У пациента нет достаточного уровня квалификации. Поэтому ему, как более слабой стороне, следует только указать на нарушение, а дальше бремя доказывания возлагается на медицинское учреждение или врача.
Такой пример из практики ВС ФРГ привел судья Кассационного гражданского суда Василий Крат на научно-практической конференции, информирует «Закон и Бизнес».
Судья поднял вопрос: ответственность за ненадлежащее предоставление медицинских услуг регулируется договором или имеет место деликт. Он привел в пример решение Ивано-Франковского городского суда и постановление Ивано-Франковского апелляционного суда по делу №344/3764/21.
Суд первой инстанции исходил из того, что истец не доказала заключения с субъектом хозяйствования договора о предоставлении медицинских услуг, что делает невозможным защиту ее интересов в гражданско-правовом порядке. «Поскольку осуществить правовую квалификацию отношений как договорных не удалось, суд рассуждал в контексте норм относительно деликта, допуская такую возможность», — пояснил докладчик.
Однако суд пришел к выводу, что из исследованных доказательств невозможно установить лицо, причинившее ущерб. Следовательно, и причинно-следственную связь между противоправным поведением такого лица и причиненным вредом.
Апелляционный суд принял во внимание такие доказательства, как пояснение свидетеля, скриншоты экрана телефона с отображением переписки истца с ответчиком, и пришел к выводу, что между сторонами существовали договорные отношения, и вред истцу причинен именно по вине ответчика. Далее коллегия судей квалифицировала отношения как деликтные и постановила взыскать с ответчика материальный и моральный ущерб.
Также В.Крат рассказал о специфике бремени доказывания по делам о предоставлении медицинских услуг с учетом европейского опыта. Он обратил внимание на решение Федерального Верховного суда Германии, в котором сделан вывод, что к степени детализации обстоятельств дела, предоставляемых пациентами, должны предъявляться пропорциональные требования. От последних нельзя требовать точного владения медицинскими знаниями. В связи с этим сторона процесса, являющаяся пациентом, имеет право ограничиться докладом, что позволит допустить нарушения со стороны обслуживающего персонала в силу наступивших последствий.
В частности, пациент не обязан искать и предоставлять суду возможные причины инфицирования. В свою очередь, это повышает обязанность суда по разъяснению обстоятельств дела вплоть до назначения экспертизы по долгу службы (ex officio), если пациент указывает на возможность разрешения спора таким средством доказывания.
«Такой подход не характерен для правовой системы Украины. Однако с учетом принципа разумности следует учитывать, что пациент не имеет достаточного уровня квалификации, у него нет точного понимания, каким образом происходят процессы лечения. Поэтому суд указал, что пациенту, как более слабой стороне, следует только указать на нарушение, а далее бремя доказывания возлагается на медицинское учреждение или врача», — заметил судья.
Кроме того, он отметил, что не считает целесообразным принятие отдельного медицинского кодекса. Например, Модельные правила европейского частного права (DCFR) содержат отдельную главу относительно медицинских услуг. По мнению судьи, если будет принято решение о необходимости углубления договорного регулирования медицинских услуг и установления в определенных случаях деликтных обязательств, достаточно внести соответствующие изменения в ГК в ходе рекодификации.
Детальнее с тезисами доклада В.Крата можно ознакомиться из презентации.
Конференция была организована кафедрой медицинского права ФПДО Львовского национального медицинского университета им. Даниила Галицкого совместно с Комитетом медицинского и фармацевтического права и биоэтики НААУ, Высшей школой адвокатуры при поддержке ОО «Фонд медицинского права и биоэтики Украины», ЛОБФ «Медицина и право».
Комментарии
К статье не оставили пока что ни одного комментария. Напишите свой — и будете первым!