подготовке нормативных документов, чего требовал реформенный закон.
Наряду с этим жизнь ставила перед нами и другие проблемы, которые требовали безотлагательного решения. Наверное, помните, сколько споров вызвала норма закона относительно заполнения и обнародования ежегодных деклараций об имущественном положении судей. Нам удалось убедить Министерство финансов, что утвержденная форма декларации ставит под угрозу независимость судьи. Ведь при наличии обнародованной информации о его месте жительства и местонахождении недвижимого имущества, которое принадлежит ему и членам его семьи, стороны процесса могли использовать эти сведения для давления на судью с целью принятия желательного для них решения. Сначала мы добились внесения изменений в порядок заполнения декларации, согласно которым графы о месте своего проживания и месте нахождения недвижимого имущества судья заполнял по собственному желанию, а через год нам удалось на законодательном уровне освободить судей от обязанности двойного декларирования — и по антикоррупционному акту, и по закону «О судоустройстве и статусе судей». Одновременно был урегулирован вопрос, касающийся обнародования личных данных из деклараций судей.
— Если в этом вопросе законодатель действительно перегнул палку, то несколько удивила позиция ССУ, который стал на защиту руководителей судов от проверяющих из КРУ.
— Наша позиция заключалась в том, что представители органов исполнительной власти не вправе проверять финансовую дисциплину судебных учреждений. По международным стандартам, такими полномочиями наделяются счетные палаты. Таким образом исключается конфликт интересов. Ведь, с одной стороны, органы контрольо-ревизионной службы (теперь — Государственной финансовой инспекции) проверяют соблюдение судами бюджетного законодательства, а с другой — в самих судах на рассмотрении находится 1600 дел,
в которых эти же службы выступают как стороны спора. Согласитесь, что при таких обстоятельствах могут возникнуть объективные сомнения в непредубежденности суда.
Кстати, во время визита в Киев делегации Верховного суда РФ его председатель Вячеслав Лебедев подтвердил, что и у них возникла аналогичная ситуация. То есть подобная проблема характерна не только для Украины, но и для других государств.
Между прочим, ваше удивление по поводу позиции совета разделяли и отдельные руководители судов. Помню, во время конференции судей общих судов, которая состоялась 9 сентября прошлого года, председатель одного из апелляционных судов публично заявил, что органы судейского самоуправления не должны заниматься вопросами проведения проверок. И когда в этом году с такой проверкой пришли в его суд, он звонил мне и просил совета, как вести себя в такой ситуации.
Поймите правильно: мы не против финансовых проверок, но мы против того, чтобы они создавали основания для конфликта интересов, ставили под сомнение объективность суда при рассмотрении дел, ведь судья не только фактически должен быть беспристрастным, но и должен восприниматься кем бы то ни было как беспристрастный, иначе будет подрываться доверие общества к независимости судебной власти. Поэтому мы настаиваем, чтобы контроль хозяйственной деятельности судов осуществлялся аудиторами Счетной палаты, которая по своему конституционному статусу является независимым органом.
— Недавно Совет судей как раз рассматривал заключение Счетной палаты относительно использования бюджетных средств. Правда, не судами, а Государственной судебной администрацией. По мнению аудиторов, отдельные расходы осуществлялись с нарушением закона или неэффективно. Какие меры будет принимать ССУ для исключения фактов нерационального расходования бюджетных средств?
— По международным стандартам, органы судейского самоуправления должны обязательно влиять на процесс формирования сметы судебной власти. К большому сожалению, у нас этот принцип в законодательстве не закреплен. Основным игроком на финансовом поле, который должен защищать интересы судов, является ГСАУ, ответственная за составление бюджета в части расходов на содержание органов правосудия и его выполнение.
Именно через ГСАУ мы и пытаемся влиять на процесс формирования бюджета судебной власти.
