«Розстрілювати кожного, в кого буде виявлено зброю після строку здавання»
30 років тому, в 1980-му, співробітники КДБ провели операцію «Арсенал» з масового вилучення зброї в населення. Оглядач «Власти» Євген ЖИРНОВ відновив історію боротьби радянського керівництва за повне і беззастережне роззброєння громадян.
«Провести повне роззброєння»
Багато років тому міліцейський оперативник розповів мені кілька історій про операцію, що проводилася в 1980 році, з вилучення в населення зброї, яка незаконно зберігалася. Служив він у Магадані, й опергрупу, до складу якої його включили, вертольотом перекидали з одного чукотського стійбища на інше для абсолютно рутинної і, як здавалося, нікому не потрібної роботи. Оперативники збирали оленярів, просили показати зброю і дозволи на неї, звіряли номери і вирушали далі.
Проблема, як розповідав мій співбесідник, виникла в стійбищі, де вони збиралися переночувати. Один з оленярів разом з документами на якусь стару рушницю пред’явив вінчестер 1960-х років випуску.
— Де взяв? — запитали оперативники, хоча й самі чудово розуміли, що дістати вінчестер можна було тільки одним способом — зганяти в обхід прикордонних постів на Аляску й обміняти там на що-небудь у жителів американської Крайньої Півночі. Але чукча вирішив клеїти дурня:
— Дід подарував!
— А де він? — поцікавилися міліціонери.
— Помер років сорок тому.
Опери намагалися довести підозрюваному, що такого не може бути. Що гвинтівка зроблена менш ніж 20 років тому і померлий ніяк не міг її подарувати. Проте чукча наполягав на своєму.
Знаючи про небайдужість народів Півночі до горілки, оперативники вирішили напоїти чукчу й ¬отримати зізнання. Дружина оленяра подала на тарілках закуску, всі випили, але фокус не вдався. Чукча продовжував твердити: «Дід подарував».
І міліціонери махнули рукою на впертого оленяра. Старший групи з Москви наказав оформити правопорушникові добровільне здавання зброї, що звільняло того від кримінальної відповідальності й ув’язнення від 3 до 8 років, а правоохоронців — від подальшої мороки з ним.
Цей випадок досить виразно характеризує той період радянської історії, коли влада, по суті, дивилася на зберігання громадянами зброї крізь пальці. Проте так було далеко не завжди.
У перші місяці існування радянської влади в цьому питанні спостерігалися кидання з крайності в крайність. Більшовики то роздавали без жодного обліку зброю тим, кого вважали своїми прихильниками, то оголошували про поголовне здавання її під страхом страти.
Наприклад, у 1918 році комендант Ярославського залізничного вузла Бенецький видав такий наказ: «Приказываю всем, у кого имеется холодное и огнестрельное оружие, в трехдневный срок со дня опубликования сего внести в военно-революционный комитет. В противном же случае, у кого будет обнаружено оружие, виновные будут расстреливаться на месте. Все разрешения на право ношения оружия, выданные какими бы то ни было организациями, считать недействительными. Они должны быть заменены новыми у коменданта военревкомитета». (Тут і далі лексичні, стилістичні й граматичні особливості цитованих джерел збережено. — Прим. ред.)
А в грудні того ж року Раднарком РРФСР прийняв декрет «Про здавання зброї», де максимальною мірою покарання за незаконне зберігання зброї було 10 років ув’язнення. Минув місяць, і виявилося, що декрет поширюється не на всіх громадян нової Росії. 29 січня 1919 року голова ВЦВК, найвищого законодавчого органу РРФСР, Яків Свердлов підписав циркулярний лист про боротьбу з козацтвом, в якому була вимога поголовно знищувати багатих козаків. Ішлося там і про вилучення зброї: «Провести полное разоружение, расстреливать каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи»
Не минуло й місяця, як український Раднарком прийняв власне, відмінне від російського, рішення. Зважаючи на гостру потребу в зброї для армії, її вирішили не забирати в населення, а викупляти. За армійську трилінійну гвинтівку пропонували на вибір або 21 аршин ситцю, або 3 фунти залізного товару, або 8 підков, або 3 коси, або 3 серпи, або 3 грабель, або 8 фунтів шкіри, або 5 фунтів оселедців, або 5 хусток і 1 фунт мила, або 10 фунтів гасу.
