«Займалася хабарництвом, використовуючи нездорову обстановку у Верховному суді РРФСР»
60 років тому, в 1949-му, політбюро ЦК КПРС ухвалило рішення судити за хабарництво кілька десятків працівників і членів верховних судів СРСР, РРФСР, Мосміськсуду, а також адвокатів. Оглядач «Власти» Євген ЖИРНОВ з’ясував подробиці закритої та ніколи не згадуваної в пресі справи.
60 років тому, в 1949-му, політбюро ЦК КПРС ухвалило рішення судити за хабарництво кілька десятків працівників і членів верховних судів СРСР, РРФСР, Мосміськсуду, а також адвокатів. Оглядач «Власти» Євген ЖИРНОВ з’ясував подробиці закритої та ніколи не згадуваної в пресі справи.
«Я вимагаю нещадного вироку»
Процес над працівниками судових установ м.Ленінграда кардинально відрізнявся від звичного для них способу ведення справ непманів. Прокурор Верховного суду Андрій Вишинський, котрий виступав на процесі обвинувачем, так описував злочини суддів: «Следователи и народные судьи Сенин-Менакер, Кузьмин, Шаховнин, Михайлов, Копичко, Васильев, Елисеев, Демидов, Флоринский и Гладков вошли в связь с нэпманами и различными преступными элементами, заинтересованными в прекращении своих дел. Указанные выше следователи и судьи занимались систематическими попойками и кутежами. Во время этих попоек и кутежей тут же, на месте, судебными работниками, при участии тех же нэпманов, составлялись постановления о незаконном освобождении арестованных по разным делам лиц и достигалось соглашение о незаконном прекращении самих судебных дел...» (Тут і далі лексичні та стилістичні особливості документів збережені. — Прим. ред.).
Насправді епізодів хабарництва й розпусти виявили не дуже багато. Проте проблема полягала в тому, що серед обвинувачених були комуністи, а хабарі брали не тільки в ленінградських судах. І, мабуть, тому для науки іншим показова справа слухалась у Верховному суді, а А.Вишинський наголошував на її політичній підоснові: «42 человека сидят здесь перед нами... Вот первая группа преступников — получатели взяток — 15 судебных работников, и среди них есть коммунисты. Вторая группа — посредники — 10 человек, и среди них есть тоже коммунисты. Получают «коммунисты», посредничают «коммунисты». Конечно, коммунисты в кавычках… на деле — маленькие, грязненькие, развратные обыватели».
З особливою пристрастю А.Вишинський викривав на процесі звинуваченого Копичка та його коханку: «Боннель — это известная петербургская великосветская кокотка, соблазнившая одного из коммунистов, «перестроившаяся» на соответствующий лад и воскресившая под покровительством этого так называемого коммуниста развратные нравы бывшего петербургского или петроградского «общества»... Этот «коммунист» — подсудимый Копичко — бывший следователь губернского суда. Расстрелять его нужно за одну связь с этой кокоткой, вертевшей следственной работой Копичко!.. Копичко торговал своим судейским званием. Он продавал себя проститутке. Совесть судейскую продавал...
Я требую сурового наказания, беспощадного наказания, которое разразилось бы здесь грозой и бурей, которое уничтожило бы эту банду преступников, посягнувших на честь судейского звания, запятнавших своими преступлениями великое имя советского судьи».
Як наслідок, 17 обвинувачених були засуджені до найвищої міри соціального захисту — розстрілу, 8 отримали по 10 років з подальшим пораженням у правах, а інші відбулися більш м’якими покараннями.
Проте куди важливішим виявилося те, що процес не мав бажаного виховного результату. Судді продовжували зловживати владою, і до кінця 1920-х років керівництво країни визнало, що корпус вершителів людських доль потрібно очищати від дореволюційних писарів і секретарів, котрі в часи царизму звикли брати хабарі, після 1917 року вступили в партію та розкладали радянські органи. Суди вирішили «уробітничувати», направляючи на суддівські посади більшовиків-пролетарів від верстата.
«Газет не читає, закону не знає»
У 1934 році ЦК прийняв директиву, а до процесу очищення судів вирішили залучити комісію радянського контролю. Її голова Микола Антипов у вересні 1935 року доповідав про результати виконаної роботи: «Директива ЦК ВКП(б) от 10/VII-
Наркомюст РСФСР не знает даже, какое количество судей охвачено переподготовкой в порядке специального постановления Совнаркома от 5 марта
Розчарувала комісію радянського контролю і політична підкованість суддів: «Проверкой установлено наличие среди них людей совершенно безграмотных... — ішлося в доповіді М.Антипова. — Народный судья Воронцово-Александровского района Лебедев не читает даже газет. Лебедев не знал о постановлении июньского пленума ЦК ВКП(б) об уборочной кампании и хлебопоставках. К союзным республикам относит «Карачай, Татарию, Азербайджан» и добавляет: «Остальных не помню»... Лебедев, который должен судить за невыполнение госпоставок, считает, что в молокопоставках обязан участвовать каждый колхозный и единоличный двор, независимо от наличия коровы.