Так, в прошлом году во время бюджетного процесса мы акцентировали внимание главы ГСАУ на тех принципах и подходах, которые он должен отстаивать при составлении проекта государственной сметы. Ведь Министерство финансов настаивало, чтобы судейское вознаграждение и оплата труда работников аппарата осуществлялись за счет средств, которые будут поступать от судебного сбора и которые согласно закону должны направляться исключительно на осуществление правосудия. Мы указали на недопустимость такого подхода, поскольку суды не являются хозрасчетными организациями и не должны зависеть от наполнения специального фонда госбюджета. Это будет создавать прямую угрозу независимости служителей Фемиды.
Такую же позицию мы отстаивали и во время обсуждения проекта госбюджета в Минфине (следует отдать должное, там согласились на участие в заседании представителя ССУ). Нас услышали, и была достигнута договоренность, что расходы на оплату труда судей будут выделяться из общего фонда. Компромисс сводился к тому, что работники аппарата судов будут получать зарплату все же за счет средств от поступлений судебного сбора.
— Наверное, именно этим вызвано поручение Кабмину от главы государства увеличить расходы по бюджетным программам на зарплаты работников аппарата судов и расходы на Национальную школу судей?
— Да, плоды такого компромисса мы пожинаем уже сегодня. И весьма правильным и своевременным является упомянутое вами поручение Президента. Конечная цель — оплата труда работников аппарата должна проводится тоже за счет общего фонда госбюджета.
— Может, уместно было бы указать непосредственно в законе, что оплата труда судей и работников аппарата осуществляется исключительно за счет общего фонда?
— Абсолютно верно. Кроме того, мы настаивали и будем настаивать на исключении органов исполнительной власти из процесса формирования бюджета судебной системы.
— То есть вы имеете в виду право вносить в парламент свои предложения относительно смет органов правосудия?
— Да, и это не наша прихоть. В соответствии с международными стандартами бюджет действительно независимой судебной системы не должен пересматриваться и изменяться министерствами в структуре исполнительной власти. Согласно Конституции Украины, как и в большинстве демократических систем, которые основываются на принципах распределения полномочий между ветвями власти, полномочия по выделению средств на обеспечение деятельности органов судебной власти относятся к законодательным полномочиям парламента. По нашему мнению, абсолютно приемлемо то, что Министерство финансов консолидирует бюджетный запрос судебной системы в общее бюджетное представление в Верховную Раду. Однако, учитывая распределение полномочий и независимость судебной системы, неприемлемо то, что Министерство финансов может сокращать или иным образом изменять бюджетный запрос судебной системы. Это является функцией исключительно Верховной Рады. Что касается формирования бюджетного запроса, то к этому процессу следует активнее привлекать органы судейского самоуправления — собрания судей, советы судей и конференции судей специализированных судов. На прошлогодней конференции судей общих судов я предлагал ввести процедуру, согласно которой собрания судей при участии территориальных управлений ГСАУ готовили бы обоснованные предложения по бюджетному запросу относительно объемов финансирования каждого суда в частности, эти предложения после предварительного согласования с руководством ГСАУ и советов судей специализированных судов передавались бы на утверждение соответствующей конференцией судей. Именно утвержденные на конференции судей цифры глава ГСАУ должен включать в бюджетный запрос. Такое мнение получило одобрительные отзывы и было поддержано коллегами из органов судейского самоуправления на словах. На деле же коллеги еще не сделали попыток его реализовать.
Кстати, в рекомендациях, которые были подготовлены по результатам прошлогоднего мониторинга независимости судей, также отмечалось, что в соответствии с международными стандартами органы судейского самоуправления должны принимать участие в подготовке сметы судебной системы.
«Только в этом году в совет поступило 5 заявлений судей о посягательстве на их независимость»
— Какие еще факторы, кроме материального обеспечения, влияют на уровень независимости органов правосудия?
— Главной задачей органов судейского самоуправления является принятие мер по обеспечению независимости судей. В прошлом году мы провели мониторинг состояния независимости, чтобы узнать у самих судей, как они оценивают свою защищенность, в частности были ли попытки влияния на них, пытался ли кто-то вмешаться в их деятельность. Результаты этого исследования обсуждались на конференции, по итогам которой на заседании ССУ были одобрены рекомендации, касающиеся мер по укреплению независимости судей. Эти решения были направлены в органы государственной власти и парламент для того, чтобы их учли.