Така ж картина спостерігалася і в подальші роки. 12 липня 1920-го Раднарком РРФСР прийняв новий декрет про незаконне зберігання зброї — «О выдаче и хранении огнестрельного оружия и обращении с ним». У декреті йшлося: «В целях борьбы с незаконным хранением оружия, с небрежным и неумелым обращением с ним Совет народных комиссаров постановил:
1. Хранить и пользоваться огнестрельным оружием могут только лица, которым по роду службы присвоено оружие (военные, состоящие в частях войск, милиция и т.п.), а также лица, которым это право предоставлено постановлениями Совета народных комиссаров...
4. Привлекать к судебной ответственности и немедленно задерживать, карая лишением свободы на срок не менее шести месяцев по приговору суда, лиц, виновных в совершении указанных ниже деяний:
а) хранении огнестрельного оружия без законного на него права, даже если хранение не имело преступных целей...»
«Загальне прохання і побажання — обеззброїти весь Кавказ»
Вже в наступному місяці на Північному Кавказі про¬йшли операції з вилучення зброї в населення, які порушували цей декрет. 10 серп¬ня 1920 року був написаний «Доклад о поездке по обезоруживанию гр. сел Ардон, Каргарон и Нагкау (правильно Ногкау. — Прим. ред.) состоящего в резерве окружных военкомов М.Веретенникова». У доповіді зазначалося: «Было собрание войска от пяти эскадронов, и в три часа 5 августа тройка вы¬ехала по направлению к Каргарону. В 6 часов утра все селение было оцеплено, и тройка начала работу в селении Каргарон. Был созван сход и проведен митинг на тему: «Причины и цели сбора оружия», в результате чего было собрано: винтовок 387 шт., шашек и клинков — 22, бебутов (вигнутих кинджалів. — Прим. ред.) — 9, патронташей — 15, патронов — 6000 шт., пулеметных стволов 7 шт., боевых удар¬-ников — 16, пулеметов «Люис» — 2 и масса другого оружия. После чего был произведен повальный обыск, после обыска был на митинге в присутствии всего схода расстрелян гр. Закуров за скрытие винтовки. Таким же порядком проводилась работа и в селениях Ардон и Нагкау.
Все расстрелы производились днем в присутствии сходов, после чего давался еще один час для сдачи оружия. В общем сбор прошел удовлетворительно, но можно бы сделать больше, если бы не следующие причины: приходилось при работе спешить, так как был дан срок только три дня, что слишком мало при таких больших трех селениях, второе — мало вооруженной силы — 2506 всадников не могут оцепить три селения, которые растянулись на 12 верст, кроме того, нам было дано 100 штыков продтранспорта 14-й стрелковой дивизии, но таковые в наше распоряжение не прибыли. Причина неявки тройке неизвестна.
Настроение населения выжидательное, сдавшие же оружие действовали под давлением крупной вооруженной силы, но общая просьба и пожелания — обезоружить всех, то есть весь Кавказ, так как слишком тяжелым бременем у населения этот разбой и грабежи, и многие граждане видят в этой работе начало борьбы советской власти с разбоем, чем поднимается престиж власти у населения и дает энергично местным работникам и органам власти. Кроме всего этого взяты из каждого селения заложники и произведено несколько арестов убийц и конокрадов».