Нарсудья Александровского района (Сев. Кавказ) Засыпкин также не читал постановления пленума ЦК. Этот судья не знает закона о зернопоставках, о сельхозналоге, не имеет представления о новом уставе сельскохозяйственной артели... Нарсудья Зануда (Куйбышевский край) газет не читает, 23.VIII не знал о конгрессе Коминтерна... Судья Никитин (Куйбышевский край) не знает закона о борьбе со спекуляцией, утверждал, что закон об охране общественной собственности «касается также хулиганства».
Проте найбільше перевіряльники були вражені тим, які вироки виносили судді, котрі мали такий професійний та інтелектуальний рівень: «Неграмотность народных судей приводит к тому, что до 40—60% вынесенных ими и обжалованных приговоров отменяется и заменяется вышестоящими судами. Многие приговоры настолько возмутительны по содержанию, что трудно сказать, являются ли они результатом неграмотности и политического недомыслия судей, или сознательным созданием материалов для антисоветской агитации. Несколько фактов: Лунинский нарсуд (Куйбышевский край) по делу об алиментах вынес именем РСФСР такое решение: «Принимая во внимание, что Вахтина, имея 40 лет, незамужняя и крайне непригодной личности для полового сношения с тов. Цаплиным... Вахтиной и Цаплину в признании отцовства отказать».
Водотранспортный суд Камского бассейна (Свердловск, судья Басаргин) осудил капитана Ростовщикова за разложение команды, хищения и виновность в авариях — к 3 годам лишения свободы, но дополнил приговор словами: «Учитывая, что Ростовщиков, в силу слабости и склонности к пьянству и в силу привычки напиваться во всякое время по своему жизненному укладу, в порядке ст.53 Уголовного кодекса лишение свободы заменить условным осуждением». Этот же судья, разбирая дело по обвинению Балогурова и др., признал их виновными в авариях и приговорил к исправительным работам, но на этот раз сделал скидку на трезвость: «Принимая во внимание, что аварии совершены в трезвом виде…».
Одначе ще більше комісію обурило те, що судді-висуванці не гірше за попередників навчилися зловживати службовим становищем: «Отдельные звенья судебного аппарата оказались засоренными преступными элементами. В Куйбышевском крае в течение года из 117 нарсудей 27 судей (или 23%) сняты с работы за разные злоупотребления, причем 14 нарсудей отданы под суд.
Нарсудья Порозов (Челябинская обл.), будучи судьей в Уфалейском районе, присваивал себе вещественные доказательства, делал приписки в приговорах и т.п., снова работает в другом районе.
Нарсудья Миньярского р-на (Челябинская обл.) Денисов систематически пьянствовал, занимался взяточничеством, присваивал вещественные доказательства, уничтожил уголовное дело и т.д.».
Як наголошувалося в доповіді М.Антипова, для припинення хабарництва та інших неподобств не робилося практично ніщо. Партія і уряд знову взялися за виправлення становища, пошук і підготовку кваліфікованих кадрів, а в 1938 році провели судову реформу. Проте результат виявився таким же, як і раніше.
«Численні факти винесення неправосудних вироків»
З початку 1948 року в різних частинах країни збільшився потік скарг в обкоми ВКП(б) і республіканські ЦК на суддів і судові вироки. Десь від них відмахувалися: всі не задоволені вердиктами скаржаться і звинувачують служителів Феміди. Але якщо скарги підкріплювалися численними і точними фактами, відмахнутися було вже складно. До того ж заявники відправляли скарги в Москву, і в результаті почалися перевірки судів різних рівнів.
У Башкирії, наприклад, після розслідування з посад зняли майже всіх керівників Верховного суду і Міністерства юстиції республіки. Тоді ж, у серпні 1948 року, за помилки в роботі відправили у відставку голову Верховного суду СРСР Івана Голякова, його заступника Василя Ульріха і п’ятьох членів Верховного суду Союзу. А з доповіді прокурора СРСР Григорія Сафонова керівництву країни випливало, що вся судова система від низу до верху уражена корупцією: «Докладываю, что за последнее время Прокуратурой СССР вскрыты многочисленные факты взяточничества, злоупотреблений, сращивания с преступными элементами и вынесения неправосудных приговоров и решений в судебных органах Москвы, Киева, Краснодара и Уфы. Расследованием установлено, что эти преступления совершались в различных звеньях судебной системы, а именно: в народных судах, Московском городском суде, Киевском областном суде, Краснодарском краевом суде, Верховном суде РСФСР и, наконец, в Верховном суде СССР...