— Согласились ли с вашими рекомендациями чиновники и нардепы?
— Да, Верховная Рада недавно приняла ряд предложенных главой государства законодательных изменений относительно усиления независимости судов и судей. Речь идет о лишении прокуроров возможности оказывать давление на суд путем инициирования проверок и привлечения судьи к дисциплинарной ответственности.
Кстати, в этом году мы также начали проводить мониторинги, которые стали уже традиционными, а сейчас к опросу привлечем еще адвокатов и прокуроров. 15 августа любой участник судебного процесса и вообще каждый желающий, который придет в суд, получит анкету и на условиях анонимности сможет выразить свое мнение по поводу того, является ли суд предвзятым.
Также будет предложено оценить условия, в которых работает суд. Ведь суд — это учреждение, которое предоставляет услуги по осуществлению правосудия. Они должны предоставляться качественно, в надлежащих и благоприятных для получателей этих услуг условиях. То есть должна быть удобной для пользования и доступной информация о рассмотрении дел, должны быть приведены образцы документов, которые подаются в суд, созданы условия для ознакомления с материалами дела, ожидания судебного заседания и т.п.
— Какова цель такого опроса? Убедиться, что жалобы, поступающие от граждан, отвечают действительности?
— Мы хотим составить общую картину состояния судов по всей стране, чтобы выявить одинаковые проблемы и дать рекомендации по их решению. Во время последней церемонии принятия присяги судьями, назначенными впервые, глава государства также указывал на необходимость создания в судах надлежащих условий для реализации гражданами своих прав.
— В этом же выступлении Президент подчеркнул, что «общество нуждается в образованных, уверенных в своих силах судьях, которые не побоятся стать преградой беззаконию». Но готово ли государство реально, а не на бумаге защитить их независимость?
— Новеллой закона «О судоустройстве и статусе судей», которую, кстати, отметили как прогрессивную и международные эксперты и которую приводят в качестве примера другим государствам, является право судьи, который видит угрозу своей независимости, непосредственно обратиться за защитой в Совет судей. Мы, в свою очередь, обязаны безотлагательно проверить такое обращение и принять соответствующие меры реагирования.
И в последнее время судьи достаточно активно пользуются таким способом защиты. Только в этом году в совет поступило 5 заявлений судей о посягательстве на их независимость.
В частности, к нам обратилась судья одного из районных судов г.Киева, рассматривавшая гражданский спор, стороной в котором был работник милиции. Этот «страж порядка» вызвал судью повесткой в подразделение милиции, занимающееся борьбой с организованной преступностью, и сообщил, что если она не примет меры по обеспечению его иска, он будет квалифицировать это как коррупционное деяние. То есть таким образом пытался заставить судью принять желательное для него процессуальное решение по своему частному делу.
Мы провели проверку фактов, изложенных в обращении судьи, и в своем письме к Генеральному прокурору я просил рассматривать мое обращение как сообщение о преступлении и в соответствии со ст.97 УПК решить вопрос о возбуждении уголовного дела за вмешательство в деятельность судебных органов.
— Насколько мне известно, по ст.376 Уголовного кодекса до сих пор не осуждено ни одно лицо...
— Все когда-то бывает впервые. Хотя вы правы: такие случаи неединичны, но до вынесения приговоров именно по этой статье УК дело доходит крайне редко. Впрочем, Совет судей должен немедленно реагировать на каждое такое сообщение, чтобы пресекать малейшие посягательства на независимость судьи.
— А как вы расцениваете действия судьи, которая пришла по вызову работника милиции?
— Она поступила как законопослушный гражданин. И уже во время разговора в милиции поняла, что целью вызова было конкретное гражданское дело, которое находится в ее производстве.