І це не було окремим випадком чи чиєюсь ініціативою. Того ж дня, 10 серпня 1920 року, член надзвичайної революційної трійки Перегримов доповідав начальникові політвідділу військ Терської області: «4 августа в 7 часов вечера я выехал в качестве члена чрезвычайной революционной тройки для разоружения селений Алагир и Самугардан. 6 августа в 4 часа утра оба селения были оцеплены двумя эскадронами кавалерии и полком пехоты, а также были закрыты все выходы. В 8 часов утра был устроен митинг, где было разъяснено населению о целях приезда тройки, а также ежедневно устраивались митинги в каждом селении. После добровольной сдачи оружия были устроены повальные обыски, результаты обысков оказались неважные.
Вообще нашу операцию подорвала резервная сотня милиции, которая по чьей-то инициативе вошла чуть ли не за сутки в селение и, конечно, контрреволюционеры бежали в ущелье, а также очень мало оказалось оружия у населения.
Результаты работы следующие. Собрано оружия: 220 шт. винтовок, 150 шт. патронов, ручная граната, 1 бомбометная бомба и 5 револьверов разной системы. Чрезвычайной тройкой расстреляно 8 человек: 6 бандитов, терроризировавших население и грабивших всех проезжающих беженцев из Южной Осетии, а также совершавших массовые убийства; 1 контрреволюционер, выдавший несколько коммунистов и 11 товарищей красноармейцев, которые расстреляны белыми, и 1 — за несдачу оружия после двух предупреждений.
Должен заметить — партийная работа отсутствует в полном смысле слова. Очень слабо давали материалы на контрреволюционный бандитский элемент и только после ультиматума тройки было сделано это. Председатель Алагирского исполкома был арестован за саботаж и бездеятельность. Тройкой издан последний приказ населению о добровольной явке всех офицеров и бандитов. За всех, кто скрывается, взяты заложники».
Можна було подумати, що подібні випадки — ініціатива місцевого керівництва в окремо взятому краю. Проте те ж саме відбувалося в Сибіру і в інших місцях.
Одначе ще важливішим було те, що вилучення зброї, яке проводилося за допомогою військових нальотів, особливо на Кавказі, не давало належного результату: володарі зброї найчастіше встигали піти разом з нею в гори. Тому з початком нового етапу роззброєння техніку вилучення зброї спробували вдосконалити.
«Довелося вдатися до посилених репресій»
У 1925 році керівництво Північнокавказького краю на чолі з Анастасом Мікояном вирішило провести операцію з роззброєння Чечні.
«Я обещал, — писав А.Мікоян, — поднять этот вопрос в ЦК. Зашел к Сталину, рассказал ему о необходимости изъять оружие у чеченцев и что крайком готов провести эту операцию организованно и без особых осложнений... Подумав, Сталин согласился с нами, и вопрос этот в ЦК был решен положительно».
Повернувшись у Ростов, А.Мікоян викликав до себе командувача військ ПКВО Ієроніма Уборевича і повноважного представника ОДПУ Юхима Євдокимова. Обговорювали одне питання: як увести в Чечню війська тихо і без стрілянини. Рішення знайшов хитромудрий А.Мікоян.
«Для этого, — згадував він, — решили провести в Чечне маневры частей Красной армии. Организовать их празднично и ярко. Привлечь группы самодеятельности, большие оркестры, провести театрализованные представления, концерты, встречи, организовать братание красноармейцев и населения и, опираясь на местную молодежь и комсомольцев, продвигаться вглубь Чечни, охватив все ее районы... Помимо главной задачи — изъятия оружия, было решено в ходе операции выполнить и другую, частную, но весьма важную задачу — задержать Гоцинского. Организация поимки этого главаря бандитов возлагалась на Евдокимова».
Перед початком операції всі її керівники поїхали в Сочі, де відпочивав Йосип Сталін, щоб «розповісти йому про план операції та отримати якісь поради». А.Мікоян не згадував про те, хто саме вигадав подати справу так, ніби ініціатива операції виходить від ОДПУ і військових, а партійні органи ні при чому. У Сочі було вирішено, що А.Мікоян у Чечню не поїде, а перебуватиме в П’ятигорську, щоб у разі усклад¬нень розбиратися в спорах чеченських керівних нацкадрів і керівників чистки як нібито нейтральна сторона.