Хотя следствие по этим делам еще далеко не закончено, только по Москве арестовано 111 человек, в том числе: судебных работников — 28, адвокатов — 8, юрисконсультов — 5 и прочих — 70».
Опис фактів корупції Сафонов почав з Мосміськсуду: «По этому делу арестована группа бывших членов Мосгорсуда, а именно: Гуторкина, Обухов, Праушкина и Чурсина, которая в течение последних двух лет являлась членом Верховного суда СССР, а также народные судьи Короткая, Бурмистрова и Александрова. Кроме того, арестован бывший председатель Московского городского суда Васнев.
Из них наиболее активную роль играла Чурсина. Будучи сожительницей председателя Московского городского суда Васнева, Чурсина получала взятки как непосредственно от лиц, обвинявшихся в различных преступлениях, так и при помощи посредников. За взятки выносились явно неправосудные определения и приговоры, по которым различные преступники, главным образом расхитители социалистической собственности и спекулянты, полностью или частично освобождались от наказания. Так, например, бывший коммерческий директор «Мосвинводторга» Николаев был освобожден от наказания за взятку, причем весь состав судей, вынесших незаконное определение о его освобождении, в лице Чурсиной, Гуторкиной, Праушкиной, а также секретаря Фесенко в тот же день пошли в гости к Николаеву, на квартире которого была организована пьянка.
Спекулянты Симонишвили и Антоневич за взятку были освобождены с помощью Гуторкиной от наказания (они были правильно осуждены нарсудом к 5 годам лишения свободы). После освобождения за счет этих преступников была устроена пьянка, во время которой судья Гуторкина вступила в половую связь с подсудимым Симонишвили.
Характерно, что перечисленные лица являлись не только получателями взяток, но и посредниками в передаче взяток другим судебным работникам. Так, например, Гуторкина, которая была связана с бывшим адвокатом Сендеровым, была посредницей в передаче им взятки в сумме 15000 руб. Чурсиной и Обухову. В свою очередь Чурсина была посредницей в передаче взяток членам горсуда Обухову, Праушкиной, а также народным судьям Короткой и Васильевой. Кроме того, по делу своего сожителя Лебеля Чурсина сама выступила в роли взяткодателя, вручив от себя взятку в сумме 5000 руб. народному судье Александровой. В 1946 году Чурсина явилась посредницей в передаче взятки бывшему заместителю начальника управления судебными органами Министерства юстиции РСФСР Давыдовой.
Как установлено расследованием, бывший председатель Московского горсуда Васнев был тесно связан с директорами торговых магазинов Карахановым, Чхеидзе, Егоровой, Лапинской, Барамидзе, Борисовой, Спиридоновым и др., а также с директорами ресторанов Швырковым, Сидоровым, Сташадзе, Смирновым, Шараповым и другими. Перечисленные лица систематически обращались к Васневу по уголовным делам, возбужденным против них, а также против их родственников и знакомых. В связи с этими обращениями Васнев, используя свое служебное положение, давал незаконные установки судьям, рассматривавшим эти дела.
Так, в 1943 году по указанию Васнева Московский горсуд под председательством осужденного за взяточничество члена горсуда Халина переквалифицировал действия некоего Чертова, обвинявшегося в крупных хищениях мануфактуры по закону от 7 августа
Васнев неоднократно понуждал к сожительству молодых женщин, обращавшихся к нему по судебным делам.
Всего по делу Московского городского суда арестовано 49 человек, из них 10 бывших судебных работников, 4 адвоката, 18 взяткодателей и 17 посредников.
Большинство арестованных призналось в совершенных ими преступлениях.
Расследование продолжается».
«Злочинно пов’язана з членом Верховного суду РРФСР»
Нічим не краще, судячи з доповіді Г.Сафонова, йшли справи у Верховному суді РРФСР: «В Верховном суде РСФСР также вскрыты факты взяточничества и других злоупотреблений. Следствием установлено, что этим преступлениям способствовала нездоровая обстановка семейственности, существовавшая в аппарате Верхсуда. Арестованный за систематическое взяточничество бывший старший консультант Верхсуда РСФСР К.Попов, объясняя обстановку, способствовавшую совершению им преступлений, показал: «Моим преступлениям способствовала обстановка работы Верхсуда РСФСР, я бы сказал, семейственная обстановка. Никто из руководящих работников Верхсуда не останавливал сотрудников, которые приходили к ним с разными просьбами по судебным делам за родственников, за знакомых и т.д...».