«В вопросе страхования судьи оказались в худших условиях по сравнению с другими государственными служащими»
— Как и любая профессиональная самоуправляющаяся организация, Совет судей должен заниматься еще и социальной защитой…
— Да, данный вопрос остается чрезвычайно актуальным для нас, ведь это одна из основных функций органов судейского самоуправления. Во исполнение указанных полномочий в прошлом году мы подготовили законопроект, который касается вопроса страхования судей, и обратились в Кабинет Министров как орган, который имеет право законодательной инициативы, с просьбой внести его на рассмотрение Верховной Рады. Ведь в этом аспекте социальной защиты судьи оказались в худших условиях по сравнению с работниками органов прокуратуры, милиции, налоговой службы и другими государственными служащими.
Приятно отметить, что наша инициатива нашла поддержку и у народных депутатов. На последнем заседании Комитета ВР по вопросам правосудия председатель подкомитета Дмитрий Шпенов, докладывая по соответствующему проекту, отметил его актуальность. И комитет решил рекомендовать парламенту принять документ за основу и в целом.
Также в прошлом году мы разработали законопроект, который должен привести в соответствие с требованиями профильного закона порядок исчисления длительности отпусков судей. Ведь согласно ст.130 закона «О судоустройстве и статусе судей» основной отпуск судьи исчисляется в рабочих днях, тогда как закон «Об отпусках» длительность отдыха требует исчислять в календарных днях. Более того, в постановлении о введении в действие закона «Об отпусках» предусмотрено, что другие нормативно-правовые акты действуют только в той части, которая ему не противоречит. При переводе рабочих дней в календарные по «древнейшей» формуле длительность отпуска судьи «урезается».
Кабмин поддержал нашу инициативу, и в заключении Министерства социальной политики отмечено, что наше предложение ценное. Следовательно, есть надежда, что и эта проблема в ближайшее время будет решена.
— Лето — пора отдыха, в частности и для служителей Фемиды. Однако, как стало известно, правительство АР Крым намеревается взять на свой баланс единственный на полуострове санаторий, в котором могут отдохнуть украинские судьи и работники аппарата. Не слишком ли затратно содержать в дальнейшем это учреждение, если судьи отдают предпочтение другим местам отдыха?
— Такой вопрос поднимался еще осенью 2010 года, когда ССУ только начал работу в новом составе. И тогда было принято решение отказать в передаче санатория в подчинение Совету министров АРК. Свое повторное обращение к нам крымское правительство подкрепило статистикой, по которой в прошлом году в этом учреждении не оздоровился ни один судья.
Чтобы лучше понять суть проблемы, мы пригласили на заседание ССУ директора санатория и все же сошлись во мнении, что нельзя отказываться от того единственного, что есть. Нужно найти финансирование, создать современные условия для отдыха и оздоровления, и тогда судьи и работники аппарата, члены их семей охотно будут посещать это учреждение.
«В условиях перегрузки судью нельзя допускать к осуществлению правосудия»
— Одной из безотлагательных проблем для всей судебной системы, наверное, остается определение оптимальной нагрузки. На каком этапе находится решение этого вопроса?
— Над данным вопросом работали еще предыдущие составы ССУ, и Х съезд судей поручил нам довести его до логического завершения, предложив механизм определения оптимальной нагрузки, чтобы Верховная Рада могла закрепить его на законодательном уровне.
Понятно, что целью такого поручения является не банальная заинтересованность в статистических данных. Нам необходимы критерии, которые бы помогли с учетом медицинских показателей определить объем работы, позволяющий судье работать наиболее эффективно и качественно. Когда же человек работает с превышением норматива, увеличивается вероятность принятия ошибочного решения. В условиях чрезмерной перегрузки судью просто нельзя допускать к осуществлению правосудия, поскольку тогда вероятность ошибки объективно резко растет, а он вершит человеческими судьбами.
— То есть по этим нормативам будет определяться и количественный состав каждого суда?
— Да, эти данные должны быть положены в основу расчета штатной численности судов. Кроме того, по нормативу можно будет регулировать уровень оплаты труда. Ведь ни для кого не секрет, что в разных регионах, а иногда и в одной области судьи имеют неодинаковую нагрузку.
— Тогда судья будет заинтересован, чтобы граждане обращались к нему по любому поводу...