Кордон Чечні та Грузії заздалегідь перекрили оперативники і частини ОДПУ, відрізавши бандам шляху до відступу. А для участі в «маневрах» виділили 250 кулеметів, артилерію, 8 літаків і бронепоїзд. Проте легкої «прогулянки» не вийшло.
Введення військ почалося 23 серпня 1925 року, а роззброєння — через три дні. Проте бандити та їхні ватажки ще 12 серпня отримали докладний план операції від своїх соратників у керівництві Чечні й були готові до завзятої оборони. Заступник голови Реввійськради СРСР Йосип Уншліхт доповідав політбюро: «Отряд Апанасенко при своем продвижении из района Грозный встречал весьма различные отношения со стороны местного населения. С одной стороны, все, способные носить оружие, уходили в горы, оставляя в селении только стариков, женщин и детей. С другой стороны, были случаи встречи хлебом-солью, а в некоторых аулах отряд встречал глухое сопротивление, препятствующее операции по разоружению, почему приходилось прибегать к артиллерийскому обстрелу и к бомбометанию с самолетов.
Наибольшее упорство было проявлено зумсоев¬ским обществом. Добившись известного перелома боевыми действиями, командование округа предъ¬явило требование о сдаче Гоцинского в определенный срок, при этом были взяты заложники из числа почтенных стариков. Такое требование не было удовлетворено, почему пришлось прибегнуть к усиленным репрессиям — обстрелу артиллерийским огнем и бомбометанию с воздуха (за два дня брошено 22 пуда бомб). Только после всего этого Гоцинский 5 ноября был выдан.
Вторая группа под начальством комдива т.Козицкого... проводила операцию в 5-м боевом участке, где во главе всего бандитизма стоял шейх Ансалтинский, скрывавшийся в районе аула Дай... Вторая группа во время проведения операции наибольшее сопротивление встретила в районе Дай. Тут почти во всех случаях пришлось применять артиллерийский огонь, а в самом ауле Дай пришлось бросать бомбы, причем известно, что как от обстрела, так и от бомбометания в ауле были жертвы. 31 августа т.Уборевич доносил о большом переломе в районе селения Дай и рассчитывал, что к 1 сентября шейх Ансалтинский будет выдан нам, и на самом деле Ансалтинский 2 сентября сдался сам...»
Одночасно Ю.Євдокимов і його люди виявили всіх членів Чеченського ревкому, пов’язаних з бандитами, і тих, котрі керували бандами, і сподівалися отримати в Москві дозвіл на їх арешт. Результат, на перший погляд, виглядав блискучим: війська вилучили 25299 гвинтівок, 4319 револьверів, близько 74 тис. гвинтівкових і приблизно 1700 револьверних патронів, 2 кулемети, телеграфний апарат, кілька десятків гвинтів¬кових обрізів і бомб. Проте на одночасне роззброєння прилеглих територій, передусім Дагестану, не вистачило сил. Тому вилучення зброї на Північному Кавказі довелося потім повторювати ще не раз.
У 1926 році в Дагестані вилучили 38201 гвинтівку, 19 589 револьверів, 12 кулеметів, 561 гранату, 88195 гвинтівкових патронів, 8875 револьверних патронів. Здавалося б, усе забрали дочиста. Але одночасної операції в прилеглих автономіях не проводили, і знову частина зброї пішла на суміжні території. Виявилося це під час наступної операції в 1929 році, коли в Чечні та Інгушетії «викачали», як тоді говорили, з населення ще 6178 одиниць зброї. Але з’ясувалося, що й це далеко не все. У 1932 році, при придушенні чергового повстання в Чечні, війська, судячи зі звітів, вилучили 1498 одиниць зброї.
