«Дело Кучмы» может вывести на неукраинский след
В нашей стране президенты, пусть и бывшие, еще никогда не становились объектами уголовного преследования. Окажется ли дело в отношении экс-президента Леонида Кучмы бомбой, которая взорвет украинское общество, или, как и большинство громких уголовных дел против отечественных высоких должностных лиц, закончится пшиком? Каковы правовые перспективы этого дела, достаточно ли доказательств для того, чтобы оно дошло до суда? Пока что по данному поводу можно лишь гадать, слишком много в этой истории белых пятен.
Без пленок ни шагу
Бытует мнение, что в нашей стране многое зависит от политической воли — в том числе и судьба резонансных уголовных дел, затрагивающих интересы сильных мира сего. Есть множество предположений, почему эта воля проявилась именно сейчас и именно в отношении Л.Кучмы. Но любопытно другое — есть ли сегодня реальные основания и веские доказательства для того, чтобы посадить экс-президента за решетку?
Судя по словам представителей Генпрокуратуры, глав¬ным и решающим вещдоком в «деле Кучмы» стали пленки Мельниченко. Но пока что сделанные им записи вызывают некоторые сомнения. Скажем, еще совсем недавно следствие не было уверено — имел место монтаж или нет. В заключительной части третьей серии экспертиз говорится: «В категорической форме установить, подвергались ли пленки монтажу или другим изменениям, экспертным путем невозможно».
По словам профессора Гар¬вардской школы права Алана Дершовица, согласившегося представлять интересы Л.Кучмы, больше всего вопросов вызывает приобщение к делу в качестве доказательств пленок Мельниченко, аутентичность которых в течение 10 лет отрицалась либо ставилась под сомнение. «С точки зрения криминалистики в цифровой записи относительно легко можно произвести изменения, которые способны создать впечатление виновности говорящего. Различные части легко удаляются, копируются, вставляются и меняются», — утверждает А.Дершовиц.
Но даже если предположить, что записи не монтировались и все звучавшее — правда, все равно с юридической точки зрения это довольно скользкое доказательство. В течение долгих лет пленки не могли быть приобщены к материалам дела в качестве полноценного вещдока, поскольку правоохранители не были до конца уверены: можно ли считать подобную доказательную базу законной.
Согласно ст.62 Конституции «обвинение не может основываться на доказательствах, полученных незаконным путем, а также на предположениях». В статье 68 УПК говорится, что «доказательством не могут служить данные, собранные свидетелем, источник которых неизвестен». И тут возникает много вопросов: ведь до сих пор ни у общественности, ни у части следователей нет полной уверенности, делал ли записи сам Николай Мельниченко? Ведь, скажем, известно, что он чисто физически не имел возможности записать некоторые разговоры, которые есть на пленках.
«С самого начала было ясно, что Н.Мельниченко лишь использовали для легализации записей. Многое из его показаний может вызвать лишь улыбку, — заявил «ЗиБ» директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский. — Хотелось бы думать, что сейчас власть пытается раз и навсегда разобраться в этом деле, вскрыть нарывавший много лет гнойник. Возможно, мы просто еще не видели полномасштабных действий в этом направлении. Но в таком случае непонятно, почему не было предъявлено обвинение в измене Родине Н.Мельниченко. Возможно, тогда бы мы узнали, кто реально за ним стоит, и в деле могли бы появиться какие-то субъекты неукраинского происхождения».
Тем не менее пленки Мельниченко были легализованы: заместитель Генерального прокурора Ренат Кузьмин официально заявил, что теперь они признаны доказательством в «деле Гонгадзе». Действия же бывшего охранника Президента были квалифицированы по ч.1 ст.39 Уголовного кодекса, согласно которой не является «преступлением причинение вреда правоохраняемым интересам в состоянии крайней необходимости», в частности, «...если эту опасность в данной обстановке нельзя было устранить иными средствами…».
«Просроченное» обвинение
Еще одно подтверждение вины Л.Кучмы, предъявленное общественности следствием, — показания Алексея Пукача. Последний якобы утверждал, что министр внутренних дел Юрий Кравченко давал ему указания относительно Георгия Гонгадзе, ссылаясь на президента Л.Кучму. По словам А.Пукача, Ю.Кравченко даже разговаривал в его присутствии с главой государства на эту тему и, только получив указания от высшего начальства, давал соответствующие распоряжения.
Правда, и это доказательство не является прямым. По большому счету А.Пукач и не может быть прямым свидетелем обвинения против экс-президента, поскольку никогда с ним непосредственно не общался. Ни Ю.Кравченко, ни Эдуарда Фере, которые непосредственно общались с Л.Кучмой, уже нет в живых.
Возможно, в арсенале следствия есть и более убедительные улики, но пока достоянием общественности стали только косвенные сведения. Однако с такой доказательной базой в суде дело запросто может рассыпаться. Впрочем, следствие и не называет Леонида Даниловича заказчиком преступления. По словам начальника пресс-службы ГПУ Юрия Бойченко, экс-президенту предъявлено обвинение по ч.3 ст.166 УК 1960 года «Превышение власти или должностных полномочий, повлекшее тяжкие последствия».
По словам Валентины Теличенко, представляющей интересы Мирославы Гонгадзе, Л.Кучму обвиняют в том, что он поручил подчиненным «попугать» журналиста, а те перестарались. Такой себе эксцесс исполнителей. Санк¬ция, предусмотренная ч.3 ст.166, достаточно серьезная — лишение свободы на срок от 5 до 12 лет с лишением права занимать определенные должности. Вот только срок давности по этой статье истек в прошлом году. Правда, применение положений относительно срока давности, по словам представителей ГПУ, находится в компетенции судебной инстанции.
Репутация на скамье
Таким образом, можно прогнозировать, что события будут развиваться следующим образом. Вариант первый: Л.Кучму могут оправдать, не доводя дело до суда (как вариант — его оправдает суд) за «недостаточностью доказательств». Такого мнения придерживается, например, политолог Владимир Фесенко: «Рискну предположить, что результатом будет юридическое оправдание Лео¬нида Даниловича, легализация его невиновности, потому что доказать причастность Кучмы крайне сложно, практически невозможно, поскольку свидетелей живых нет. А какие-то намеки Пукача… Они могут проверяться, но доказать, как, впрочем, и опровергнуть тезис о виновности Кучмы и его причастности к «заказу Гонгадзе», на мой взгляд, практически невозможно».
Второй вариант: обвинительное заключение по статье «Превышение власти и служебных полномочий» будет составлено, и дело-таки дойдет до суда, но будет применено положение о сроке давности, и Л.Кучма и в этом случае окажется на свободе, но по нереабилитирующим основаниям.
Увы, в «деле Гонгадзе» несмотря на то, что следствие как будто бы добралось до самых главных звеньев преступной цепочки, по-прежнему множество вопросов и бе¬лых пятен — начиная с того, является ли все-таки таращанское тело телом Гии, и заканчивая тем, кто же все-таки стоит за пленками Мельниченко. Судя по последним событиям, констатировать можно только одно — в конечном итоге больше всего (кроме, конечно, самого журналиста и его близких) по¬страдал, как ни парадоксально, Л.Кучма. Именно убийство Георгия послужило толчком для акции «Украина без Кучмы», именно оно нанесло репутации тогдашнего Президента непоправимый вред. А в итоге он стал главным обвиняемым в самом громком уголовном деле за все время независимости Украины.
Юлия КИМ
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!