— Речь идет о такой системе, когда за рассмотрение количества дел, превышающего норматив, кроме оклада, будет выплачиваться надбавка за интенсивность труда. В то же время, если этот показатель превысит критическую черту, работа вообще не должна оплачиваться, поскольку, как я говорил, при таких обстоятельствах судья не может качественно и эффективно выполнять возложенную на него функцию по осуществлению правосудия.
— Следовательно, этот показатель можно заложить в автоматизированную систему, и она не должна распределять дело судье, у которого уже находится на рассмотрении критическое количество дел.
— Совершенно верно. И таким путем пошли в Российской Федерации. Там есть нормативы нагрузки, внесен соответствующий законопроект, и дело только за тем, чтобы убедить законодателя в необходимости принять данный акт.
В начале этого года делегация ССУ ездила к нашим северо-восточным соседям перенимать опыт, в частности, чтобы ознакомиться с их наработками по методике определения нормативной нагрузки. А в первых числах августа Киев посетят члены Совета судей России во главе с его председателем Юрием Сидоренко. Думаю, мы продолжим наш разговор и, возможно, узнаем что-то новое и полезное для себя.
Сейчас наша работа застопорилась на необходимости с помощью специалистов определить норматив нагрузки на судей. Нужно провести экспертизу, чтобы определить санитарные, медицинские, психологические показатели, которые будут положены в основу методики.
— В Украине есть такие специалисты или нужно привлекать зарубежных экспертов?
— Мы нашли у нас такое учреждение, которое согласилось в течение 2—3 месяцев провести комплекс соответствующих исследований. По предварительным подсчетам стоимость этой экспертизы — 180 тыс. грн. К величайшему сожалению, ГСАУ не может заплатить указанную сумму, хотя именно на эту структуру возложена обязанность обеспечивать деятельность органов судейского самоуправления. Мы старались заинтересовать данным вопросом международные учреждения, в частности Центр судейских студий, проект USAID «Украина: справедливое правосудие», но не нашли поддержки. Теперь обратились к руководству правового департамента Совета Европы…
— Неужели $22,5 тыс. — такие большие деньги за эту работу?
— Уверен, что нет и в конце концов мы найдем средства для ее продолжения.
— Кстати, будут ли учитываться при определении норматива интеллектуальные способности судьи? Ведь осуществление правосудия — не физический, а умственный труд и у каждого человека свой показатель IQ.
— Не стану утверждать, что будущая методика учтет все факторы и индивидуальные особенности. Но постараемся, чтобы она была максимально приближена к реальности, что поможет исправить ситуацию с перегрузкой судей.
— Наверное, первым шагом к такому приближению можно считать подготовленный ГСАУ законопроект относительно оснований привлечения судей к ответственности. Но, по мнению некоторых членов ССУ, этот документ может превратить в норматив чрезмерную нагрузку, которую наблюдаем в большинстве местных судов. И разве можно требовать от судьи соблюдения разумных процессуальных сроков без определения разумной нагрузки на него?
— Полностью согласен с вами. Если данный закон примут, то будем иметь в качестве ориентира «среднюю температуру по палате»: в одних регионах судей бросает в жар от количества дел (например, в Белоцерковском горрайонном суде Киевской области нагрузка на судью составляет 238 дел в месяц), которые приходится рассматривать, а в других — люди прохлаждаются (есть суды, где нагрузка на судью в месяц не превышает 37 дел). При этом и там и тут не будет превышен средний показатель нагрузки за прошлый год.
Как по мне, при определении оснований для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности за нарушение процессуальных сроков нельзя опираться на какие-то усредненные показатели. В каждом конкретном случае следует давать индивидуальную оценку. Даже имея значительную нагрузку, судья может допустить безосновательную волокиту, если, не разобравшись, от чего зависит решение спора, совершит процессуальные действия, которые никак не повлияют на окончательное решение, или вообще не приложит никаких усилий для рассмотрения дела в установленные сроки.