А коли настав час нової чистки Чечено-Інгушетії, що проводилася з грудня 1937 до травня 1938 року, в руках властей знову опинився цілий арсенал: 3348 гвинтівок, 2596 револьверів і пістолетів, а всього разом з гладкоствольними рушниця-ми — 10889 одиниць. Крім того, вилучили 4 кулемети. І навіть після цього зброя на Північному Кавказі не перевелася.
«Припинити видання дозволів на придбання будь-якої зброї»
Швидше за все, саме північнокавказькі провали привели власті до висновку про те, що найефективніше вилучати зброю разом з власником. Адже таємне зберігання зброї можна було вважати доказом антирадянських і терористичних намірів. Тому у відомому наказі НКВС СРСР №00447 від 30 липня 1937 року, який започаткував масові репресії, про вилучення зброї говорилося: «На основании утвержденного списка начальник оперативной группы производит арест. Каждый арест оформляется ордером. При аресте производится тщательный обыск. Обязательно изымаются: оружие, бое¬припасы, военное снаряжение, взрывчатые вещества, отравляющие и ядовитые вещества, контрреволюционная литература, драгоценные металлы в монете, слитках и изделиях, иностранная валюта, множительные приборы и переписка. Все изъятое заносится в протокол обыска».
У вересні 1937 року НКВС доповідав Й.Сталіну про ¬успіхи на Уралі: «Наряду с развертыванием следствия по вскрытию всех звеньев повстанческого подполья на Урале проводилось изъятие оружия повстанцев. Всего с начала операции изъято пулеметов Дегтярева — 3, запасных стволов — 2, боевых винтовок — 187, винтпатронов — 4000, револьверов разных систем — 224, гранат — 11, охотничьих ружей — 1334, минного пороху — 498 кг, дымного пороху — 1120 кг, аммона-ла — 1111 кг, бикфордов шнур — 3830 м, детонаторов — 2451, пенькового взрывчатого шнура — 180 м, оболочек для взрывснарядов — 6, холодного оружия — 166 единиц».
Методика виявилася ефективною, і в 1941 році її застосували на щойно приєднаних до СРСР територіях. Наприклад, у проекті постанови про очищення За¬хідної Білорусії від контрреволюційних елементів указувалося: «Обязать НКГБ и НКВД Белоруссии обеспечить изъятие нелегально хранящегося у населения огнестрельного оружия, арестовывая и привлекая к уголовной ответственности лиц, у коих будет обнаружено оружие без соответствующего разрешения».
В результаті після початку війни влаштовувати нову кампанію з вилучення зброї в населення не довелося. У плані заходів московських чекістів, прийнятому 22 черв¬ня 1941 року, наприклад, мовилося: «Прекратить выдачу разрешений на приобретение всякого оружия для индивидуального пользования. У лиц, уходящих в Красную армию, произвести изъятие нарезного оружия. Произвести перепроверку списка лиц, имеющих гладкоствольные охотничьи оружья».
Більш-менш масштабні операції з вилучення зброї проводилися за наказом Лаврентія Берії на терито¬ріях, звільнених від німецької окупації. У доповіді наркома держбезпеки СРСР Всеволода Меркулова Й.Сталіну, написаній у березні 1943 року, зазначалося: «Немцы перед отходом из районов Кабардино-Балкарской АССР в ряде мест сформировали из числа дезертиров из Красной армии и пособников оккупантов вооруженные банды, поставив перед ними задачу организовать повстанческое движение в тылу Красной армии. В Черекском р-не при своем ¬отступлении оккупанты из числа дезертиров, бывших военнослужащих Красной армии и немецких пособников сформировали банду численностью до 300 человек, вооружили ее винтовками и автоматами и, заявив, что они вернутся через 2 месяца, поставили перед бандой задачу удерживать это время в своих руках ущелье.