Группа секретарей уголовной коллегии Верхсуда РСФСР в составе Андриановой, Глуховой и Болтянской организованно занималась взяточничеством, используя нездоровую обстановку в Верховном суде РСФСР. Эти секретари, договорившись с родственниками осужденных, неоднократно обращались к руководящим работникам Верхсуда с просьбами об истребовании в Верховный суд РСФСР дел для пересмотра судебных приговоров под тем предлогом, что эти осужденные являются якобы их родственниками, знакомыми и т.д.
Так, по просьбе Глуховой заместитель председателя Верховного суда РСФСР Васильев в феврале 1945 года истребовал дело осужденной к 2 годам лишения свободы по ст.162, п.«д», УК Э.Леоновой. Когда дело это поступило в Верхсуд РСФСР, другой секретарь, Андрианова, действовавшая заодно с Глуховой, обратилась к члену Верховного суда РСФСР Тюляковой с просьбой облегчить участь осужденной. В связи с этим Тюлякова в марте 1945 года составила явно неправосудный протест и способствовала незаконному освобождению Леоновой от наказания. За это родственники осужденной дали Андриановой, Глуховой и Болтянской взятку в сумме 8000 руб. Таким же путем Андрианова, Глухова и Болтянская действовали еще по нескольким делам.
В 1946 году к Болтянской обратились родственники осужденных по ст.107 УК в г.Саратове — С.Копулкиной, С.Гудович и др., дело которых находилось на рассмотрении Верховного суда РСФСР. Болтянская получила от родственников осужденных 50000 руб. и обещала договориться с членами Верховного суда РСФСР о благоприятном рассмотрении этого дела. С этой целью Болтянская обратилась к члену Верховного суда РСФСР П.Шевченко и не постеснялась предложить ему взятку по этому делу. Объясняя свои действия, Болтянская заявила на следствии, что о Шевченко ей было известно как о взяточнике, почему она смело обратилась к нему.
В 1942 году Саратовским облсудом был осужден к 10 годам лишения свободы по ст.107 УК В.Дзадзамия. Осенью 1946 года в винном магазине по ул. Горького в Москве сын Дзадзамии познакомился с членом Верховного суда РСФСР Шевченко, который часто захаживал в этот магазин. Зав. магазином М.Поцхверия, познакомив Шевченко с Дзадзамией, просил его помочь в пересмотре дела его отца. Взявшись за это дело, Шевченко привел Дзадзамию в Верхсуд РСФСР, познакомил его с зам. председателя Верхсуда РСФСР С.Пашутиной и просил ее истребовать «дело В.Дзадзамии», что С.Пашутина и выполнила.
По поступлении «дела В.Дзадзамии» в Верхсуд РСФСР выяснилось, что оно уже однажды рассматривалось в Верхсуде РСФСР и поэтому вторично могло рассматриваться только Верховным судом СССР. В связи с этим Шевченко обратился к старшему консультанту Попову с предложением добиться пересмотра дела в Верховном суде СССР, при этом он заявил, что сын осужденного обещает крупное вознаграждение за это. Попов связал Шевченко с работником ВС СССР Шапошниковым, который согласился за взятку добиться истребования дела, что и выполнил через пом. председателя ВС СССР Л.Кудрявцева.
Работавший до середины 1947 года в должности управляющего делами Верховного суда РСФСР некий П.Рогозин, после увольнения став юрисконсультом одного из райсоветов г.Москвы, брал взятки за помощь при рассмотрении дел в Верховном суде РСФСР. Рогозин использовал в этих целях приятельские отношения с заместителями председателя Верховного суда РСФСР Н.Васильевым и В.Бочаровым, с которыми он ездил на охоту и рыбную ловлю и оказывал им разные услуги.
Так, например, Рогозин через заместителя председателя Верховного суда РСФСР Васильева добился истребования в Верхсуд дела осужденных по указу Президиума Верховного совета СССР от 4 июня
Бочаров поддерживал приятельские отношения с работавшим в должности начальника снабжения одной из организаций города Москвы Волковым, который также использовал это свое знакомство в преступных целях. По гражданскому делу по спору о праве собственности на дачу между Я.Парамоновым и С.Старшиновым. Волков взялся помочь Парамонову через Бочарова. С этой целью он привел Парамонова в Верхсуд РСФСР к Бочарову, познакомил их и просил о благоприятном разрешении его дела. Действительно, Верхсуд в дальнейшем вынес решение в пользу Парамонова. Волков за свое содействие получал угощения от Парамонова и, кроме того, взял у него 5000 руб.