Разобраться с причинами нарушений и учесть факторы, которые их обусловили, в частности и уровень нагрузки на судью, должны органы, отвечающие за привлечение его к дисциплинарной ответственности: Высшая квалификационная комиссия судей и Высший совет юстиции. Пока у меня нет оснований утверждать, что они принимают необъективные решения, не учитывают этот критерий.
Поэтому на последнем заседании, когда рассматривался проект ГСАУ, у членов Совета судей возникли сомнения в его целесообразности. Мы направили документ в советы судей специализированных судов, чтобы они выразили свое мнение и осенью у органов судейского самоуправления была единая позиция: инициировать принятие данного закона или отказаться от этой идеи.
«Судебного вмешательства требуют только такие ситуации, в которых налицо спор»
— Если по результатам экспертизы будет выведен показатель максимального количества дел (а их, как известно, ежегодно поступает все больше), то как долго государственный бюджет сможет выдерживать дополнительные расходы на постоянное увеличение численности судов и судей?
— Именно поэтому, по моему мнению, стоит задуматься над тем, не следует ли двигаться и в другом направлении. Увеличение количества судей, предусмотренное последним поручением Президента, безусловно, нужно, чтобы суды имели возможность выполнять функции, возложенные на них новым Уголовным процессуальным кодексом. Ведь ставятся новые задачи, появляется новая процессуальная фигура — следственный судья.
Во многих странах мира нагрузка на судей растет. Правда, если у нас среднее поступление дел и материалов на судью в месяц — 140, то в соседней Беларуси — 90, а в Германии — вообще 50. Впрочем, немцы считают, что это — чрезвычайно высокий показатель, и тоже ищут способы, как его уменьшить. Цель таких поисков заключается не столько в том, чтобы облегчить работу судьи, сколько в том, как обеспечить эффективное и справедливое правосудие в разумные сроки. Это — проблема государственной важности, поскольку при большой нагрузке судебная система дает сбои.
По моему мнению, нам необходимо пересмотреть, чем вообще должен заниматься суд. И исходить из того, что судебного вмешательства требуют только такие ситуации, в которых налицо спор. Ведь если не нужно устанавливать факты, которые имеют значение для решения дела, давать им правовую оценку и в зависимости от этого решать спор, а требование сводится к тому, чтобы побудить выполнить очевидное обязательство, то нет смысла обращаться в суд. С такими функциями может справиться и внесудебный орган.
Это касается, например, возвращения кредитов. О чем можно спорить, если есть документальные подтверждения возникновения обязательства и его невыполнения? И решение суда должно сводиться только к взысканию с ответчика полученной в кредит суммы.
В Гражданском процессуальном кодексе отдельный раздел посвящен упрощенной процедуре судопроизводства — приказному производству. Оно применяется при взыскании заработной платы, коммунальных платежей, задолженности за телекоммуникационные услуги. Но наличие такой процедуры не решает проблему, поскольку в случае, если должник возражает против судебного приказа, тот может быть отменен и дело будет подлежать рассмотрению в порядке искового производства. То есть суд выполняет двойную работу. В то же время, как показывает статистика, 36% дел — споры, которые можно было бы решить путем обращения взыскания на основании исполнительной надписи нотариуса. Если закон позволяет обращать взыскание на основании исполнительной надписи нотариуса на предмет ипотеки — недвижимое имущество, то почему нельзя таким способом взыскать задолженность по заработной плате, размер которой признает работодатель?
Опять же проблема не только в нагрузке на судей. Если в государстве не выполняются обязательства по значительному количеству договоров, власть должна задуматься над этим и предложить эффективные рычаги влияния, которые бы побуждали недобросовестную сторону выполнять свои обязательства. Как по мне, было бы оправдано отнести такую категорию дел к полномочиям нотариусов. И для кредиторов это было бы более приемлемо, поскольку возвращение долгов происходило бы оперативнее, чем в случае судебного процесса. Да и расходы были бы значительно меньше. Значительно менее обременительной, чем судебный процесс, эта процедура была бы и для бюджета. Кстати, такой способ снижения нагрузки на судебную систему в августе прошлого года избрали в Беларуси. В бесспорном порядке на основании исполнительной надписи нотариусов там теперь взыскивают не только суммы, о которых говорится в пп.1—4 ст.96 ГПК Украины, но и задолженность по кредитам, по арендной плате, страховые премии и т.п. Такой же способ расширения юрисдикции нотариата предусматривает и проект закона, разработанный Министерством юстиции Российской Федерации в ноябре 2011 года.