Руководителями банд являлись Османов Хаджидаут, бывший работник РК ВКП(б), имевший медаль «За трудовую доблесть», Замаев Хазир, бывший нарсудья района, Жангуразов Магомет, бывший зав. райзо, Мечукаев, бывший председатель РИКа, и Занкишиев, бывший предколхоза, исключенный в прошлом из ВКП(б). В результате принятых мер арестовано 245 участников банды, в том числе Замаев, Жангуразов и Мечукаев. При аресте отобрано винтовок — 119, патронов — около 2000 штук».
«Вилучено в населення 25 кулеметів»
У величезній кількості вилучалася зброя на Західній Україні й у Прибалтиці. Але дуже багато її так і залишилося в населення. І операція «Арсенал», що проводилася в 1980 році, це наочно показала.
«Органами Комитета госбезопасности, — доповідав голова КДБ Юрій Андропов у ЦК КПРС, — с 10 марта по 25 мая 1980 года осуществлен комплекс чекистских мероприятий по оказанию помощи органам внутренних дел в проведении операции «Арсенал», направленной на выявление и изъятие огнестрельного оружия, боеприпасов и взрывчатых материалов, незаконно хранящихся у населения.
В процессе проведенных мероприятий органами КГБ получено 2400 заслуживающих оперативного внимания сигналов, из них 2190 проверено. В органы МВД — УВД направлено 1413 информации, по которым принимались необходимые меры.
Территориальными органами госбезопасности и особыми отделами КГБ совместно с прокуратурой и органами внутренних дел изъято у населения: 6905 единиц огнестрельного оружия, в том числе 25 пулеметов, 146 автоматов, 1676 винтовок и карабинов, 828 пистолетов и револьверов, 1750 стволов малокалиберного оружия, 2480 обрезов и самодельного нарезного оружия.
Кроме того, изъято 290 тыс. патронов, 965 гранат, 1189 кг ВВ, 13 самодельных взрывных устройств и разыскано 160 стволов ранее похищенного и утраченного огнестрельного нарезного оружия.
Изъятое оружие, бое¬припасы и взрывчатые материалы хранились у ¬отдельных лиц со времен Великой Отечественной войны или найдены в местах бывших боев, либо были похищены в воинских частях, организациях и учреждениях, а также изготовлены кустарным способом.
Данных о том, что оружие и взрывматериалы похищались с целью совершения особо опасных государственных преступлений, не получено.
За хищение, а также незаконное ношение, хранение, изготовление оружия или взрывчатых веществ органами внутренних дел привлечено к уголовной ответственности 1025 человек и административной — 11700.
Местными органами и особыми отделами КГБ уделяется большое внимание осуществлению профилактических мер по устранению причин и условий, способствующих хищению и утрате оружия, боеприпасов и взрывчатых материалов в организациях, учреждениях и частях Советской армии. По этим вопросам партийным и советским органам представлено 1212 информации для принятия необходимых мер.
Вместе с тем Комитетом госбезопасности СССР совместно с территориальными органами проведена работа по проверке 2600 человек в связи с причастностью их к производству незаконных взрывов, хищению и хранению взрывчатых материалов. Особое внимание при этом уделено изучению 33 лиц, совершивших или готовивших взрывы против представителей партийных и советских органов.
Проводимые органами госбезопасности СССР мероприятия по предупреждению и пресечению хищений и утрат оружия, бое¬припасов и взрывчатых материалов увязываются с решением контрразведывательных задач по борьбе с террористическими и экстремист¬скими проявлениями со стороны отдельных враждебно настроенных лиц, а также по обеспечению безопасности в период проведения XXII Олимпийских игр в Москве».
Операція «Арсенал» була визнана успішною. Проте через кілька років знову почалися поодинокі, а згодом масові розкрадання зброї з армійських складів у республіках СРСР, а потім і нові операції з вилучення зброї, яким, здається, не буде кінця.
Євген ЖИРНОВ,
«Комерсант-Власть»
Коментарі
До статті поки що не залишили жодного коментаря. Напишіть свій — і будьте першим!