Всего по этому делу арестовано 23 человека, в том числе бывших работников Верховного суда РСФСР — 9».
«Визнала 15 випадків отримання хабарів»
Точно так, як писав Г.Сафонов, вирішувалися будь-які питання й у Верховному суді СРСР: «Бывший заместитель председателя Верховного суда СССР по общим вопросам Солодилов получал взятки от адвоката Радчик, арестованной по этому делу. От нее по «судебным делам Островской, Таранова, Кузнецова» и др. Солодилов получил в виде взяток 22000 руб. Радчик занималась незаконной адвокатской практикой, последнее время нелегально, без прописки проживая в Москве. При обысках у нее обнаружено свыше 300000 руб. Признав преступления, совершенные ею, Радчик на следствии сказала: «Преступления совершались мною совместно с заместителем председателя Верховного суда СССР Солодиловым... Получая деньги, он давал благоприятные направления для осужденных по тем делам, с которыми я как адвокат обращалась к нему».
В своей преступной деятельности Солодилов был также связан со старшим консультантом ВС СССР Сафроновой, арестованной Прокуратурой СССР. На квартире Сафроновой Солодилов вступил в половую связь с некоей обратившейся к нему на приеме с жалобой Ремизовой, состоящей под судом за мошенничество, с торговым работником Шашиной, имевшей судебное гражданское дело, и целым рядом других женщин.
Сафронова по этому вопросу показала: «Солодилов, будучи знаком с моим мужем, во время болезни мужа и после его смерти избрал мою квартиру для встреч со многими женщинами. Разных женщин бывало с ним человек 15, не меньше».
Помимо Радчик и Сафроновой Солодилов был связан в своей преступной деятельности с бывшим сотрудником АФУ ВС СССР Володарчиком, в прошлом дважды судившимся. Володарчик занимался добыванием разных материалов для строительства дачи Солодилова, причем получал эти материалы без нарядов, а иногда и бесплатно через работников хозяйственных организаций, дела на которых проходили в суде. В связи с настоящим делом последовало отстранение Солодилова от должности, после чего он, поняв неизбежность полного разоблачения совершенных им преступлений, застрелился у себя на квартире.
Помимо Солодилова и Сафроновой вскрыта преступная деятельность и других работников ВС СССР, также арестованных по этому делу, — начальника отдела судебного надзора Уманской, помощника председателя ВС СССР полковника Кудрявцева, старшего референта Ивановской и референта Шапошникова.
Член ВС СССР Чурсина, выдвинутая на эту работу из Мосгорсуда, осуществляла и в новой должности свою преступную деятельность, будучи связана в получении взяток с Сафроновой и Уманской, а также продолжая преступную связь с рядом членов Московского горсуда и народных судей разных районов города Москвы...
Расследование продолжается. Всего по делу арестовано около 40 человек».
Підсумком справи стало рішення політбюро «Про порядок розгляду справ викритих кількох організованих груп хабарників, що орудували у Верховному суді СРСР, Верховному суді РРФСР, Московському міському суді й у ряді народних судів міста Москви», яке мало найвищий гриф секретності — «Особлива папка» і було прийняте 9 травня 1949 року. У ньому наказувалося створити для розгляду справ три особливі присутствія Верховного суду СРСР і провести розгляд «без участия сторон, в закрытом порядке». Результати процесів засекретили не менше ретельно.
Вдалося, правда, дізнатися, що далеко не всі згадувані в доповіді прокурора СРСР судді були засуджені. Ті, на кого не було показань про отримання хабарів, продовжили роботу, одержували подяки та нагороди за бездоганну службу і в кінці кар’єри — персональну пенсію. Адже хтось мав судити так, як велить партійна совість або сама партія.
Чи перемогли за допомогою трьох закритих процесів корупцію? Сумнівно. Адже, наприклад, у справі ВС СРСР прокурор писав про двох суддів. А в рішенні політбюро «Про стан справ у Верховному суді СРСР» говорилося, що тільки за 1947 рік було незаконно витребувано і переглянуто 2925 справ. Навряд чи дві людини могли справитися з таким потоком.
Проте головне в іншому. Якщо судді дозволяють переступити закон, виходячи з державно-політичних інтересів, то чи варто дивуватися, що він переступає його, виходячи з особистих?
Євген ЖИРНОВ,
Коментарі
До статті поки що не залишили жодного коментаря. Напишіть свій — і будьте першим!