— Но в свое время с этой целью были созданы третейские суды. Вот только впоследствии законодатель, прикрываясь лозунгом о том, что нужно сделать невозможными злоупотребления, стал постепенно ограничивать их компетенцию.
— Да, есть такая тенденция. Кроме того, во время дискуссии приводился и следующий аргумент: по Конституции, юрисдикция судов распространяется на все правоотношения, следовательно, кредитор имеет право обратиться непосредственно в суд. По моему мнению, это — ошибочное толкование нормы Основного Закона.
Европейский суд по правам человека не раз выражал свою позицию по этому поводу, которая сводится к тому, что право на обращение в суд не является абсолютным. Каждое государство может внедрять механизмы, определять органы, которые должны решать споры в досудебном порядке.
— А как же право на судебную защиту, гарантированное той же конвенцией?
— Это право сохраняется, ведь должнику предоставляется возможность обжаловать решение досудебного органа в суд. Если, скажем, должник не согласен с исполнительной надписью нотариуса, он имеет право обжаловать ее в суд.
— И 99% обратятся в суд, чтобы оттянуть момент уплаты долга.
— А статистика утверждает иное: только 6,5% исполнительных надписей нотариусов в 2011 году обжаловано в суд. Ведь в статусе истца должнику необходимо уплатить немалый судебный сбор, оплатить услуги представителя в суде, и поэтому, осознавая свою неправоту, вряд ли согласится на дополнительные расходы.
Также стоит заинтересоваться идеей введения процедуры медиации, существующей во многих странах мира. В России соответствующий закон работает с 1 января 2011-го, и в июне этого года президиум ВС РФ уже утвердил обобщение практики применения судами данного акта. Аналогичный институт активно действует в Грузии, Казахстане, Беларуси. А значит, и нам стоит задуматься, действительно ли все те вопросы, которые сейчас решают украинские суды, следует оставлять на их рассмотрение. И таким образом уменьшить нагрузку и создать условия для более эффективного судопроизводства. Ведь, повторю: задачей суда является решение спора при его наличии, когда люди чувствуют потребность в том, чтобы их рассудили. Если же суд из-за перегруженности не способен решить спор своевременно, тот теряет актуальность, теряется и смысл судебного вмешательства.
«Полное обновление состава ССУ нелогично и нецелесообразно»
— Закон не запрещает повторно избирать судей членами ССУ. Да и 2 года — довольно небольшой срок, чтобы человек втянулся в работу, разобрался с проблемами. Насколько я понимаю, вы не собираетесь повторно претендовать на место в совете, поскольку запрещено совмещать админдолжность и членство в органах судейского самоуправления.
— Чтобы снять вопрос относительно совмещения мной членства в Совете судей Украины и пребывания в административной должности в Суде, отмечу: после того, как я был избран на должность Первого заместителя Председателя ВС, подал заявление о сложении полномочий члена ССУ. Совет рассмотрел мое обращение и пришел к выводу, что избрание членов ССУ, а следовательно, и их увольнение является исключительной компетенцией съезда. Мое заявление есть, будет проводиться очередной съезд — он его рассмотрит. Иначе получается, что делегаты выразили мне доверие, избрав членом ССУ, я согласился работать — и вдруг через год отказываюсь от своего слова?!
— Да, это выглядело бы неэтично. Значит, вы сложите полномочия после того, как отчитаетесь съезду о работе совета. Будете ли советовать конференциям судей оставить своих представителей в ССУ еще на один срок? Ведь ненормально каждые 2 года избирать новых людей, которые опять будут тратить время на то, чтобы разобраться в новых обязанностях.
— Согласен: полное обновление состава ССУ нелогично и нецелесообразно. По моему мнению, можно было бы ограничиться определенной ротацией и сохранить преемственность в работе совета. Ведь нынешний состав ССУ за 2 года приобрел определенный опыт работы. И этот коллектив стоило бы сохранить, по крайней мере его костяк.
— То есть вы довольны работой своих коллег?
— Да, доволен. В Совете судей Украины представлены и Конституционный Суд Украины, и каждая юрисдикция, и уровни судей общих судов, и разные регионы. Все члены совета люди неравнодушные, они полны энергии и желания работать. Хотя сначала необходимо было разграничить полномочия ССУ и советов судей специализированных судов. Ведь в какой-то мере наши функции пересекаются. Были опасения по поводу дублирования работы.
Но нам удалось найти общий язык с коллегами и определить, что ССУ занимается проблемами, имеющими значение для всей судебной системы, а советы судей специализированных судов — более прикладными, то есть касающимися отдельного суда или судьи. Например, изучая состояние осуществления правосудия при рассмотрении дел, по которым подсудимые содержатся под стражей, мы направляли свои усилия на выявление не столько недостатков в организации работы конкретного суда, сколько тенденций, которые характерны для всей системы, чтобы понять их причины и принять комплексные меры по их искоренению в системе в целом.
— Кстати, когда планируется провести ХІ съезд судей Украины?
— По закону, очередной съезд должен созываться раз в 2 года. Этот срок истекает осенью. Однако мы еще не определились с датой его проведения. Дело в том, что в двадцатых числах ноября исполняется 65 лет одному из судей Конституционного Суда, назначенному по квоте третьей ветви власти. Наверное, не стоит созывать форум снова через месяц-два ради решения одного вопроса — назначения судьи Конституционного Суда Украины.
Кроме того, мы надеемся, что к тому времени сможем предложить съезду методику определения нагрузки на судей. Также планируется утвердить новую редакцию Кодекса судейской этики, который мы должны были привести в соответствие с законом «О судоустройстве и статусе судей». Проект кодекса весной был одобрен Советом судей и сейчас обсуждается на круглых столах в регионах.
— Какие вопросы являются ключевыми в новой редакции кодекса?
— Ключевым является вопрос отделения принципов поведения судьи от системы дисциплинарных норм. В определенной форме дисциплинарной ответственности нуждаются все правовые системы. Однако в разных государствах такая потребность ощущается по-разному. В этом отношении существует базовое отличие между странами общего права, в которых судейский корпус меньше и назначается из числа опытных юристов-практиков, и странами континентальной системы с большим судейским корпусом, состоящим из в целом более молодых судей, действующих на профессиональной основе, — к таким государствам относится и Украина. Кодекс судейской этики должен содержать стандарты поведения судей во время осуществления ими правосудия, в отношениях со средствами массовой информации и т.п. Принципы профессионального поведения должны указывать судьям основные направления — как преодолевать трудности, оставаясь независимыми и беспристрастными. Но эти принципы должны быть полностью отделены от системы дисциплинарных норм. Простое несоблюдение профессиональных стандартов не может быть основанием для привлечения судьи к дисциплинарной ответственности. Основанием для этого должно быть вопиющее нарушение. Сущность дисциплинарного рассмотрения должна заключаться в привлечении судьи к ответственности за поведение, которое в основе своей противоречит тому, чего ожидают от человека такой профессии.
Таково мое видение. Вместе с тем окончательное решение должен принять съезд. Причем Совет судей готовится подать на его утверждение не только сам кодекс, но и комментарий к его положениям.
— И в завершение: что пожелаете своему преемнику на должности председателя ССУ?
— Главное — не замалчивать проблемы и не бояться стучать во все двери ради их решения. Ведь от активности членов Совета судей, их настойчивости и убедительности в отстаивании своей позиции зависит судьба и конкретного судьи, и судебной системы в целом.
Весь номер в формате PDF
(pdf, 3.78 МБ)
«Суды не должны зависеть от наполнения специального фонда госбюджета. Это будет создавать прямую угрозу их независимости».
Материалы по теме
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!